Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Я знаю, как относятся в местном обществе ко мне. Меня считают то индийским раджой, то цыганским бароном, которого выкрали в младенчестве из детской люльки, и только счастливая случайность помогла мне возвратиться к моим родственникам. Я не думаю, чтобы Настенька и отец ее статский советник Левашов были падки на эти сплетни. Тут что-то другое.

В назначенное время в парадной форме с эполетами я стучал металлическим молоточком в массивную дверь.

Дворецкий принял мой кивер и пошел доложить.

Гостей было немного, человек пятнадцать. Я представился хозяину, хозяйке. Хозяин представил меня остальным гостям и представил имениннице.

— Ваше превосходительство, —

обратился я к хозяину, — позвольте мне вручить имениннице маленький подарок в честь этого события.

Господин Левашов сделал небольшую паузу и утвердительно кивнул.

Я достал небольшой футляр и подал его Настеньке.

В футляре лежало ожерелье из нишапурской бирюзы плотного голубого цвета. Сам того не подозревая я только усилил слухи о своем восточном воспитании, подарив ожерелье из камней, особо почитаемых на Востоке и те, которые обязательно должны присутствовать на головном уборе невесты в России. Я подарил талисман, обеспечивающий владельцу успех и счастье. Ожерелье удачно сочеталось с цветом глаз и платьем самой красивой девушки в городе.

Молодежи было всего шесть человек, и мы старались держаться несколько особняком от старшего поколения, которое после ужина село за стол поиграть в карты и поговорить о городских новостях.

Иногда дамы внимательно разглядывали меня, но у меня было хорошее настроение и я не обращал внимания на то, что разговор, вероятно, шел обо мне и о моем подарке.

Мы не могли общаться один на один с Настенькой, зато я был представлен ей и мог заговорить при встрече на улице, что вполне подходило для меня. Кроме того, я мог прийти с визитом в дом Левашовых и испросить разрешения сопровождать Настеньку на прогулку по губернаторскому саду.

Через день я встретил Настеньку на улице недалеко от дома в сопровождении ее маменьки, когда они пошли в торговые ряды прицениться к новинкам в модных магазинах. Бирюзовое ожерелье, похоже, подходило к любому наряду в гардеробе красы ненаглядной.

Я козырнул и попросил разрешения сопровождать их. На что мне было дано разрешение. Улучив момент, я спросил Настеньку, как получилось, что я получил приглашение.

— Я вас знаю давно, — ответила девушка, — а вы меня увидели только несколько дней назад. Я упросила папеньку направить вам приглашение, сказав, что знаю вас и знаю, насколько вы скромны и благородны.

Легким пожатием ее руки я поблагодарил ее.

Я написал своему дяде о том, что в городе N нашел девушку необыкновенную и просил разрешения сделать предложение ее родителям.

С другой стороны я рисковал. Скоро я должен был уйти на задание, которое не ограничивалось по времени, и было совершенно неизвестно, чем оно могло закончиться. Вернусь я обратно или нет? Но обручиться-то я мог и Настенька дождется меня, а я сделаю все, чтобы вернуться.

Дядя ответил своим приездом. Гвардейский полковник из царского конвоя блистал своей формой в губернском обществе. За три дня дядя нанес множество визитов, в том числе и в дом статского советника Левашова. О чем они говорили, не знаю, но дядя мне сказал, что Левашов и семья его не возражает породниться с нашим родом, а Настенька действительно краса ненаглядная, — в этом, племянник, я с тобой соглашусь.

Еще через день мы поехали с визитом к Левашовым, и я официально просил руки и сердца Анастасии Левашовой. Мне ответили согласием, и Николай Левашов старинной иконой благословил нас с Настенькой.

— Как тут не бывать свадьбе, когда нас два Николая, — сострил мой дядя и все засмеялись.

Условились, что свадьба состоится сразу после возвращения моего из служебной командировки. О помолвке было написано в «Губернских

ведомостях». Мы официально считались женихом и невестой, что давало нам возможность видеться много чаще, и жених мог целовать руки и щеки невесты. Мы были счастливы.

Для всех я уезжал в Петербург. Дядя устроил прощальный ужин в ресторане на Николаевской, и все пожелали нам счастливого пути. Я помахал рукой плачущей Настеньке и сказал, что скоро вернусь. Экипаж, поднимая пыль, выехал за пределы города.

Глава 18. Командировка

Сразу за городом я пересел в поджидающий меня экипаж и уехал. Километрах в десяти к югу от города меня ожидала повозка с ямщиком. Я переоделся в крестьянское платье, мундир уложил в большой саквояж и отправил с кучером, который знал, кому отдать багаж.

Примерно через сутки пути я переоделся в одежду дервиша и остался один в кыргыз-кайсацких степях. Я шел по караванной тропе на юго-запад, оставляя закат несколько правее меня. Мне была поставлена задача узнать настроения в киргизских жузах и их возможную политическую ориентацию в период междоусобиц и безвластия.

Стремление жузов к самостоятельности ослабляло ханов и султанов и делало их беззащитным перед внешними врагами — джунгарами, совершавшими набеги на киргиз-кайсацкие племена. Попытки объединения жузов, съезды ханов помогают организоваться для отпора джунгарам, но ненадолго. Хан Младшего жуза Абулхаир принял условия присоединения к России. Затем часть Среднего жуза. Держался лишь Старший жуз, мотаясь из стороны в сторону.

Когда идешь и считаешь шаги и версты, то путь кажется очень длинным. Когда идешь и думаешь о чем-то важном, то совершенно не замечаешь длины пройденного пути. Просто в памяти отмечаются повороты и подъемы тропы, замечаются ориентиры и какие-то приметы.

Незаметно наступил вечер. По пути я собирал торчащие веточки, и у меня набралась небольшая вязанка дров для костерка, говорящего о том, что вместе со звездочками на небе и на земле горит одинокая звезда, которая может приветить друзей, но может и остаться одной, если друзья далеко.

Выбрав ложбинку в стороне от караванной тропы, я стал располагаться на отдых. Не нужно, чтобы мой огонек привлекал чье-то внимание. Не всегда ночной гость приходит с добром. Звери и так найдут мой огонек.

Наломав веточек и уложив их крест-накрест на пучок сухой травы, я высек кресалом искру и зажег трут. Раздув его, поджег траву. Вот и мой костерок заиграл яркими язычками пламени. Достав кружку, я насыпал в нее сушеного бараньего мяса с солью, залил водой и поставил на огонь. Закипевшую жидкость я тихонько помешивал веточкой. Небольшой кусочек лепешки и густой бараний бульон с ароматом и вкусом сурпы вполне достаточен в дороге. Высокая энергетическая ценность приготовленного блюда даст мне сил не менее, чем на сутки. Переедать не надо. Переедание опасно тем, что чувство насыщения притупляет бдительность и не способствует мобилизации. Кусочек курта завершил мою трапезу. Сейчас можно и лечь поспать, чтобы проснуться на рассвете, смочить рот водой и отправиться дальше в путь.

Перед сном я вышел на пригорок, чтобы оглядеться. На юго-запад, километрах в пяти, мерцала яркая точка. Огонь. Небольшой, но и не маленький. Возможно, небольшой караван или группа путников. Утром догоню и со стороны посмотрю, кто это. Еще два огонька я нашел в той стороне, откуда пришел. Вроде бы совершенно безлюдная степь, оказывается, наполнена огромным количеством существ, которые живут своей жизнью и оживляют эту землю, которую живущие здесь племена считают своей родиной и бьются с врагами, чтобы отстоять ее.

Поделиться с друзьями: