Огромный бриллиант

Как счастье и желание — все сразу.

— Понимаешь, о чем я?

Я смотрю на свою сестру и понимаю, что пока витал в воспоминаниях, она что-то говорила мне.

— О чем?

Она тычет в мою грудь указательным пальцем.

— Не разбивай ей сердце.

Я смотрю на нее, как на сумасшедшую, но это тот редкий момент, когда ее голубые глаза серьезные. В них нет ни шутки, ни издевки.

— Мне нравится Шарлотта, — добавляет она, пока мы идем к полю, — и, хотя изначально это было фиктивным, теперь становится реальным. По крайней мере для нее.

Я хочу сказать, что и для меня тоже, но ее слова заставляют умолкнуть — не уверен, что смогу сформулировать это. Я был настолько уверен, что все правила Шарлотты настоящие и что она пошла на эту сделку только из-за секса. Что после нескольких перепихов в конечном итоге мы должны остаться друзьями. Но у женщин сильная интуиция, и моя сестра не исключение. Они видят все не так, как мужчины.

— В самом деле?

Харпер закатывает глаза. Ах, моя заноза-в-заднице-сестра снова здесь.

— Понимаю, это шокирует, потому что твои познания в любви и отношениях удручающе ограничены. У тебя никогда не было серьезных отношений.

— Это не так, — говорю я, пока мы продолжаем идти по парку. — У меня была Аманда в колледже.

— Ох, ну ладно. Четыре месяца. Вау. Позволь мне позвонить в Книгу Рекордов, потому что это тааааак серьезно.

— Тогда это казалось серьезным.

— Спенсер, это может удивить, учитывая разбитые сердца, оставшиеся после тебя, но иногда, Бог знает почему, у женщины могут возникать какие-то чувства, пока ты ей вставляешь. Просто будь осторожен, особенно, если этот человек тебе дорог как друг, — говорит она, когда мы добираемся до поля.

Ник уже там и практикует свои броски.

В моей голове мечется миллион вопросов.

Я хочу усадить Харпер и устроить ей допрос, чтобы узнать больше о Шарлотте, но сестра толкает меня локтем. Облизнув губы, она украдкой смотрит на Ника.

— Он так чертовски горяч.

Бита вываливается из моих рук, и прежде, чем я успеваю отскочить, падает на пальцы ноги.

— Твой мозг похитили пришельцы?

— Посмотри. На. Него, — она таращится на моего приятеля, одетого в шорты и футболку. — Его руки. О, мой Бог. С такими руками надо сниматься в порно. Я сделаю несколько фото, чтобы рассмотреть их позже, — она начинает делать снимки на свой телефон.

— Я звоню в психушку. Тебя надо обследовать, — говорю я, морщась от боли в ушибленном пальце на ноге.

Ник ловит ее взгляд и ставит биту на землю, небрежно опираясь на нее, словно какой-то звездный игрок.

— Эй, Харпер. Смотришься сексапильно.

Сексапильно? Какого черта? Части света поменялись местами, и Нью-Йорк оказался в океане вместо Калифорнии, потому что, черт возьми, мой лучший друг заигрывает с моей сестрой?

Харпер кокетливо выпячивает бедро. Она машет Нику пальчиками и хлопает ресницами.

— Как и ты, горячая штучка, — говорит она, а затем, подмигнув, указывает на его футболку. — Может, снимешь ее? Так, чтобы у меня случился еще один удар.

— О, да, — говорит он и стягивает футболку на манер стриптизера.

— Мммм, — она облизывает губы и изображает кошачьи когти.

Она наклоняется ко мне и шепчет:

— Сегодня ночью мы с моей рукой будем мечтать о нем.

Мои глаза выскакивают из орбит, и я сжимаю ее плечи.

— Ты должна остановиться. Тебя еще не поздно спасти. Есть лечебные центры для временно помешанных.

— Тебе не остановить этот поезд, — говорит она, бросая перчатки на землю. Сунув свое мороженое мне в руку, она бежит к полуобнаженному Нику, демонстрирующему голую грудь и накачанный пресс. Харпер пробегает ногтями вниз по его груди, а затем обнимает его за шею.

Мои кулаки сжимаются, но не потому, что я хочу врезать Нику, а потому, что меня охватывает какой-то первобытный братский защитный инстинкт.

— Чувак! Руки прочь! Это моя сестра!

Харпер поворачивается ко мне.

— Попался! Это за то, что разрушил мою веру в Санту.

Глава 23

Требуется некоторое время, чтобы стереть образ обнимающихся моей сестры и Ника, даже если это и был просто розыгрыш, но я справляюсь.

Благодаря новой навязчивой идее.

Эта фотография. Я не могу перестать думать о том, что Харпер сказала о Шарлотте, и не могу перестать смотреть на фотографию в «Шестой Странице», будто в ней разгадка всех тайн мира.

Я смотрю на нее, пока иду к остановке Columbus Circle, оставив перчатки и биту в квартире Ника недалеко от парка. Уткнувшись носом в телефон, я спускаюсь по лестнице и запрыгиваю в поезд. Хватаюсь рукой за поручень, и в это время девушка-хипстер в зеленых обтягивающих брюках проталкивается к поезду, втискиваясь между закрывающимися дверями. В обеих руках у нее сумки.

— Уф, — успев, говорит она с облегчением. Но край одной из сумок зажимает между дверей, и она выдергивает его на свободу, превратив во вращающийся вокруг своей оси клубок.

Что-то ударяется о мой локоть, и я вздрагиваю.

— Оу.

Она прижимает ко рту ладонь.

— Ты в порядке? Это мой майонез?

— Майонез? — спрашиваю я, потирая локоть, в то время как поезд несется по туннелю. Что такого в локтевых костях, что они болят так сильно?

— В этой сумке у меня банки с майонезным песто. Я делаю его сама. И угощаю друзей. Все в порядке? — с полными ужаса глазами она роется в своей соломенной сумке на плече.

Боль распространяется по всему предплечью, пока она проверяет, в порядке ли ее соусы. — Не волнуйся обо мне. Твой Майонез только что напал на меня, но я не буду выдвигать обвинения, — бормочу я себе под нос и вздрагиваю.

Она смотрит на меня, медленно приходя в себя.

— Ты в порядке?

Я киваю.

— Да. Сейчас мой локоть и палец на ноге сравнялись по состоянию.

— Майонез упал тебе на ногу?

— Нет. Чуть раньше мою ногу атаковала бейсбольная бита. По-видимому, неодушевленные предметы сегодня охотятся на меня, — говорю я, и боль стихает. — Твой майонез с ними заодно?

Она кивает и держится за поручень, пока мы пыхтим до следующей остановки.

— Он выживет. Извини, что ударила тебя.

— Все нормально. Издержки опасной городской жизни.

Она всматривается в экран зажатого в моей руке телефона. На нем фотография.

— Милая пара.

— А, да, — говорю я, переводя взгляд на телефон.

— Они выглядят очень счастливыми вместе, — добавляет Майо-Девушка.

— Да?

Она кивает.

— Определенно.

— Как ты думаешь, что он должен ей сказать?