Охота на ангела

– Хлоя Гринвуд. Полегчало? – надменно спросила я, вырывая свою руку у Винчестера. – Хотя вообще-то ты прав. У меня нет денег, а машина так и осталась где-то в лесу.

– Вот и чудненько, ты остаешься с нами.

– Хлоя, мой брат хотел предложить тебе остаться с нами на некоторое время, ведь так будет лучше для тебя, но, к сожалению, к тридцати годам он так и не научился нормально выражать свои мысли, – обратился ко мне Сэм. – Так что? Ты останешься с нами?

– Останусь, но только при одном условии: твой брат не подойдет ко мне ближе, чем на 2 метра.

– Хорошо, – улыбнулся младший Винчестер. Дин обиженно надулся:

– Смотри, потом еще на коленках будешь передо мной ползать, но будет уже поздно.

– Не волнуйся, я как-нибудь справлюсь с этим горем.

– Вот ты язва. Ладно, нам нужно в конце концов доехать до Бобби, мы и так изрядно задержались.

– Кто такой Бобби?

– Старый ворчливый алкоголик. Но добрый. А вообще, он нам заменил отца. Ехать нам до него еще примерно сутки, так что пора выдвигаться.

Мы вышли из мотеля и направились на парковку. Завидев черную Шевроле Импалу 67-го года, я сразу поняла, что это машина Дина. Он метнулся к ней, нежно называя деткой, похлопал ее по капоту и уселся за руль. Глаза светились радостью и безграничной любовью к этой поистине прекрасной машине. Я тоже была изрядным любителем старых автомобилей, но так, как Дин любил свою машину, я не любила даже людей. Я наблюдала за этим довольно странным действом слегка приоткрыв рот от удивления.

– Просто не обращай внимания, скоро привыкнешь, – тихо сказал Сэм. Понимающе кивнув головой, я направилась к машине. Забравшись на заднее сиденье с ногами, я поймала на себе озверевший взгляд водителя. Я мало кого боюсь, Дина мне бояться тем более не стоило, но в тот момент я серьезно испугалась за свою жизнь.

– Ты что, вообще очешуела?! А ну убрала ноги с сидения детки! Я тебя больше в машину вообще не пущу, будешь сзади пешком бежать! – Дин орал, как сумасшедший, а Сэм, который уже примостился на переднем сидении, тихо смеялся. Да, ситуация очень даже комичная, но мне было совсем не до смеха. – Сэм, ты это видел?! Она туда ноги положила!

– Ладно-ладно, успокойся. Видишь, я уже убрала ноги. Все хорошо, дыши ровно, – я как будто

сидела на бочке с порохом. Но вдруг, взглянув на эту ситуацию со стороны, я просто расхохоталась. Впервые за очень долгое время я смеялась искренне, без тени притворства. У меня возникло чувство, что с этими людьми я могу быть самой собой, не обдумывать каждый свой шаг и каждое слово. А потом я снова вспомнила о том, что я должна лгать им, а затем выдать их друга королю ада. Смех сразу прекратился, но пришлось оставить легкую улыбку, дабы не выглядеть совсем уж неестественно грустной.

– Она еще и смеяться смеет. Ты не забывай: я уже однажды сбил тебя, а будешь продолжать ржать – собью еще раз, вот только Кас тебя уже не спасет.

– Все, отпустило?

– Нет! – еще примерно 10 минут Дин продолжал что-то бубнить себе под нос, но мы его не слушали. За окном проплывал однообразный пейзаж полей. Я меланхолично уставилась в небо, а в голове сквозь пелену памяти начали пробиваться воспоминания…

Знаменитый лондонский дождь. Ледяные капли попадают за шиворот, заставляя содрогаться от холода. Намокшие волосы неприятно прилипают к щекам, в животе громко урчит, а пустой желудок срочно требует еды. В последний раз я ела позавчера, когда добрый пекарь дал мне немного подгоревшую буханку свежего еще теплого хлеба. Первым моим порывом тогда было сразу же съесть всю буханку целиком, но я помнила, что это мне только навредит. Борясь с безумным чувством голода, я отломала небольшой кусочек и сунула в рот. Этот хлеб был самым вкусным из всего, что я когда-либо ела. Огромных усилий мне стоило вовремя остановиться, если бы не моя сила воли, я бы съела эту несчастную буханку за пару минут. Сейчас воспоминание об этом божественном вкусе горячего хлеба лишь ухудшало мое самочувствие. Нужно было срочно отвлечься.

Я заставила себя встать с холодного асфальта. Сегодня прошел ровно месяц с того момента, как я сбежала из больницы. Новая жизнь на улице давалась мне совсем нелегко, ведь я была девочкой из интеллигентной и обеспеченной семьи. Я еще не знала, что значит, есть реже трех раз в день, каково спать на лавочке в парке. Мне пришлось учиться искать себе еду самой, скрываться от патрульных полицейских, просить подаяния в подземках. А еще мне нужно было научиться жить без мистера и миссис Гринвуд, осознать, что они мертвы, и я больше никогда их не увижу. Слезы наворачиваются на глаза, но нельзя показывать слабость, я достойна счастья и я добьюсь его любой ценой…

Впервые я встретилась с Марком через 3 месяца после моего побега. Холодный ноябрь, еду добывать все сложнее, ведь уличная торговля уже не такая активная, а выпросить еду у злобных продавцов больших супермаркетов сложнее, чем у простодушных и жалостливых уличных торговцев. С ночевкой тоже серьезные проблемы, ведь спать в парке уже не вариант. Чтобы хоть как-то прокормить себя, я пошла на ужасный для той порядочной Хлои шаг – я решилась на воровство. Я чистила карманы прохожих в подземке, которая постоянно кишела спешащими людьми, ничего не замечающими вокруг себя. Да и в толпе воровать удобнее. Но однажды я попалась.

В подземном переходе я приметила себе жертву: мужчина лет тридцати, одетый в черное пальто и элегантную шляпу. Я приблизилась к нему и, идя немного позади него, аккуратно сунула руку в карман его пальто. Вот уже мои пальцы нащупали бумажник, как вдруг мужчина хватает меня за руку:

– Попалась, юная леди. Разве родители не учили тебя, что воровать нехорошо? — мужчина слишком спокойно это говорил. Я бы испугалась гораздо меньше, если бы он начал кричать, звать полицию или что-то в таком роде. Но он лишь вел меня дальше по переходу, крепко сжав мою руку. В моих глазах застыл ужас, я не знала, что же от меня хочет этот мужчина в черном пальто, равно как и не догадывалась, кем он является.

– Ты боишься меня?

– Нет, – солгала я. Мой голос получился достаточно твердым и жестким, но он все равно не поверил мне.

– Конечно, боишься. Судя по твоей технике, ты начала воровать совсем недавно, но, хочу сказать, у тебя неплохой потенциал.

– Куда вы меня ведете? – спокойно спросила я. Откуда-то из самых глубин души всплыло все мое бесстрашие и мужество. Я перестала бояться, мне просто стало интересно.

– Можешь мне не верить, но в кафе, – педофил? Извращенец? А может он ведет меня в полицейский участок? И куда я вляпалась…

Через 10 минут мы и правда сидели в кафе. Официант принес меню, но мужчина, отдав меню обратно, сделал заказ сразу:

– Будьте добры, стакан воды, бифштекс с кровью, а девочке апельсиновый фреш, овощной крем-суп и пасту с кроликом. Пока все.

От одних названий блюд у меня начала кружиться голова. Я уже и не помню, когда в последний раз я нормально ела. Но я не должна показывать свою слабость или, же хоть какую-то зависимость от этого мужчины.

– Какая-то у вас странная реакция на то, что я попыталась украсть у вас бумажник: мало того что не сдали меня в полицейский участок, так еще и в кафе привели. Вы педофил?

– Какая-то странная у тебя реакция на то, что я хочу тебе помочь: мало того, что ты неблагодарна, так еще и дерзишь. Ты хочешь продолжать быть бродяжкой?

– Ладно, вы победили. Так что вам нужно от меня?

– Ты не похожа на обычных детишек-карманников. У тебя есть способности. Правда, с техникой исполнения проблемы, но это из-за недостатка опыта. Такие, как ты – это очень выгодное вложение. Я профессиональный вор и аферист, и если я обучу тебя сейчас, то ты поможешь мне потом. Я не буду спрашивать о том, где твои родители, или почему ты бродяжничаешь, потому что примерно представляю ситуацию, а сантименты мне неинтересны. Я предлагаю тебе сделку: я предоставляю тебе еду и жилье, а также обучаю тебя, как надуть мирных жителей с определенной выгодой для себя. В свою очередь, ты отдаешь мне семьдесят процентов награбленного. Ты согласна?