Охота на белочку

– Так у убийцы же были мотивы, - вскинула голову Джелайя.

Она и остальные могли бы сойти за людей. Вполне могли бы. Если бы не глаза - черные, без какого-либо намека на белок, зрачок и радужку.

Да и кожа была лишь чуть светлее глаз.

– Еще раз повторяю - это должен был быть несчастный случай, - Караель остановился и внимательно посмотрел на троих агентов.
– Но все равно можете считать себя героями. Теперь Рай потерял преимущество. Перевес ресурсов в нашу сторону такой, что ангелам нас еще много веков не догнать. Если, конечно, эта девочка на земле совершит свое открытие до конца года. Ладно, свободны.

– Подумаешь, убийство устроили, - фыркнула Джелайя, когда трое чертей шли по узкому коридору Конторы. Кто и когда окрестил центр Контроля этим земным словом - точно неизвестно, но прижилось оно железно. Граель пожал плечами.

– Я вообще удивляюсь. Обычно такой резкий перевес ресурсов мог обеспечить поэт, художник, композитор… но модельер?

– Все меняется, - философски заметил Азель.
– Пернатые, небось, все перья себе обгрызли, когда узнали.

Слабое мерцание прозрачных стен свидетельствовало о низком уровне активности. Черти вообще не стремились отгораживаться друг от друга, потому что были единым организмом, одной большой машиной, в которой крутится множество шестеренок. У них не было таких понятий как "личная жизнь", "самостоятельность" и "собственные нужды". Все для коллектива и во имя коллектива.

А также согласно распоряжениям сверху.

Однако здесь, в Конторе, иногда возникала необходимость в соблюдении секретности, и тогда стены становились матовыми, а звуки блокировались. Сейчас такой необходимости не было.

Граель, Азель и Джелайя были так называемой группой вторжения - их посылали на Землю тогда, когда надо было вмешаться в жизнь людей. Конечно, это происходило крайне редко, в особых случаях - вот, например, недавно обнаружилось, что некий модельер готов сотворить настоящий шедевр, способный надолго увести Землю из-под контроля чертей. Плюс еще год удачный… Пришлось по-тихому убрать этого модельера, обвинив в убийстве его любовника. Все чисто, ни один ангел не придерется. Теперь руководящие верхи Ада с интересом следили за другим человеком - молодой женщиной-генетиком, которая уже была близка к одному из наиболее значимых открытий в истории человечества. Что ж, ангелам придется обломиться.

– Ну как там?
– высунулся из-за прозрачной перегородки Арнель, штатный эксперт. Именно он вычислил в свое время опасного модельера.

– Мы герои, но могли бы быть и поаккуратнее, - хмыкнул Граель. Арнель удовлетворенно кивнул, приглашая троицу в свой отсек.

За прозрачными стенами было видно, как по меньшей мере пара тысяч чертей в точно таких же закутках работают, работают, работают… "Нет, правда, - подумала Джелайя, - мы - винтики в машине."

– Могли бы и спасибо сказать, - заметил Арнель.

– Спасибо, - хором буркнула троица.

Азель небрежно подхватил толстую книгу, половина листов из которой была варварски выдрана.

– Библию почитываешь?

– Ага, - ухмыльнулся Арнель, выразительно повертев самокруткой, на которой можно было разобрать "…кровение от…".

– Смотри, опять скандал будет. Как тогда, когда вы крест вместо вешалки присобачили.

– Они первые начали, - отозвался эксперт.
– Фигли сатанистов на земле молниями пугать? Я вот на крестный ход как-нибудь заявлюсь - мало не покажется.

Это, впрочем, было пустой угрозой - попасть на Землю Арнелю не светило. Механизмы Допуска были только у Граеля, Азеля и Джелайи. Еще, конечно, у Караеля, но он на Земле почти не бывал, потому что на это ему требовалось слишком много ресурсов, да и ангелы сильно возмущались. И, по слухам, у Главного… Но уж Главному-то на Землю дорога была точно заказана.

Джелайя тем временем задумчиво рассматривала прозрачную пленку, лежащую поверх сложной схемы.

– Это и есть твои знаменитые расчеты, Арнель?

– Точно, - черт-эксперт чуть поправил пленку.
– Активность информационного поля Земли, энергетический потенциал - и вот он, наш модельер… упокой Господь его душу.

Черти неприлично заржали.

– Интересно… - протянула Джелайя.
– А чего это ты тут вверх ногами в уголке написал?

– Где?
– встрепенулся Арнель, подозрительно вглядываясь в чертежи.

– Да вот же, - Джелайя ткнула пальцем в схему. Граель с Азелем нехорошо переглянулись.

Арнель на глазах менял цвет с черного на бледно-серый.

– Что-то не так?
– настороженно осведомился Азель.

– Все, - простонал несчастный эксперт, рывком поворачивая пленку на 180 градусов.
– Как я мог так лажануться! Как я мог!

– А ну-ка минутку, - Граель элегантным движением цапнул серого Арнеля за горло.
– Что не так?

Эксперт скосил глазки на Джелайю.

– Этот парень… которого вы убрали…

– Ну?
– выдохнула группа вторжения, придвигаясь поближе.

– Это не он.

– А кто же?

– Не знаю… еще разобраться надо…

Азель уже потянулся было к Арнелю, но на его плечо легла рука Джелайи.

– Не стоит, - обманчиво ласково сказала она.
– Ему ведь еще перед шефом за ошибку отчитываться придется.

Гнев во взгляде Азеля уступил место искренней жалости.

… Тираель был молодым чёртом, всего каких-то семьдесят лет. Но и за эти семьдесят лет он успел обрести среди чертей славу "белого чёрта". Нет-нет, выглядел он точно так же, как и прочие черти - столь же черен и страшен, если встретишь ночью. Выражение это значило лишь, что он был странным чертом.

Началось всё с того, что родился он с рожками - буквально, как в человеческих сказках про чертей. А ведь на самом деле у нормальных чертей никаких рогов нет - и вот поди ж ты, выросли. Потом, с возрастом, они стали менее заметны, но всё же если присмотреться - можно разглядеть.

Но на этом его странности не закончились. До десяти лет он был нормальным чертёнком, как и все, воспитывался в коллективных яслях (семей черти не создают, это противно их коллективной природе). Как и все, учился воздействию на обычную и земную реальности, играл с другими чертями в "попа и чертёнка", подстраивал пакости приятелям и пытался даже шутить над преподавателями. Но в десять лет словно сломался - стал замкнут, перестал участвовать в общих играх и словно бы исчез…

Ему стало скучно. Невыносимо скучно, чего с чертями, в сущности, не случается никогда. И вот поди ж ты… И так бы и остался он в яслях до ста лет (случалось и такое) но была у него одна общественно полезная особенность - он впитывал знания, как губка. Любые, но особенно интересовался Землей.

Ему и сейчас было скучно. Скучно, хотя еще в пятьдесят пять лет его способности приметила Контора, и он стал конторским служащим. Библиотекарем. Или, как громко называли его должность, секторным архивариусом. Он был рад принять это предложение, так рад, как никогда в жизни: оно сулило если не интересную работу, то как минимум поток новых, неожиданных знаний. Но сейчас он понял, что копаться в старых файлах жутко скучно и неинтересно.