Охота на человека

Шубников снова бросился к Юле, обнял ее, и только тогда обратил внимание на ее странный облик.

— В чем это ты? — спросил он.

— Одели, чтобы не умерла от холода, — засмеялась Юля. А потом прижалась к его груди и прошептала: — Пашенька, мне голову собирались отрезать, если бы ты не привез денежки… — И заплакала на его груди от жалости к себе. Но перед тем, как заплакать, бросила мимолетный взгляд на курившего рядом Дьяконова. Он сделал вид, что не заметил этого взгляда. «Зачем я буду говорить про нее неприятные подробности мужу?» — подумал он. — «В конце концов ее подвергли тяжелым испытаниям. Наверное, она еще не знает о страшной кончине Кати Савченко. Знала бы, еще не на то бы согласилась… Нельзя осуждать людей, тем более, женщин за слабости в такие страшные минуты… Ведь Тагай бы, безусловно, убил бы ее тем или другим способом даже в случае получения денег. Что они и сделали с супругами Савченко. И ей оставалось только одно — использовать свои женские чары. Что она и сделала…»

… В это время из леса, производя жуткий шум и треск выехал старенький «Москвич» — 412.

— Ну, — улыбнулся Игорь. — Наконец-то, и Михаил Ильич пожаловал.

«Москвич» подъехал к центру поляны, и из него вылез плюгавый человечек в кургузой серой курточке и в беретке. Он бросился к Дьяконову и обнял его.

— Жив? — только и произнес.

— Жив, — констатировал Игорь. — И вполне здоров. Только жрать страшно хочу. И выпил бы с тобой твоего кизлярского коньячку…

К Игорю подбежал Шубников и стал крепко обнимать его и жать ему руку.

— Это вы спасли Юленьку, только вам я обязан ее жизнью, дорогой…

— Игорь Николаевич меня зовут. Но обязаны вы далеко не только мне. Во-первых — вы обязаны современным средствам связи, то бишь мобильному телефону, который я ношу с собой во всех случаях жизни, — произнес он голосом телевизионной рекламы. — Во-вторых, вы обязаны моему другу Михаилу Ильичу Ладейникову, следователю областной прокуратуры, который после моего звонка поднял всех сотрудников близлежащих районов на ноги, в-третьих, вы обязаны активности полковника Гамаюна, сумевшего мобилизовать все местные силы, в-четвертых, вы обязаны самому себе, сумевшему найти такую сумму за несколько часов и согласившемуся приехать на место встречи с бандитами, и только в-пятых, вы обязаны мне, сумевшему прикинуться вами благодаря некоторому сходству абрисов и проявившему кое-какую сноровку. Но это достигается упражнением, Павел Петрович, только и всего.

— Долго вы говорили, я ничего не понял, — рассмеялся Шубников. — И не хочу ничего понимать. Всех вас, и полковника Гамаюна, и вас, — обратился он к Ладейникову, и вас, Игорь Николаевич. Прошу завтра ко мне на банкет в честь второго рождения моей дорогой жены… Ваша сноровка будет щедро вознаграждена, — шепнул он на ухо Дьяконову.

— Не откажусь, — шепнул в ответ Игорь. «Почему бы, собственно говоря, и нет», — подумал он. — «Мало того, что спас жизнь ему, так еще и полтора лимона баксов сэкономил…Юленька-то бы и без этого, разумеется, была бы жива…»

— Придем, придем, все придем, — пообещал Игорь. — Хорошо покушать мы все не дураки… И выпить на халяву тоже…А то вчера нам с Дмитрием Степановичем не дали отужинать в местном ресторане, прервали, так сказать, трапезу в самом разгаре…

— И вы приходите, разумеется, Дмитрий Степанович, — с гораздо меньшим энтузиазмом пригласил Хряка Шубников.

— И он придет обязательно, и еще кое-кто, если вы не возражаете, Павел Петрович, — сказал Игорь. — Тут надо помочь моему хорошему другу. Он спас жизнь мне, а уж я в свою очередь посодействовал вашей супруге…

— Все, что угодно! — крикнул радостный Шубников и повел Юлю к своему джипу. Но вдруг все увидели, как Юля стала оседать на землю и виснуть на руках у мужа.

— Что такое? — бросился к ним Игорь. — Неужели отравили?

— Катя, Катя, Катенька, — шептала, захлебываясь от рыданий Юля. — Милая Катенька, она утешала меня в подвале еще несколько часов назад…

Она оттолкнула мужа и бросилась бежать в своих нелепых ватных штанах с дыркой на заднице к милицейской машине, куда посадили Тагая и Кандыбу.

Подбежав к машине, она стала тарабанить в дверцы.

— Что вы хотите? — спросил человек в форме, открывая дверцу.

— Они убили Катю! Они убили Катю! — кричала она. — Эти подонки перерезали Кате горло.

— Мы знаем, — ответил оперативник. — Они предстанут перед судом…

— Но я не знала! Я же думала, что ее отпустили вместе с мужем… Мне только что Паша сказал, что они зарезали их обоих… Гады… Гады…Я знаю, кто это сделал! Знаю!!!

— Он, — кивнул бритой головой на Тагая Кандыба.

— Нет, нет. Это сделал он!!! Этот был со мной…Уезжали из дома этот и те двое…

— Не был с тобой, шалава, а трахался с тобой, — уточнил Тагай, и Юля тут же сникла и отошла. Машина тут же тронулась с места.

— Зачем только я ей про это рассказал? — сокрушался Шубников. — Воистину, язык мой — враг мой…

Юля медленно двигалась к ним. Она умоляющими глазами поглядела на мужа, поняв, что Тагай обязательно расскажет на допросе о том, что она переспала с ним, хотя бы из тех соображений, чтобы не быть обвиненным в убийстве супругов Савченко.

— Поедем, Паша. — прошептала она. «Сама все расскажу, пока не поздно», — пришло к ней в голову решение.

Они сели в джип и уехали. Только скрылся за поворотом их лимузин, как тут же появилась светлая «Таврия». Из нее выскочила в кожаной куртке и джинсах запыхавшаяся Маргарита Палей.

— Как всегда опоздала, — чуть не плакала она от разбиравшей ее досады. Один парень из оравы Ярыгина отирался в богемных кругах и был знаком с Палей. Он и сообщил ей о готовящемся штурме дома Алешкина. Палей умудрилась каким-то непостижимым образом узнать номер мобильного телефона полковника Гамаюна и позвонила ему. Звонок застал Гамаюна, выходящим из поезда на перрон. Он, ничего не знающий рявкнул на нее и нажал кнопку аппарата. Но тут же последовал звонок следователя Ладейникова, сообщившего ему о том, что происходит. И уже когда Гамаюн мобилизовал все силы, последовал новый звонок Палей. И Гамаюн сдался, к тому же ему пришла в голову мысль, что гласность в данном случае — их союзник. Он разрешил ей приехать. Однако, найти в ночном лесу одинокий домик было делом весьма проблематичным… Домик она не нашла. Зато умудрилась найти лесную поляну, на которой развернулись дальнейшие действия….Опоздавшая к самому интересному Палей долго унывать не любила, моментально сделала ряд снимков и бросилась к Гамаюну брать интервью.

Сначала Гамаюн снова было нахмурился, ошарашенный только что произошедшим и собирался было попросить ретивую журналистку убираться восвояси, но подумал и согласился дать ей интервью. В нем боролись давно укоренившиеся правила о неразглашении служебных секретов со здравым смыслом, подсказывавшем ему, что активная известная журналистка в данном случае их сильный союзник. Рассказав ей, что мог, он подвел к ней и Дьяконова с Ладейниковым. Те тоже дали ей интересную информацию…

— Гласность нам в данном случае весьма на руку, — сказал Гамаюн. — А то вся эта сволочь опять попытается отмыться…

Самым интересным для Палей было интервью с вором в законе Хряком. Тот говорил неохотно, а когда отошел от возбужденной журналистки, сказал Игорю:

— Никогда не думал, что буду давать для газеты интервью… Да не в качестве вора, а в качестве чуть ли не народного героя…

У Палей, таким образом, совершенно пропала досада, и она была чрезвычайно довольна собранным материалом. Ведь она ехала в одном купе и с жертвой преступления Савченко, и с чуть не подвергнувшимся линчеванию Алешкиным. Материал был благодарнейший, она поняла, что пришел ее звездный час. Она немедленно собиралась выехать в Москву и продать свой материал какой-нибудь центральной газете, какой именно, она еще не решила… Поснимала еще и стала собираться ехать прямо на вокзал…