Охота на эмиссара

— Кошмар какой, — искренне ужаснулась я. — Ты поэтому так неважно выглядишь? Ты последнее время проводил в одиночестве?

— Почти. Дело в том, что бывают такие случаи, когда организм привязывается к чьим-то конкретным бета-колебаниям, и тогда бета-частицы синтезируются в крови лишь при поглощении волн конкретного существа. То есть бета-волны других существ цварг по-прежнему ощущает, распознает, но он больше не насыщается ими, как прежде.

— О, то есть это и есть привязка? Ближний круг?! — потрясённо воскликнула я.

Ответа не требовалось, я и так теперь всё понимала.

«Я жить без тебя не могу», — внезапно всплыли слова Фабриса, брошенные в «Госпоже удаче». Бесконечная Вселенная! Он же не шутил. Не говорил иносказательно или преувеличивал, он говорил как есть!

Горло перехватило спазмом, стало сложно дышать. Я во все глаза смотрела на мужчину, на коленях которого сидела, и понимала, что просто не имею права что-либо ему предъявлять, спорить, обвинять… Шварх-шварх-шварх, а он ведь сказал, что почувствовал первый резонанс ещё тогда, когда мы только познакомились на Тур-Рине…

Неожиданно вспомнился и другой наш диалог, когда мы обсуждали, почему цварги не вступают в интимные добрачные отношения. Неужели то, что я осталась с ним в квартире после отравления алисеном, окончательно закрепило этот дурацкий ближний круг?

— Фабрис, — произнесла я, сглотнув ком в горле. — Ты как-то сказал, что на секс до брака есть ещё один обоснованный запрет. Ты имел в виду проблемы с ближним кругом?

Мужчина в успокаивающем жесте погладил меня по спине:

— Да, разумеется, Дань. Настоящий яркий секс сопряжен с колоссальными эмоциональными выплесками. Если цварг несколько раз занимается сексом с одной и той же девушкой и… скажем так, ей всё нравится, то это отражается на её ментальном фоне, который волей-неволей усваивают резонаторы. — Он указал на рога. — Отчасти поэтому Планетарная Лаборатория так следит за моральным обликом нации. Если цварг и цваргиня сойдутся до брака, она войдёт в его ближний круг, а затем выберет другого, для первого мужчины это будет катастрофой.

Я прикрыла глаза:

— То есть из-за того, что я обманула тебя в райском саду, а затем прилетела на Цварг и жила с тобой некоторое время, у тебя теперь настоящие проблемы со здоровьем и поэтому ты хочешь, чтобы я была с тобой…

— Да нет же, Даня! Не выдумывай! — Вот теперь Фабрис уже сердито рыкнул. — Этого я и боялся, а потому не рассказывал подробно про ближний круг. Я не хотел, чтобы эта информация на тебя давила. Да, организм со временем настраивается на определённые бета-волны, привыкает, а позднее уже жить не может, но с согласия владельца. Проклятый космос, я не знаю, как это объяснить! Существуют различные практики… Если бы я хотел, то мог бы остановить это привыкание к аромату твоих эмоций. Проблема в том, что я не хочу. Понимаешь?

Я понимала.

То, что он рисковал жизнью эти полгода, оставляя мне пространство и время, чтобы определиться с чувствами. Что он не хотел давить и манипулировать. Что пытался найти способ развестись с женой. Бесконечный космос, я понимала всё, а что не понимала — просто чувствовала.

Мне остро захотелось покрыть поцелуями морщинки вокруг его рта, впитать в себя его усталость и щедро поделиться всеми необходимыми эмоциями, в которых он себя ограничивал, не рассказывая всей правды. Я лизнула тонкую кожу у острого кадыка, собрала губами солоноватый вкус, скользнула языком за ушную раковину… Потребность раствориться в этом мужчине превысила все мыслимые и немыслимые желания.

— Даня, постой, ну не здесь же, — забормотал Фабрис таким бархатным шёпотом, что у меня пронеслись мурашки по коже. — В нашей каюте стоит изоляция. Дай мне минуту убедиться, что настройки автопилота верные.

Глава 31. Планета Ларк

Даниэлла

Восьмое августа. Ларк

Две недели перелёта до Ларка пронеслись удивительно быстро. Леандр Ламбе предпочитал не выходить из своей каюты: спал, завтракал, обедал и ужинал только там. Очень редко он появлялся в рубке и разговаривал с Фабрисом, игнорируя моё присутствие.

Вначале такое отношение меня слегка царапало, но случайная встреча в коридоре дала понять, что на самом-то деле Леандр не относится ко мне отрицательно, он просто хочет всего самого лучшего для Фабриса. Это я осознала в момент, когда пожилой цварг внезапно резко дёрнул меня за рукав и буквально втащил в свою каюту.

— Ты можешь быть рядом с ним тенью, служить в СБЦ, но оставаться при этом невидимкой, — тихо и быстро, почти скороговоркой сказал он. — Я вычищу всю прессу, сделаю так, чтобы никто и слова о тебе плохого не написал, но постарайся сделать так, чтобы Фабрис выкинул из головы эту дурь с разводом. Даже если он подаст заявление в Аппарат Управления Цваргом, даже если я поддержку его просьбу, большинство сенаторов проголосует против. Он ничего этим не добьётся, но станет персоной нон грата.

И не давая мне ответить или возразить, так же проворно выпихнул меня обратно в коридор. А я, признаться, действительно задумалась и почувствовала лёгкую горечь. Зачем я только заикнулась когда-то, что мне мало свободных отношений? Ну подумаешь, официально у него есть жена. Мне-то какое дело? Главное, Фабрис меня любит… Проклятый космос, да он даже специально сводил наши встречи к минимуму, чтобы я могла отступить и пойти на попятный, чтобы его организм не привязывался к моим бета-колебаниям, а я могла уйти от него, не испытывая угрызений совести…

Так, поездка до Ларка прошла в тихих и сложных размышлениях, что делать дальше, и потрясающе-уютных ночах в одной постели с Мистером Совершенство. При имеющихся проблемах и том, что Фабрис теперь от меня зависим на физиологическом уровне, я, к своему стыду, чувствовала себя счастливой. Впервые за долгое время я вновь ощущала Робера таким, как зимой — открытым и тёплым. Он больше не старался исчезнуть, не пытался от меня отгородиться. Стоило мне зайти в рубку, как он жестом приглашал сесть к нему на колени и помочь в управлении кораблём. Только я начинала зевать, как он переключал управление на автопилот и шёл со мной спать. Быть рядом с ним, помогать, шутить, смеяться, вдыхать его запах и просто молчать было настолько естественно, что, наверное, именно поэтому я не сразу поняла, что мы достигли конечной точки маршрута, когда Фабрис по общей связи вызвал всех в рубку коротким: «Приземляемся».

При взгляде на Ларк перехватило дыхание: огромные, словно небоскрёбы, деревья-исполины с пышными кронами, кристально чистые лазурные озёра, тонкие серебристые извилистые реки и пенящиеся водопады, бескрайние степи и пустыни. Последние особенно притягивали взгляд своей фантастической мертвенной белизной. И стоило всмотреться в белые пятна планеты, как на коже выступали мурашки.

Фабрис уверенно направил шаттл к небольшому городку, окружённому каменными стенами. Глянцевые чёрные крыши блестели в лучах солнца, и, присмотревшись, я присвистнула, поняв, что это огромные солнечные батареи, а не обычное покрытие крыш. При этом сами невысокие двух- и трёхэтажные дома причудливо сочетали в архитектуре серый камень и тёплое дерево. С высоты птичьего полёта цитадель Шарршеорон своей асимметричностью и лёгкой аскетичностью напоминала городок докосмической эпохи аграрной планеты, но при этом снующие туда-сюда по самым широким артериям цитадели флаеры и инфраструктура, запитанная на солнечную энергию, добавляли сюрреализма общей картине. А чистоте улиц и дорог и вовсе можно было позавидовать.