Охота на некромантку. Жена с того света

Один такой юморист называл меня Эллочка-людоедочка из-за моего имени Элла. Естественно, я не пошла с ним даже на второе свидание. Как представила, что вот так он будет обращаться ко мне всю нашу семейную жизнь, так и перестала брать трубку.

Другой хвалил за то, как я режу мясо, проводя параллель с моей работой. А я на минуточку большую часть времени изучаю прижизненные материалы.

Так и вышло, что к сорока годам я не обзавелась семьей – ни мужем, ни детьми. Бабули давно нет, и все, что у меня осталось, – это работа.

Наверное, на мне венец безбрачия. Если монета проклята, то и прочие бабушкины суеверия тоже правда.

И вот, когда я поставила крест на личной жизни, уже ни на что не надеясь, вдруг взяла и вышла замуж!

Новоявленный муж как раз пришел в себя и кинулся к священнику. Схватил его за грудки, поднял с пола и потребовал:

— Немедленно внесите сведения о смерти в церковную книгу!

— Но я не могу. Она живая, — развел руками священник.

— Ерунда! Покойники иногда двигаются, такое бывает, — проявил Эдгар познания в медицине.

— Но я разговариваю, — заметила на это.

— Так помолчи! — огрызнулся он.

Вот наглый тип.

Плюнув на Эдгара, я выбралась из ящика. Попутно отметила, что на мне потрепанное белое платье из грубой ткани. На свадебный наряд не похоже, скорее на саван. А ведь на работу с утра я выходила в брючном костюме. Не помню, чтобы я переодевалась.

Карманов у платья не обнаружилось. Зато имелось декольте, в него я и спрятала монету, чувствуя, что она еще пригодится. Эта монета – единственное, что связывает меня с прошлой жизнью.

Пока Эдгар спорил со священником на тему, кого считать мертвым, а кого живым, я снова попробовала проснуться. Щипок на этот раз удался, но ничего не изменилось, и это не на шутку меня встревожило. Одно из двух – либо у меня летаргический сон, либо я не сплю, и все это жуткая реальность.

Сама не своя от расстройства, я огляделась. Взор упал на алтарь, где стояла бутылка с красной жидкостью, похожей на вино.

Я редко пью, алкоголь меня не веселит, а расслабляет. В итоге, выпив, я банально засыпаю, но сейчас я бы не отказалась подлечить нервы. Те, что еще остались после всего случившегося.

— Что это? — спросила у священника, указав на бутылку.

— Церковный портвейн, — ответил он, на миг отвлекшись от Эдгара.

— Отлично, — кивнула я. — Мне подходит.

Откупорив бутылку, я сделала из нее приличный глоток. Ох и крепко, но для моих нервов в самый раз. Я уже ничего не понимала – ни каким образом сюда попала, ни где это «сюда» находится, и почему я не могу вернуться назад.

Вот так с горя, сидя на алтаре, под перебранку Эдгара и священника я осушила бутылку портвейна. Где-то на ее середине я еще пыталась вставить свои пять копеек в спор. И даже предложила мужу примирение – выпятила губы бантиком и пробормотала заплетающимся языком:

— А поцеловать невесту?

— Отстаньте от меня, женщина! — почему-то побледнел Эдгар.

Фи, какой невежливый. Ну и ладно, не очень-то хотелось. У меня вон еще полбутылки портвейна.

Под конец меня как обычно разморило, и я прилегла на алтарь вздремнуть, а ругань Эдгара и священника служила мне колыбельной.

Проснулась я оттого, что кто-то бьет меня мягкой лапкой по лицу. Котик, ты ж мой хороший, можно я еще немного посплю, буквально десять минуточек… Подождите, у меня нет кота.

Эта мысль резко привела меня в чувства, и веки распахнулись сами собой. Первое, что я увидела – звездное небо. Я снова лежала на спине на чем-то твердом.

Скосив глаза вниз, я увидела кота, сидящего на моей груди. Не померещилось.

Кот был черным, с золотыми глазами, маленькими рожками и перепончатыми крыльями. Что за безумный гибрид кота, летучей мыши и рогатого скота? Даже в самой дикой фантазии мне не представить, как они скрещивались.

— Мама, — прошептала я.

— Вообще-то мое имя Аз, — поправил меня кот.

Я ничуть не удивилась тому, что кот говорящий. Сегодня столько всего случилось, что это уже казалось мелочью. Кажется, мир сошел с ума… или я сошла. И в том, и в другом случае паниковать бессмысленно. Лучше подумать, как с этим быть.

Вместо того чтобы броситься прочь с криком – «А-а-а, говорящий кот!», я деловито поинтересовалась:

— Ты кто, собственно, такой?

— Твой помощник, — ответил Аз.

— Я ни о каком помощнике не просила.

— У каждой уважающей себя ведьмы он есть.

— А я что, ведьма? — уточнила на всякий случай, а то мало чего еще я о себе не знаю.

— Нет, ты намного лучше! — «обрадовал» Аз.

— И кто же я?

— Этого сказать не могу, — махнул он черным хвостом. — Есть круг вопросов, на которые я не имею права отвечать. Субординация, внутренние правила и все такое.

Он так это сказал, будто работает в крупной компании, только галстука не хватает. Казалось, вот-вот добавит слоган – у нас лучшие помощники для ведьм!

— Тогда скажи, как я сюда попала, — попросила.

— Это снова не тот вопрос, — вздохнул Аз.

— Паршивый из тебя помощник, — фыркнула я, разочаровавшись.

Аз обиделся и спрыгнул на землю. Хорошо. Дышать, когда он сидит на груди, затруднительно.

— Тебя, кстати, сейчас закопают, — сообщил кот и кивнул влево.

Я посмотрела в указанном направлении. Оказывается, пока я мирно спала, произошло много интересного. Похоже, священник с Эдгаром все же пришли к консенсусу и вернули меня обратно в ящик, а его в свою очередь вынесли на улицу. Сбоку от меня двое незнакомых мужиков копали яму, а вокруг возвышались плиты с надписями. Да я же на кладбище, и мне роют могилу!

— Все, с меня хватит, — с этими словами я села. — Я ухожу…

Договорить не успела. Все потому, что один из могильщиков огрел меня лопатой по затылку. Бам! — из глаз аж искры полетели.

— Ау, больно! Вы что себе позволяете? — возмутилась я.

— Чудовище ожило! — завопили в ответ могильщики и, побросав лопаты, бросились наутек.

— Сами вы чудовища, — обиделась я. — И вообще это оскорбление чувств мертвых.

Я осмотрелась. Ну, точно кладбище. Возможно, кто-то другой испугался бы, но не я. Все-таки двадцать лет в профессии, всякого повидала. Смертью меня не напугать.