Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

***

Услышав шаги возвращающейся Кары, Аксель испытал невероятное облегчение. Он и сам не мог бы сказать, чего в этом чувстве было больше - радости от того, что его не оставили в одиночестве, или от того, что с девушкой не случилось какой-то неприятности. С тех пор, как он проснулся, прошло несколько часов. Его по-прежнему беспокоил жар и мучала жажда - он ухитрился разлить фляжку, оставленную ему девушкой, и воды там осталось всего несколько глотков, которые он давно выпил, а попытка добраться до воды, журчащей всего в нескольких шагах, принесла такую боль в потревоженной движением сломанной руке, что юноша предпочел пока терпеть жажду. И вот теперь Кара возвращалась. Узнать ее шаги не составило труда - короткие, редкие, с характерным шарканьем, в последние дни девушка стала двигаться так, будто уже давно перевалила

семидесятилетний юбилей. Аксель и сам шел так же, пока еще мог передвигаться.

– С одной стороны, я рада, что ты жив и в сознании, - вместо приветствия объявила девушка.
– Но это довольно эгоистичное чувство. Я радуюсь, потому что умирать в одиночестве было бы слишком страшно.

– Надо полагать, у тебя плохие новости.
– Обреченно констатировал Аксель.

– Ну, как сказать. Две хорошие, и одна плохая.

– Начинай тогда с хороших. Плохая, видимо, объяснит, почему мы умрем, а это может подождать. Мне сейчас, знаешь ли, не хватает положительных эмоций.

Кара наклонилась за пустой фляжкой, и, опустив ее в воду, начала рассказывать:

– Ну, во-первых, скоро наши злоключения закончатся. Во-вторых, мы умрем сытыми - мне удалось по дороге наловить рыбы - здесь это не составляет труда. Видимо, мальки не имеют ничего против этого ручья, так что я просто остановилась в мелком месте, и за полчаса рыба сама набилась в рубашку. А плохая новость заключается в том, что скоро уровень воды начнет подниматься, и мы утонем. Те, за кем мы так долго шли, запечатали за собой выход - пещера завалена камнем, и основательно. По крайней мере, прохода нет не только для кого-то вроде нас - вода тоже дальше не идет. Как ты понимаешь, взобраться обратно на стенку водопада мы не можем, так что нам остается только ждать смерти.

Аксель немного помолчал, привыкая к мысли о скорой смерти. Против ожидания, особого отчаяния она не вызвала - для такой яркой эмоции просто не хватало сил. Аксель почувствовал легкое сожаление - и только. Никакого сравнения с теми чувствами, которые охватили его пару дней назад, при виде крохотного пятачка неба в конце бокового прохода. Аксель чувствовал даже некоторое удовлетворение - ведь он не сдавался до последнего, сделал все, что мог. И даже как охотник он оказался не совсем несостоятельным - за свою карьеру он успел убить троих одержимых, если считать самого первого, благодаря которому он и стал учеником.

– Ну что ж, тогда предлагаю отпраздновать окончание наших приключений королевским ужином, - предложил Аксель. У него по-прежнему был жар, и есть совершенно не хотелось, но он не решил расстраивать Кару. Если он не станет есть, она тоже может отказаться, а смысла заставлять девушку умирать голодной Аксель не видел. Так что они поели сырой рыбы - и даже позволили себе ее предварительно разделать и очистить, ведь смысла в экономии больше не было. Потом Аксель снова уснул, а проснулся уже от того, что его одежда промокла от поднимающейся воды. С помощью Кары он перебрался поближе к стене - там еще оставался пятачок сухого камня. Так они и сидели, слушая плеск воды и перебрасываясь ничего не значащими репликами. Сидели с закрытыми глазами - смотреть на приближающуюся кромку воды не хотелось - от этого портилось настроение.

– Вот скажи мне, охотник, - спросила Кара.
– Чего ты так со мной возился? Ты что, в меня влюбился?

– Не знаю, - ответил Аксель.
– Сначала, конечно, думал, что влюбился, но это потому, что ты красивая, и я видел твою грудь. Еще там, наверху, когда тебя бандиты поймали. Мне, знаешь ли, всего пару раз доводилось такую красоту видеть, немудрено влюбиться. А сейчас думаю, что все-таки нет. Я тебя ужасно люблю, но как друга. Или, может, как сестру, не знаю. А ты что, собралась провести последние минуты с пользой? Так спешу тебя разочаровать. От меня сейчас в этом плане никакого толку.
– Близость смерти начисто смыла ложный стыд и условности, говорить, не думая о приличиях, было легко и просто.

Кара фыркнула и расхохоталась:

– Нет, ну вот даже перед смертью обо всяких глупостях думаешь! Просто подумала, что это было бы обидно, если бы ты так меня обихаживал потому, что влюбился. Ладно. В общем, я очень рада, что мне довелось встретиться с таким замечательным парнем, как ты. Меня зовут Фрида. Смешно, но ты, кажется, единственный, кто знает мое настоящее имя. Смотри - у нас

уже опять до ног дошло. Скоро все.

Они сидели, обнявшись, с закрытыми глазами, чувствуя, как вода поднимается все выше. И даже не сразу сообразили, что смерть отменяется, когда где-то над головой раздался голос Иды Монссон:

– Нильс, я тебя убью! Ты посмотри, во что твоими стараниями превратился мой ученик!

Эпилог

Аксель так и не вспомнил, как их с Карой выводили из-под земли. Гра Монссон говорила, что сначала он вполне адекватно отвечал на вопросы, и даже спрашивал что-то сам, но потом жар усилился и он бредил всю дорогу до выхода из-под земли, а потом и вовсе впал в беспамятство. Первый раз он пришел в себя только через шесть дней нахождения в госпитале, но окончательное выздоровление затянулось еще на три декады. Труднее всего оказалось справиться с сильнейшим воспалением легких, которое добавилось к прочим ранам и истощению, Аксель успел даже пожалеть, что пришел в себя - его круглосуточно мучал непрекращающийся кашель с кровью. Все это время его держали в неведении относительно происшедших событий - лекари запретили волновать юношу, несмотря на все доводы о том, что неведение заставляет его нервничать еще сильнее. За то время, что он находился на лечении, Акселя дважды навещали родители и всего однажды - гра Монссон, которая, устав отбиваться от града вопросов вышла из себя, и обещала больше не навещать ученика, пока он не встанет на ноги. Обещание свое она выполнила. Родители были не столь упорны в соблюдении предписаний врачей, но рассказать многого они не могли - только то, что можно было прочесть в газетах. Как выяснилось, они узнали о том, что Акселя разыскивает полиция только после того, как в газетах уже опубликовали опровержение. В основном родители интересовались его собственным состоянием. Мать со слезами на глазах просила, чтобы он получше следил за своим здоровьем - ей никто, конечно, не рассказал об обстоятельствах, при которых Аксель заполучил свое воспаление. Она посчитала, что сын простудился, скрываясь где-то от полиции. Аксель не стал ее разубеждать. Отец, кажется, понял больше, он смотрел на Акселя с гордостью и тревогой.

Немного уменьшил информационный голод Акселя гро Гуттормсен. Он рассказал, что с Иды Монссон, как и со всех охотников, посещавших Пепелище, были сняты все обвинения - Гуттормсен успел в последний день, охотницу уже готовили к казни. Когда она узнала, где находится ее ученик, она была в ярости, старый охотник не помнил, чтобы когда-нибудь на его памяти бывшая воспитанница была так зла. Она отказалась дожидаться, когда будет сформирован сводный отряд стражи и охотников для экспедиции в Пепелище, они с Гуттормсеном отправились на поиски Акселя и Кары поздно вечером в день освобождения, опередив основной отряд на полсуток.

Кара встала на ноги намного раньше, чем Аксель - и исчезла. Ида обмолвилась как-то, что девушка устроилась неплохо - ей предложили пройти обучение в военной школе, после коего она будет зачислена на государственную службу в какое-то новое, ужасно секретное подразделение. Аксель сначала обижался, что подруга так и не навестила его, потом начал тревожиться, подозревать, что девушка погибла, и от него просто скрывают правду, чтобы не волновать. Успокоился он только через месяц после выхода из госпиталя - однажды вечером он получил письмо без обратного адреса. В конверте был дагерротип, на котором Фрида стояла по стойке смирно в красивой форме - подтянутая, коротко стриженная, вполне здоровая и довольная жизнью. Никакой записки в письме не было. Форма не принадлежала ни одному из известных родов войск, на ней не было даже знаков различия, но Аксель, по крайней мере, был теперь спокоен.

После выхода из госпиталя Аксель получил свою первую государственную награду - медаль "За помощь полиции" - как пояснила наставница, всю эту историю власти постарались замять. Чтобы не ронять слишком сильно авторитет полиции, было принято решение представить дело так, что охотники действовали совместно с полицейскими, стремясь вывести на чистую воду настоящих преступников. Аксель особой гордости от получения награды не испытывал, хотя финансовая сторона вопроса его порадовала - к медали прилагалась солидная премия, которую он потратил на подарки родным и на посещение публичного дома. Беглецы так и не были найдены, никого из заложников больше никогда и не видели. Аксель не сомневался в их участи.

Поделиться с друзьями: