Охота на птичку

– Никита, сын, как ты мог так непристойно повести себя с Юлей? Что это за намеки? Что за неуважение?

Вид у отца какой-то излишне озабоченный.

– Пап, давай без лишнего пафоса! У меня тоже есть вопросы. Ты прилично отстегнул бабла на конкурс, чтобы Юля победила. Тебе это зачем?

– Это стратегическое решение, сын. Юля из семьи важного партнера холдинга. Девушка хотела этот титул, так почему бы не помочь? Разве она не достойна? Тем более, что она твоя невеста.

Он разливает виски по стаканам со льдом, один протягивает мне.

– Ну вот еще! Когда она невестой стать успела? — возмущаюсь я.

– Не стала так станет! У тебя же с ней серьезно?

– У меня с ней никак. Скучно, неинтересно, тухло и, как мне кажется, абсолютно бесперспективно, - признаюсь я, потому что не вижу смысла ничего скрывать.

– Она любит тебя, Никита! И не потому, что ты наследник приличного состояния. Она не какая-то меркантильная девка, мечтающая урвать богатого мужа.

– Только для того, чтобы быть счастливым, мне тоже нужно любить ее, не так ли? А не получается.

Просто какой-то вечер откровений.

– Не спеши, Никита, с выводами. В паре всегда кто-то любит больше. Позволять любить себя — не так уж плохо для мужчины, которому есть чем заниматься в жизни, кроме семьи. Юля — твой идеальный вариант. И холдингу ваш союз принесет много пользы.

– Это твой холдинг, отец! С каких это пор я обязан подстраивать свою жизнь под потребности твоей компании? — меня начинает бесить этот разговор.

– Все это однажды станет твоим и твоего брата. Ты не обязан, но я прошу: не отвергай эту девушку! На осень намечена важнейшая сделка с ее дядей. Наш интерес — почти десять миллионов евро. Не сорви мне ее, сын.

Отец реально просит, и делает это очень эмоционально.

Я давно не подросток, который мог бы демонстративно сопротивляться. Тем более что отец во многом прав. И все же я возмущен! Какого черта я должен жениться и потом всю жизнь трахать Юлю, если есть другие, которых хочу гораздо сильнее? Одну из них - прямо сейчас.

Я выхожу из кабинета, так ничего и не побещав. Мне нужно время.

Возвращаюсь в гостевой домик. Сонин телефончик к этому моменту подзарядился. Включаю с надеждой, но он заблокирован. Что ж, ожидаемо. Достаю симку и офигеваю — она европейская. Почему? Звоню Гарику, чтобы спросить, реально ли ее взломать. Друг не советует, так как в этом случае все данные будут утеряны.

Нахожу в контактах Дашу Мезерову, ненавязчиво пытаюсь выудить хоть какую-то инфу о птичке, прошу номер телефона. Не дает, обещает передать мой. Спрашивать адрес — тоже не вариант. Если признаюсь, сама предложит передать телефон хозяйке, оборвет ниточку. Опять тупик.

Стоп. Она уехала на такси, которое вызвали на охране. Поручаю службе безопасности связаться с диспетчером и найти водителя.

К утру телефон водилы есть. Звоню ему сам, плету что-то про большую любовь и неожиданную ссору, умоляю дать адрес, куда отвез мою птичку в золотом. Мужик уже спал после ночной смены, поэтому долго не врубается, но в итоге все же вспоминает, где высадил Соню.

Быстро принимаю душ и несусь туда. Сна - не в одном глазу, чудовищное напряжение держит бодряк лучше кокаина.

Номер квартиры любезно сдает консьержка. Пересказываю и ей историю о большой любви и ссоре, описываю Соню и узнаю, что девушка живет одна, всего неделю, на третьем этаже, в одиннадцатой квартире. Нет в этом мире женщин романтичнее консьержек!

Птичка открывает сразу. В шортиках и маечке, с хвостиком на макушке и без макияжа. Свеженькая, хорошенькая!

Протягиваю телефон и решаю, что возьму ее прямо сейчас, чего бы мне это ни стоило. Иначе взорвусь нахрен! А она не против, и это крайне важно. Потом будем думать о последствиях, об этичности этого секса, о том, что знакомы меньше суток. Вообще думать - это потом, а сейчас - только чувствовать.

Соня хочет куда-то ехать, в какой-то аэропорт. Слышать ничего не желаю! Сначала секс, потом разговоры. Не очень правильно получается, но с правилами у нас с самого начала не заладилось.

Целую ее, и тормоза срывает. Она такая нежная везде, такая вкусная. Сексуальная, чувственная до невозможности. Пять минут прелюдии средней интенсивности - и она кончает на моем пальце. Мне это льстит, конечно, но сам я так возбужден, что до ширинки дотронуться не могу, боюсь, что всунуть в нее не успею. Не хватало еще джинсы обкончать или ее обляпать. Срываюсь в душ. Надо охладиться, спустить давление по-быстрому и потом заняться нормальным сексом, без преждевременных извержений. После мы обязательно поржем с ней, вспоминая ее фееричный оргазм и мой позор от перевозбуждения.

Но после ничего не случается.

Выхожу из душа, а ее нет. Мы перешли на новый уровень, но она снова сбежала.

В этот раз я конкретно облажался. Game over, man!

Стою, туплю на пустую смятую постель.

Вдруг замечаю среди складок простыней какую-то карточку. Беру ее в руки и зависаю: испанский ученический документ на ее имя, с фоткой. И симка в ее телефоне была европейская. Пазл начинает складываться. Она летит в Барселону, потому что учится и живет в Испании, а я думал - в отпуск. Сходу не врубился. Вот только без этого документа в самолет ее не пустят.

Прыгаю в тачку, мчу в аэропорт. По дороге складываю все известные и неизвестные в одно уравнение. София Соловей учится в Барселоне на ландшафтного дизайнера, но лучшая подруга - местная, и школу они заканчивали вместе. Значит, семья у Сони здесь. Родители, скорей всего, какие-то чиновники, раз все профили в соцсетях закрыты. Сто пудов палиться не хочет, а сама мне что-то про коррупцию втирала. Обычная история: вор всегда кричит «держи вора». Ну да ладно. Срок ее студенческой визы вот-вот истечет - то есть, учебу она закончила, да и подруга говорила, что диплом есть. Почему остается в Испании? Парень? На последнем вопросе ощущаю мерзкий укол ревности. Что за хрень! Нет у меня права ее ревновать.

Людей в аэропорту мало, сразу замечаю ее у стойки регистрации. Стоит, волнуется, что-то эмоционально объясняет сразу трем представителям авиакомпании. Очевидно, ее не хотят регистрировать на рейс. Подхожу и молча через ее плечо протягиваю карточку. Она вздрагивает, разворачивается, набирает полную грудь воздуха, складывает ладошки домиком и выдыхает благодарно:

– Слава богу!

– Да, теперь ты можешь так меня называть и восславлять, - отшучиваюсь я.

Хохочем, как два дурака, пока ей выдают посадочный.

– В который раз ты меня спас? — уточняет Соня.

– Мы, боги, не считаем. Работа у нас такая.

– Хорошая работа, и ты хороший, Никита. Спасибо! — она чмокает меня в щеку, а мне и приятно, и неловко. Я ее выручаю из проблем, которые сам, по сути, создаю. Сомнительный герой.

– Улетаешь, птичка, значит. А говорила, что не умеешь. Может останешься? — спрашиваю, с надеждой.

– Не могу, - она мотает головой.
– Там моя жизнь, там у меня…

Пауза.

– Парень, - помогаю я. Утвердительно так припечатываю это лишнее слово.