Охота на выбивание [СИ]

— Ну, в таком смысле, не хочется, а так, — он мотнул вокруг себя рукой, с зажатой в ней сигаретой, — это да.

Через полчаса они спустились вниз, вежливо распрощались с по-прежнему пребывающей в шоке прислугой, и пошли к своей машине. У ворот произошла еще одна "сцена у фонтана". Охранница, как раз менялась со своей напарницей, дзюдоисткой в тяжелом весе. Увидев, кто выезжает из усадьбы, она открыла рот, а на нетерпеливые расспросы напарницы ответила коротко.

— Двинь мне в бубен, Юлька, если я хоть что-нибудь понимаю.

Такое начало дня несколько расслабило Астафьева, так что на традиционную планерку он пришел, в несколько рассеянном состоянии. Попов между тем, рассказывал о том, что произошло в городе за прошедшие сутки. Юрий, занятый своими мыслями, начало прослушал, а когда начал понимать, про что говорят, то услышал нечто ужасное.

— Водитель «десятки» погиб сразу, кроме всего сильно пострадала неизвестная женщина, скорее всего проститутка. Она сейчас находиться в реанимации, без сознания. Документов при ней не обнаружено. Одета была в кожаные брюки, кожаную куртку, на голове черный парик.

— Стоп! — прервал его Астафьев. — Я чуть отвлекся, там что, гранату кинули в них?

— Да, именно гранату, — подтвердил, язвительно, Попов. — Слушать надо, Астафьев, а не ворон считать.

— А «десятка» был какого цвета, случайно, не красная, такси?

— Да, именно она.

Юрий взялся руками за голову.

— Боже мой, как мы ее подставили!

— Астафьев, доложите все, как положено! — взорвался Панков. — Что вы нам всем голову тут морочите? В чем дело.

Юрий между тем, не обращая внимания на их расспросы, взял в руки мобильник. Ольга ответила сразу.

— Ты уже знаешь? — спросил он.

— Да, мне сразу рассказали. Жутко мы ее подставили.

— Но я теперь не понял, что, идет охота уже на тебя?

— Не знаю.

— Кто ведет дело?

— Шалимов.

— Надо с ним встретиться, поговорить.

— Да, подъезжай сюда, он сейчас будет.

Окончив разговор, Юрий обвел глазами собеседников.

— Похоже, что пострадавшая в отеле не проститутка с дороги, а Вера Олеговна Зотова, жена нашего подследственного, слегка, так скажем, искавшая вчера для себя приключения.

После далеко не полного описания вчерашнего вечера, и всей ситуации с переодеванием, уже Панков схватился руками за голову.

— Боже мой! Как вы ее подставили! Вы это понимаете, Астафьев?

— Да, жалко Веру, — согласился Юрий.

— При чем тут Веру?! — взорвался полковник. — Мне по барабану, что будет с этой шлюхой, я говорю про Малиновскую!

— А почему это я ее подставил? — обиделся Юрий.

— Потому что раньше покушались только на вас. Теперь и уже она в прицеле. Что будет, если ее убьют, вы это представляете? Астафьев, у вас есть работа?

— Какая? — не понял Юрий.

— Ну, ежедневная, по вашему основному профилю?

— Конечно, полно.

— Вот! Тогда все бросайте, и беритесь за эти чертовы «Дубки» основательно! Надо решать эту проблему, и решать основательно.

— Есть одна дурацкая идея, — признался Юрий. — Сейчас у всех трех подозреваемых, Васина, Демченко и Соленова примерно одинаковые мотивы убить Сомова. Нужно их как-то вывести на место преступления, и там уже расставить все точки над «и».

— Есть идея, так действуй! Хватит ждать! Малиновский мне голову оторвет, если с его дочкой что-то случиться.

ГЛАВА 41

Ольгу Юрий нашел в кабинете Шалимова. Увидев входящего Астафьева, Шалимов обрадовался.

— О, кого я вижу, Юра! Сто лет тебя не видел. Ну, как у тебя дела?

— Да, все бы хорошо, Сергей Александрович, да вот эти неизвестные шакалы замучили.

Следователь спросил: — Ты про тех, кто бросил гранату в окно мотеля?

— Ну да.

Шалимов покачал головой. Она у него стала совсем седая, и вообще, по мнению Астафьева, следователь сильно сдал за последнее время, и смотрелся старше своих сорока семи лет. Он был по-прежнему очень симпатичным, приятным мужчиной, но не было былого блеска в глазах, одна усталость.

— Да, надо их искать, твоих шакалов. Это не дело жить вот так, под прицелом. Надо заняться этим делом с самого начала. Хорошо?

— Конечно. Тем более что я получил от своего руководства приказ бросить все, и присоединиться к следственной группе. Негласно, конечно.

Шалимов обрадовался.

— О, это хорошо!

Он обернулся к Ольге.

— Юрка у нас тот еще волкодав. Он если кого зацепит, то не упустит точно. Давайте начнем с начала. «Дубки», состав охотников, протоколы осмотра тела, и прочее.

— Есть даже видеозапись, — вспомнила Ольга.

— Отлично. Неси ее сюда. Тут и поглядим.

Когда на экране телевизора появилось изображение, Юрий пытался найти знакомые события, или лица, но потом понял, что тут что-то не то. Это была какая-то другая запись, тоже на охоте, но явно не в тот день. Длилось это все секунд тридцать, потом изображение пропало, появилось снова, и в кадре сразу стали видны ноги убитого.

— Проводит осмотр тела… — Юрий с трудом узнал свой голос. В записи он звучал совсем по-другому.

— А почему так мало крови? — спросил Шалимов.

— Его убили в машине, потом будут там кадры, там весь пол и сиденья в крови. Она вытекла вся там, тут и нож сухой.

— Странно, когда нож оставляют в сердце, крови обычно, гораздо меньше. И вытащил ты его легко. Мне кажется, если его там убили, и там так много крови, то сюда его притащили для того, чтобы его быстрей нашли. И нож вставили потом заново. А этим ножом убили его?

— Если не этим, то очень похожим, — доложила Ольга. — Длинна разреза, глубина, все совпадает. Кстати, сегодня пришел анализ на наличии крови на одежде Зотова. Так вот, там есть только кровь его самого, и уток.

Просмотр и обсуждение длились часа два. Потом они до шести часов вечера сидели в кабинете, ломая голову над тем, как заставить убийцу оставить неопровержимые улики. А в семь часов вечера, зазвонил телефон. Шалимов, подняв трубку, удивленно передал ее Астафьеву.

— Вас, господин Астафьев.

— Юрий Андреевич? Это Собанин вам звонит, — услышал в трубке Юрий.

— Здравствуйте, Петр Иванович!

— Вернулся я только что с «Дубков», кое-что я там нашел интересное…

Рыбинспектор рассказывал долго, и Юрий слушал все это, не шелохнувшись, так, что Ольга с удивлением посматривала на него. Когда же Юрий, поблагодарив, положил трубку, то Астафьев опередил ее, и сказал главное: — Все, я кажется, знаю, кто и как убил Сомова. И есть кое, какая задумка.