Охота за тенями

— Я по поводу централизации сегодня обязательно скажу, — предупредил волхв. — Мезенские меня поддержат, потому что правильную политику Ордена ведут. Давайте пока не поднимать градус. Вечером все выскажутся. Но проблему в переселении вообще не вижу, — добавил он. — Создадим центр подготовки где-нибудь под Вологдой или на озере Белом. Там у меня туристическая база расположена. Попробую с Городецкими договориться, авось выкуплю у них землю с налаженной инфраструктурой, там и создадим вторую базу. Как смотрите, чтобы там осесть и приглядывать за порядком?

— Неплохо будет, — подумав, одобрил Вахромей.

После обеда Никита с Сумароковым решили прогуляться, и к ним присоединился сын графа. Даниил крепко пожал руку волхву.

— Давно просил отца познакомить меня с вами, барон, — улыбнулся младший Сумароков, внешностью совсем не походив на своего родителя. У него были тонкие изящные брови в отличие от отцовских, густых и сросшихся, нос с едва видимой горбинкой, узкие скулы и карие глаза с ярко-золотистыми искорками — признак носителя Огненной Стихии. — Я ведь был на Балканах, наслышан о спасательной операции, когда вы дипломатов в горах искали.

— Подполковника Муромцева знаете? — поинтересовался Никита.

— Да, наша группа подчинялась оперативному штабу.

— А что ГОН там делал?

— Косоварам хвосты накручивал, — офицер заложил руки за спину, и они все втроём медленно пошли по дорожке в парк. Телохранители топали позади слаженной группой, что графские, что баронские. — Там интересная история произошла на приграничной с Сербией территорией. Кто-то уничтожил целую банду, высвободил заложников и сумел скрыться. Шептались, что демонические твари вылезли из-под земли и устроили переполох.

Никита улыбнулся. У страха глаза велики, а крохотные события имеют свойство вырастать до размеров легенд.

— Мы ещё удивлялись, почему большая часть лесов вдруг стала пустынной, — продолжал Даниил, мазнув взглядом по улыбке волхва. — Ставили засады, хотели «языка» взять, но потом местные пастухи рассказали, что все банды ушли на территорию Албании. Испугались чего-то. Вот я думаю, а не вы ли стали причиной наступившей тишины? Кстати, полгода никто не совал нос на сербские земли.

— Ну что вы, Даниил Святославич, как я могу в одиночку навести страху на ублюдков? Их останавливает только пуля в лоб.

— Или демонстрация ужаса, — добавил молодой граф, и видя, что собеседник не горит желанием делиться воспоминаниями, спросил: — Считаете ли вы нужным изменить структуру Ордена? Мне, например, не очень нравится, что Воины, Целители и Жрецы действуют порознь.

— Жрецы выступают в роли Хранителей, — осторожно ответил Никита. — Я вижу их в структуре обновлённого Ордена как самостоятельную единицу, подчиняющуюся только внутреннему уставу.

— Почему? Разве они не обязаны усиливать Орден, расширяя его деятельность?

— Они выступают как цементирующая основа, — Никите не хотелось заранее раскрывать истинную роль Хранителей. Не каждый готов принять действительность. — Понимаете, Даниил, нам сейчас не дадут строить новые Храмы. Да и со старыми ничего страшного не произойдёт в ближайшие десятилетия, — он усмехнулся, увидев заинтересованность офицера. — Нам важно объединить усилия Воинов и Целителей. Не хватает школ, учебной базы, учителей, наставников, инструкторов. Если применять современные методы управления, мы безнадёжно отстали от Магической Инквизиции. Вот у кого надо учиться. Не бояться, что кто-то нас уничтожит, а самим наступать, захватывать новые сферы влияния.

— Но Инквизиция приравнена к государственным структурам Ватикана, — заметил Святослав Бориславич. — Мы же сами ушли в глубокое подполье. И если сейчас начать продвигать идею возрождения, общество встанет на дыбы, подвергнет её остракизму. Оно и так относится со скепсисом ко всему древнему, не имеющему, якобы, героической истории, основанной на мифах. Многих раздражает стремление увлечённых людей к изучению «посконной» Руси.

— Ну, с одной стороны, нам и не нужна открытость, — Никита вдохнул в себя бодрящий морозный воздух и заметил на соседней дорожке прогуливающуюся в знакомой собольей шубе девушку, ту самую, что преподнесла ему чарку с хмельным. Компанию ей составлял пожилой мужчина в сером каракулевом пальто, сам высокий, отчего ему приходилось слегка ссутулиться, чтобы не возвышаться над спутницей столь явно. Может, он так привык ходить. — Воинское искусство «гипербореев» значительно отличается от обучения в одарённых семьях. У нас до сих пор не разработана система приёма новых Родов в лоно Ордена.

— Да, это проблема, о которой я до хрипоты спорил с некоторыми соратниками, — оживился старший Сумароков. — Удивительно, насколько закоснелыми оказались их взгляды.

— Попробуем сегодня разогнать ряску на поверхности болота, — Никита усмехнулся, продолжая следить за передвижениями Медниковых. То, что рядом с Любавой был отец, стало понятно изначально. Вряд ли молодая девушка вот так просто разгуливает с незнакомым человеком на виду суровых мужей, с трудом воспринимающих новую реальность, где отношения между молодыми людьми разного пола не укладываются в старые схемы.

Никита обратил внимание, что Даниил тоже бросает короткие взгляды на фигурку девушки в шубе. Усмехнулся про себя. Если удастся заполучить Целителя в свой Род, можно и Сумароковых привязать в качестве союзников.

Они дошли до площадки для летнего пикника, окружённой беседками, похожими на игрушечные терема, поговорили о политике, как и полагается мужчинам, а потом Никита кивнул на отца и дочь, до сих пор круживших по извилистым дорожкам. Ему вдруг пришла в голову мысль, что профессор тоже хочет с ним поговорить, вот и маячит перед глазами. — Святослав Бориславич, а вы не представите меня Медникову? Знаете его?

— Не столь хорошо, но пару раз встречались, когда я в Москву приезжал, — граф задумался и пошутил: — Мы же как параллельные линии, которые никогда не пересекаются.

— Сегодня попытайтесь, — усмехнулся волхв, а Даниил оживился.

Они сделали хитрый манёвр, дойдя до лесной опушки, вдоль которой тянулась их дорожка, миновали два закрытых павильона с надписью «прохладительные напитки» и «кофейня», повернули налево и двинулись навстречу Медниковым. Неторопливо сблизились, а за два-три шага и вовсе остановились.

— Если гора не идёт к Магомету… — понятливо усмехнулся профессор, приподнимая меховую кепи в знак приветствия. — Князь, граф, молодой человек…

— Здравствуйте, Юрий Дмитриевич, — приветливо откликнулся Сумароков, делая вид, что тоже снимает шапку. — Раз уж судьба уготовила нам встретиться здесь, позвольте представить вам барона Назарова Никиту Анатольевича не как Князя Гиперборейского, а достойного дворянина, офицера русской армии, патриота Отечества. Не сочтите за пафос… А это мой сын Даниил.