Охотница. Игра на жизнь. Книга четвёртая

– Хочу развода.
– Мои слова явно настораживают самурая, но я тут же поясняю: - Мне не по душе его родственники, впрочем, как и он сам.

– Мы разберёмся, Ветерок, - обещает мой хищник, и я знаю, что когда-нибудь так и будет, но пока главный враг не уничтожен, вряд ли можно рассчитывать на отдых…

Двери, наконец, открываются, впуская импозантного незнакомца в строгом костюме, за спиной которого виднеется Роланд едва ли не под ручку с Повелителем, а рядом с ними неизвестные мужчины, но аура у всех троих специфическая.

– Это ректор, - шепчет Ник, помогая мне подняться.
– Я было решил, что обманулся в нём.

– Прости, парень, - извиняется тот.
– Пришлось приложить усилия, чтобы сохранить всё в тайне. Мы знали, что эта тварь где-то вреди нас, а значит, наверняка способна залезть в головы самым уязвимым. Именно поэтому пришлось договориться со своими родичами и разместить всех учеников на их территории – а как ты можешь помнить, сидхе никогда не вмешиваются в дела других народов – но Инремские боги наворотили дел не только в вашем мире, поколебав магический фон так, что это сильно отразилось на других.
– Мужчина глянул на Лекса с Нелькой и поспешил заверить их: - Все живы, никто не пострадал. Ваша бабушка тоже, но и нам всем тоже нужно уходить. Остальных отправили.

– Что с пленными?
– интересуется мой вампир.

– Она выпустила нежить из подвалов. Всю. А заодно и Тёмного – видимо, он ей всё же нужен.
– Алеар хмур, как никогда, но бегло оглядев меня и убедившись, что всё хорошо, он немного расслабляется.
– А ещё где-то спрятала кристаллы, выкрав их.

Возможно, Алису во сне преследовал вовсе не отчим, а именно Орловский в его обличие, почувствовавший в девушке родственную силу и жаждущий её отобрать? Как же у меня плавится мозг от всего этого хаоса… Кстати, а где он?

– Уходим, - решает Кристиан, подхватывая под руку Нелл, а ректор открывает портал, куда мы по очереди заходим, готовые, наверное, уже ко всему, но явно не встретить пейзажи с цветущими садами, пестрящими зеленью лугами, летающими в воздухе бабочками и феями, а ещё искрящимся впереди морем.

На секунду, всего на мгновение наша компания теряется, потому как наверняка не одной мне кажется, что мы под сильными психотропными или галлюциногенами – даже трава кажется мягкой, словно облако.

– Это газ или пыльца?
– шепчет рядышком Ада.

– Скорее, второе, - подхватывает Залесский, и нас ведут по каменной тропинке, а над головами распутываются ветки деревьев, шепча что-то о новых гостях, который стало слишком много, но в этих голосах нет злобы. Им любопытно, что принесли с собой чужаки, и я не могу удержаться от того, чтобы не потянуться своей силой к изящным незнакомым стволам, поймав в ответ волны удивления.

«Слышащая?»

«И даже говорящая»,- с лёгкой улыбкой отвечаю я, не веря, что передо мной природа, полная жизни. Мне даже не хочется заходить в огромный дом, который нас уже ждал, приглашающе распахнув двери.

Нам выделили целое поместье – ни больше, ни меньше. Белый мрамор так напоминает дом Мастера на Земле, что в первый миг у меня ком стоит в горле от воспоминаний, и я обещаю себе, что мы обязательно вернёмся домой.

А потом настаёт момент, когда нужно, просто жизненно необходимо поговорить с Ником, но он почему-то решает, что можно всё это отложить, о чём я слышу, едва мы переступаем порог.

– Родная, мне следует кое-что обсудить с Повелителем и остальными, - удерживая меня за плечи, убеждает он меня, хотя, эти слова явно больше нужны именно ему.

Значит, не показалось… Ладно, не стоит на него давить – всё же ему было гораздо хуже, чем мне.

– Иди. Я буду в порядке.

Наверное, буду. Была же как-то до этого, не ныла, а значит, и сейчас потерплю, но немного. Иди. Только не закрывайся от меня на тысячу замков.

Он легко читает все мои эмоции по одному лишь взгляду, с сожалением уходя, будто собрался на войну, а я иду к друзьям, и вместе мы ищем укромное место, а потом располагаемся в саду, разбитом на заднем дворе, где кроме нас ни души, и даже цветы молчаливы. Зато в одной из многочисленных оранжерей словно специально для нас уже накрыт стол, куда мы с радостью присаживаемся, и какое-то время молчим. Я просто не могу надышаться этим упоительным ароматом, в котором не чувствуется примеси мертвечины, и всё ещё пытаюсь не дать ядовитым мыслям о наших с Ником отношениях отравить меня.

– Ну, - смотрю на Нелл, - и куда тебя уволокли твои мужья, и где потерялся второй?

Она выпивает залпом свой бокал с вином, и в некотором роде я ей завидую.

– Я думала, сгорю заживо, - делится подруга.
– А эти двое ещё и угрожать принялась – мол, не угомонишься, сделаем тебя беременной. Что один, что второй… Даром, что бог.

Издаю нервный смешок, но друзья – последние, кто бы меня вообще осудил за такое проявление эмоций.

– Что будешь с этим делать?

– Я не знаю, - качает головой она.
– Кажется, я запуталась.

Подруга торопливо рассказывает всё, что с ней случилось с тех пор, как я попала к ин Виарре, выговариваясь, наконец, и я ещё раз убеждаюсь, что все мы, так или иначе, многое вынесли за столь короткий период.

Всё это время Лекс внимательно смотрит на сестру, точно понимая, что она испытывает к обоим мужчинам, а я радуюсь, что моя ситуация даже близко не напоминает эту. Потому что для меня это неприемлемо. Ни в каком из вариантов, даже если это будет единственный выход… И мысли снова начинают клевать меня, возвращаясь к вампиру, поэтому я переключая внимание на Аду.

– Что там у тебя? Не упусти ни одной детали.

– Я думала, мы послушаем о твоих приключениях, - пытается отнекиваться вампирша, но этот номер не пройдёт.

– О своих приключениях я даже вспоминать не хочу – не то что говорить, поэтому выкладывай.

И мы требовательно смотрим на девчонку, которая никому не рассказала о своих трудностях, но сейчас, когда мы вновь вместе, она не может сдерживаться, и вскоре подробности коварства богини всё же звучат. Для меня по-прежнему странно воспринимать Таню, как Антаррэль, и то, что она воспользовалась силой моего брата, но при этом поставила его перед таким выбором, не укладывается в голове.

– Самое обидное даже не в том, что она это сделала, - выдыхает девушка.
– Я могу понять причины, но не могу смириться с мыслью, что он даже не попрощался.

– Просто Дем всегда поступает только так, как считает нужным.

– Да, как и мой братец, - соглашается она.
– Но от этого ещё хуже.

– За любовь, - иронично хмыкает Лекс, поднимая бокал, и, похоже, наши мысли приходят к общему знаменателю, поскольку подозрения отчётливо отражается на лицах.

– Любовь, значит, - тяну я, а у друзей такой вид, словно они лично знакомы с очередным божеством, и зародившийся было вопрос, так и повисает в воздухе.