Охотник на вампиров. Глубина

В этом кабинете Грэгори принимал гостей, среди которых довольно часто были и люди. С ними он вел свой бизнес, связанный, конечно, с ночной жизнью города. Именно на эти деньги семья вампиров безбедно существовала многие годы.

Хозяин кабинета сидел в кресле у камина и внимательно смотрел на огонь. В руке он держал бокал с красной жидкостью, она вызывающе переливалась, дразня меня. Я почувствовала, как во мне начал нарастать голод. В бокале, конечно же, была кровь, я могла уловить её терпкий запах. Я бы многое сейчас отдала, чтобы завладеть бокалом, и он это прекрасно знал. Думаю, этот бокал находился здесь специально для меня.

– Амаранта, я рад, что ты нашла время зайти ко мне. Нам есть о чем поговорить, – голос Грэгори был спокоен и полон радушия.

– Ты обманул меня, – я начала с обвинений, но мои мысли постоянно возвращались к бокалу.

– Неужели? – он обернулся ко мне, выглядя при этом удивленным.

– Ты сказал, что у меня есть выбор.

– Ах, вот в чем дело, – вампир перевел взгляд на бокал и качнул его из стороны в сторону, любуясь, как переливается вязкая жидкость. – Выбор, конечно, есть всегда, моя милая.

– Тогда зачем я здесь? – спросила я, стараясь, чтобы мой голос звучал уверенно.

– Чтобы сделать свой выбор, разумеется. Зачем же еще? – произнеся это, он залпом осушил бокал и поставил его на столик.

Я почувствовала себя так, будто у меня только что отняли последнюю надежду на счастье. Я еле сдерживалась, чтобы не заплакать.

– Ты голодна. Рано или поздно тебе придется поесть. Ты можешь терпеть, сколько тебе вздумается, а можешь просто взять то, что тебе нужно, – подытожил он свою мысль.

При его последних словах дверь распахнулась, и вошел Дитрих, волоча за собой перепуганного мальчишку лет четырнадцати. Глаза парня, широко распахнутые от ужаса, смотрели прямо на меня, а его сердце стучало со скоростью пулемета. Он явно должен был послужить одним из основных блюд сегодняшнего ужина. Я пришла в ужас при мысли о том, чтобы причинить ему вред, но мой организм среагировал по-своему. Передние зубы начали ныть, и я с трудом сдержалась, чтобы не оголить подросшие клыки. Мое реакция вызвало у Грэгори улыбку, и именно это помогло мне вернуть контроль над собой. Не хватало мне только снова стать его марионеткой.

– Вот он, твой выбор: либо его смерть, либо твоя, – предложил Грэг, указывая на мальчика.

– Если я не стану пить его кровь, ты убьешь меня? – спросила я устало. Все эти игры начали утомлять меня, да и борьба с собой давалась нелегко. Единственное, чего я сейчас хотела – чтобы меня оставили в покое. Для этого надо умереть? Что ж, я готова. К тому же, если в моей жизни и был какой-то смысл, недавно он исчез окончательно. Я все равно представляла собой лишь оболочку, лишенную внутреннего содержания. Все, что когда-то было мною, погибло в тот момент, когда Влад оставил меня. Так стоило ли продолжать цепляться за такую жизнь?

В комнату вошла Сибилла. Она грациозно прошла мимо нас с Дитрихом и опустилась на подлокотник кресла, в котором сидел Грэгори. Её улыбка сохраняла нежность даже в этой ситуации, а глаза были полны печали. Похоже, она всерьез увлеклась ролью матери нерадивой дочери.

– Солнышко, никто здесь ни причинит тебе вреда, – проворковала она, ласково глядя на меня. Её рука лежала на плече Грэга, а пальцы привычным движением поглаживали его пиджак. – Единственный, кто может навредить тебе – это ты сама, – заключила она, и Грэгори кивнул в знак согласия.

– Подумай, если ты не будешь пить кровь, ты погибнешь от истощения, – он невесело улыбнулся. – Никто не станет насильно заставлять тебя делать то, чего ты не хочешь. Но и помогать тебе тоже никто не будет. Ты все должна решить сама.

– Будь умничкой, – попросила Сибилла с заботой в голосе, – сделай то, что следует.

Я посмотрела на подростка, замершего в нескольких шагах от меня. У него был безумный взгляд человека, который не понимает, куда он попал, но догадывается, что ничто хорошее его тут не ждет. Я знала – даже если откажусь от предложенного мне блюда, его все равно ждет смерть. Не я, так другие убьют его сегодня ночью. Эта мысль могла бы послужить мне опорой, но я чувствовала – стоит мне сделать это, и я уже никогда не смогу жить в мире с собой.

– Прости, – прошептала я, и на секунду на лице Грэгори появилось торжествующее выражение, но потом он понял, что мои слова обращены к нему. Его кулаки сжались, а глаза стали еще темнее, чем обычно. Еще секунда, и он бы бросился на меня. Тогда меня бы уже ничто не спасло, но тут вмешалась Сибилла. Она встала и подошла ко мне, закрыв меня своим телом от Грэга.

Конец ознакомительного фрагмента.