Охотник за моим сердцем

— Не хочешь пить?

— М?

— Ты все время так делаешь губами, словно хочешь пить. Будешь? — Он протянул мне бутылочку, на дне которой плескалась прозрачная жидкость.

Я охотно взяла ее в руки и выпила все до дна, не соображая, что делаю. Но жажда все равно не прошла.

Парень в это время искоса поглядывал на меня, барабаня пальцами по рулю. Вскоре мы покинули пригород и оказались на трассе.

— Ты написала родным, что едешь в машине? — вдруг спросил он.

— Нет, не успела.

— Напиши, чтобы не волновались.

Я достала телефон, но поняла, что смартфон полностью разрядился на холоде.

— Черт, — ругнулась я.

— Не пашет?

— Нет.

Парень почесал нос и снова мельком поглядел на меня.

— Проедем трассу, я поищу зарядку в бардачке.

— Угу, — ответила я, чувствуя, как мысли начинают путаться в голове.

Сонное состояние накатило вдвойне, отчего я сладко зевнула.

— Спи, если очень хочешь, — сказал парень, наблюдая за мной. — Ехать где-то минут тридцать до вокзала. Снег сыпет слишком сильно, поэтому скорость придется снизить.

Сердце подсказало, что происходит нечто ненормальное, но уставший мозг погружался в туман.

— Я… — промямлила в ответ. — Что со мной?

Язык непослушно ворочался во рту, а жажда стала просто невыносимой. Рука скользнула по двери, ища кнопку для открытия окна. Взгляд остановился на язычке, который должен был блокировать дверь, но его не было.

Мысли ворочали долго и неохотно. Я поворачивала голову, но словно бы находилась в густом желе, отчего каждое движение становилось вялым и слабым.

В какой-то момент машина остановилась на светофоре.

Я постаралась открыть дверь, но она не поддалась.

— Дверь… Дай… выйти.

— Все нормально, — парень успокаивающе похлопал меня по колену. Оставил на нем руку и погладил большим пальцем.

Вскоре машина снова тронулась, и мы выехали куда-то за пределы города.

Глаза лениво рассматривали черные просторы леса по обе стороны от машины. Сначала других машин было много, потом все меньше.

— Отпусти, — вяло попросила я.

— Что ты никак не вырубишься, — вдруг процедил парень.

Я пыталась себя заставить что-то придумать, но сознание становилось все слабее, как и руки. Пыталась найти кнопку открытия двери на приборной панели, но Слава лишь ругался и бил меня по рукам.

В какой-то момент он не выдержал и размахнувшись ударил наотмашь. А я была настолько не в себе, что даже не почувствовала удара, но ощутила металлический привкус во рту.

— Ну вот, — прорычал парень. — Вывела меня из себя, дура! Синяк теперь появится!

— От… От-пусти…

— Не сразу, поверь, — вдруг расхохотался он, держа руль двумя руками. — Сначала развлечемся как надо! Утром, конечно, ничего не вспомнишь, но это ничего. Не бойся, я…

Последняя его фраза утонула в сгущающемся мраке бессознания.

* * *

Когда я приходила в себя, то чувствовала, как желудок нещадно стискивает от ужасного голода. Горло саднило от жажды, а левая щека мучительно пульсировала, хотя и чувствовалось небольшое онемение.

Я хотела повернуться набок, но что-то мешало. Дернула руками раз второй, пока не поняла, что запястья крепко связаны.

— Быстро ты пришла в себя, — послышалось сбоку.

Страх остро кольнул сердце, разливаясь холодной паникой по венам.

Неохотно возвращались воспоминания. Только я мало, что помнила. Лишь то, что села в машину к парню… Как он выглядел? Не помню… Но он дал воды, а потом что-то говорил.

Я практически сбросила остатки сна, хоть и соображала с трудом.

— Родители не учили, что к незнакомцам в машину нельзя садиться, — послышался опять сбоку голос того парня. Он противно хихикнул и, судя по звуку, отошел куда-то вбок.

Пыталась высмотреть его, но поняла, что у меня завязаны глаза. Причем закреплена повязка на славу, отчего не могла снять ее. Руки привязаны к изголовью по бокам, отчего даже при желании не могла дотянуться и снять повязку.

— Слава, — вспомнила я имя. — Не твори глупостей. Я же видела тебя в машине. Отпусти, и я ничего никому не скажу. Обещаю.

— Я не Слава, если что, — откликнулся он и снова противно хихикнул, будто в предвкушении какой-то забавы. — Вряд ли ты меня запомнила, потому что так охотно выпила той водички. А она хорошо память отшибает.

Вот гад! Видимо, не впервой так делает.

Я испуганно заерзала. Набрала полную грудь воздуха, чтобы закричать, но парень вдруг оказался рядом и заклеил мне рот.

— Не кричи. Тебя никто не услышит, а мне не хочется получить головную боль от твоих криков.

Поверх клейкой ленты почувствовалось давление и причмокивание. Он поцеловал меня в губы через скотч!

— М! — промычала я.

— Я все равно ничего не понял, — играючи сказал он. — Наверное, ругаешься!

Попыталась вытащить руки из веревок, но запястья были слишком хорошо связаны.

— Не ерзай, — проворчал парень. — Ненавижу, когда вы дергаетесь.

Через повязку могла уловить только маленькие лучики света. Видимо, надо мной висела лампа, но повязка слишком плотная.

Сбоку послышался странный шум. Парень что-то перебирал, клал на деревянный стол, снова какой-то неясный шум, похожий на позвякивание стекла.

Как же меня угораздило нарваться на такого! Просто какой-то фестиваль невезения в последнее время! Хотя кто бы удивился, раз так безрассудно себя повела!

А что, если это морок? Тот морок, навеянный Демидом?

Не может же быть, чтобы я встретила маньяка?

Вдруг всего лишь очередное наваждение?

Да, наверняка так и есть!

— Сейчас сделаю тебе укольчик, — весело проговорил парень. — Не дергайся, иначе будет больно.

— М-м-м…

— Это тебе только на пользу пойдет. Немного вкусного коктейльчика и хоть всю ночь развлекайся с тобой.

— М-м-м!

Сбоку послышалось характерное постукивание ногтем по игле. Парень вдруг больно сжал мою руку и сдавил ее в матрац, отчего старые пружины заскрипели.