Охотник за смертью: Честь

Встревоженный и недоумевающий, Финли пытался расспросить ее о том, что случилось, но та в ответ лишь невнятно бормотала его имя. Дрожа всем телом, она изо всех сил прижималась к нему. Евангелина никак не могла отдышаться, глаза девушки блуждали по комнате, не в состоянии остановиться на каком-либо предмете. Финли бросил всякие попытки добиться толку и решил, что сейчас самое разумное — уложить ее в постель. Но когда он довел ее до кровати, она опустилась на краешек, упорно отказываясь ложиться. Казалось, все, что ей сейчас надо, — это его рука, в которую она судорожно вцепилась. Финли обнял ее, пытаясь успокоить и привести в чувство.

— Что с тобой, любовь моя? Что случилось, дорогая моя девочка? — ласково повторял он. — Здесь ты в полной безопасности. Я рядом. Я никому не дам тебя в обиду. С тобой все в порядке. Скажи, а что у тебя там, в этом узле?

Но она по-прежнему не могла или не хотела отвечать. Тогда, не преставая ласково бормотать, он потихоньку освободился от цепких пальцев и принялся разворачивать простыню, в которую она была закутана. Только тут он обнаружил, что под простыней Евангелина абсолютно обнажена, а все ее тело покрыто пятнами засохшей крови. Тщательно осмотрев ее, он не нашел ни порезов; ни ран, и убедился, что кровь — не ее. Потом он осторожно развязал узел. Что-то маленькое и твердое со звоном упало на пол — рукоятка того самого энергетического ножа, который он раздобыл по ее просьбе. Финли развернул сверток до конца, и его взору открылись две стеклянные банки, в которых находились две человеческие головы — отрубленные, однако все еще живые.

Он был так поражен, что едва не уронил их, однако совладал с собой и трясущимися руками опустил жуткий груз на пол. Рты обеих голов открывались, но оттуда не вылетало ни звука. Финли повернулся к Евангелине. При взгляде на его испуганное лицо из ее груди вырвалось подобие истерического хохота. Наконец ей удалось сделать над собой усилие и прекратить истерику. Евангелина заговорила разумно и связно, хотя голос все еще срывался на хриплый шепот.

— Мужчина там, в банке, — профессор Вакс. Я его не знаю. А женщина — Пенни Ди Карло, моя лучшая подруга. Отец держал их в заточении. Я их спасла.

— Отец? — не веря своим ушам, переспросил Финли. — Ты была у Грегора Шрека? Одна? Как ты могла на такое решиться? И что там произошло? Откуда вся эта кровь?

— Мы с ним поговорили. А потом… дело приняло серьезный оборот.

— Почему ты не сказала мне, куда идешь?

— Пойми, я не могла. Грегор постоянно угрожал мне. Твердил, что убьет Пенни, если я не вернусь. Он настаивал на том, чтобы я пришла одна. И мне пришлось отправиться в Башню Шрек, в самое логово чудовища. А там выяснилось, что Грегор сделал с Пенни. Я заставила его отдать мне их обоих и убежала прочь.

— Как, скажи на милость, тебе удалось заставить Грегора расстаться со своими жертвами?

— Пришлось пустить в ход энергетический нож. Твой подарок пришелся весьма кстати. — Она вновь нервно рассмеялась при виде гримасы недоумения, застывшей на лице Финли. — Не ты один умеешь драться. Охранники пытались меня остановить, так что пришлось прикончить нескольких. Расправившись с людьми Грегора, я направилась прямиком сюда. Просто не знала, куда еще податься.

— Конечно, ты поступила правильно, что пришла ко мне, Эви. Здесь ты в полной безопасности. Но почему ты в таком виде? Что случилось с твоей одеждой? Где она?

Пальцы Евангелины вновь судорожно сжали его руку.

— Не спрашивай меня, Финли. Никогда не спрашивай.

— Хорошо, дорогая, не буду. Успокойся. Ты молодчина, Эви, ты чертовски смелая девочка. Я тобой горжусь. И все же ты должна была меня предупредить. Я бы все понял. А теперь скажи, ты не ранена? Может, позвать врача? Если Грегор тебя ранил, он за это заплатит!

— Нет, — торопливо ответила Евангелина. — Я в полном порядке. Звать врача ни к чему. Не суетись, Финли. Дай только немного отдышаться. Теперь, когда я освободила Пенни, Грегору нечем больше меня шантажировать. Все будет хорошо.

— Смелая девочка, — повторил Финли, вновь сжимая Евангелину в объятиях и нежно касаясь губами ее макушки. — Моя бесстрашная маленькая девочка.

В этот момент зазвенел голографический экран. Финли поднялся, чтобы ответить, но Евангелина вцепилась в него обеими руками, пытаясь удержать.

— Не отвечай.

— Нам нечего бояться, Эви. Только несколько надежных людей знают, что я здесь. Я должен ответить. Вдруг что-то срочное.

Он осторожно освободился, успокоительно улыбнулся Эви и дал сигнал связи. На экране немедленно возникло жирное пунцовое лицо Грегора Шрека, наполовину прикрытое окровавленной повязкой. В течение нескольких мгновений он лишь пялился с экрана на Финли и Евангелину. Толстые губы Грегора тряслись, а единственный глаз сверкал бешенством.

— Что тебе нужно, Шрек? — рявкнул Финли. — И как ты узнал, что я здесь?

— Мои люди следовали за Эви по пятам. Зря она вообразила, будто ушла от погони. — Пронзительный, визгливый голос Грегора был полон яда. — Она уже успела рассказать тебе о своем маленьком приключении в Башне Шрек? Вижу, что успела. Но, думаю, кое о чем она умолчала. Хочешь узнать, о чем, а, Кэмпбелл? Ведь у нашей милой Эви есть от тебя секреты. Ну так что, дорогая? Рассказать твоему дружку о том, что ты не человек, а всего лишь очаровательная копия?

— Мне известно, что она клон, — невозмутимо ответил Финли. — Мне известно также, что ты убил оригинал. Ты ошибся, Шрек. Между мной и Евангелиной нет никаких секретов.

— Мой милый самоуверенный мальчик, ты сильно ошибаешься. Бьюсь об заклад, Эви не рассказала тебе, как горячо папочка ее любил. Как страстно он ее любил. Как он занимался с ней любовью. О, я делал это с большим удовольствием и очень часто. По правде говоря, я не выпускал ее из своей постели и любил ее утром, днем и ночью. Насколько хватало сил. И ей это нравилось.

— Нет! — раздался отчаянный вопль Евангелины. — Нет!

— Ах ты ублюдок! — проскрежетал Финли. Лицо его побагровело от ярости. — Поганый ублюдок!

— Я вдоволь натешился с ней в постели, Кэмпбелл, задолго до того, как она начала ублажать тебя. Она всегда была послушной папочкиной дочкой и выполняла все папочкины прихоти. Такие штуки, которых для тебя наверняка не делала. Запомни, Финли, она была моей и всегда моей останется. Именно для этого я ее клонировал. Я заберу ее у тебя, и ты не сможешь мне помешать.

— Я тебя убью! — что есть мочи взревел Финли. Внезапно ему стало трудно дышать, грудь сдавила резкая боль. — Убью тебя, слышишь, ублюдок!

В ответ Грегор довольно расхохотался. Финли выхватил пистолет и выпалил в экран. Лицо Грегора разлетелось на множество мелких частей, и осколки погасшего экрана со звоном посыпались на пол. Из внутренностей разрушенного аппарата повалил дым. После этого воцарилась тишина, нарушаемая лишь тихими всхлипываниями Евангелины, свернувшейся в комочек на постели.