Охотник за смертью: Восстание

— А зачем тебе в твоем возрасте… конечности? — спросил Рэндом.

— Дурацкая шутка, — огрызнулся Шторм.

Некоторое время все трое молчали — берегли дыхание. Чтобы не терять тепла, они постарались прижаться друг к другу поближе. Три пары глаз напряженно вглядывались в снежную мглу. Никого.

Рэндом в очередной раз похлопал руками по бедрам и с завистью покосился на теплые меха, которые Руби носила поверх своего кожаного костюма. Он-то думал, что Руби взяла эти шкуры лишь для того, чтобы дополнить свой образ дикарки. Но похоже, она просто оказалась самой предусмотрительной из них. Джека это ничуть не удивило. Руби была гораздо умнее, чем старалась казаться.

Джек закашлялся, а затем еще и чихнул. Что-то в здешней атмосфере раздражало его глотку. Воздух был не просто холодным, а густым и вонючим, как будто кто-то уже дышал им раньше. Местные жители уверяли, что воздух пригоден для дыханий — надо, мол, только привыкнуть к нему. Рэндом подозревал, что привыкать надо было с рождения. Примерно то же самое туземцы говорили и про погоду — но тут он им сразу не поверил. А буран, по их мнению, служил хорошим прикрытием для шлюпки гостей. Вот бы добраться до того, кто это придумал, и пристрелить его за подобные идеи.

Рэндом снова взглянул на Шторма и нахмурился еще сильнее. Александр побледнел, как полотно, и его била крупная дрожь. Рэндом жестом предложил Руби снять меха и набросить их на плечи замерзающему товарищу. Вроде бы это ему немного помогло. А Руби все равно не почувствует холода. Она ведь тоже побывала в Лабиринте. Рэндом нахмурился. Он считал Шторма стариком, которому давно следовало уйти в отставку и сидеть где-нибудь у камина с книжкой в руках в окружении восхищенных внуков. Но ведь Алекс лишь не намного старше его самого! Рэндом прекрасно помнил молодого, смеющегося воина, вечно взъерошенного и готового броситься в битву по первому слову предводителя. Но все это было давно — только сейчас Рэндом вдруг с ужасом понял, как давно это было. Шторму за пятьдесят, и годы тяжелой борьбы не пощадили его. Может, все-таки не стоило тащить Алекса с собой? Шторм вызвался сам, но ведь он никогда не мог сказать «нет» Джеку Рэндому. А Джек и сам не молод, пусть даже он и прошел Лабиринт Безумия. Рэндом нахмурился. Несмотря на все, что ему довелось пережить, он все еще не считал себя старым и подозревал, что Шторм придерживается о себе того же мнения. Но и молодыми они тоже не были. Руби внезапно выскочила из-под прикрытия шлюпки и уставилась куда-то вдаль.

— Выше голову, ребята! За нами идут.

— Ты их видишь? — спросил Рэндом и тоже шагнул вперед, чтобы посмотреть.

— Нет. Но я их чувствую. Они идут с той стороны.

Рэндом попробовал сосредоточиться, но так ничего и не почувствовал. Лабиринт изменил их всех немного по-разному. Из снежной мглы действительно появились какие-то смутные тени. Шторм заставил себя вылезти из укрытия и подойти к своим товарищам. Вопрос гордости.

Туземцев было десять. Все они были закутаны в меха, а лица скрывали под кожаными и металлическими масками, изображавшими неизвестных Рэндому животных. Изображения были стилизованными и на редкость уродливыми. Один из встречающих выступил вперед, оглядел троих путешественников и стянул маску, открыв мрачное бородатое лицо. Возраст его угадать было невозможно. Лицо бородача пересекали длинные неровные шрамы, а взгляд его темных глаз был холоден, как лед.

— А где остальные? — хриплым голосом спросил он, глядя на Руби.

— Мы все перед вами, — спокойно ответил Рэндом. — Расскажите нам о том, что у вас происходит. Если вы нас убедите, мы свяжемся с центром и скажем, чтобы сюда прислали добровольцев, оружие и припасы. Сами понимаете — помощь нужна всем, а ресурсы у нас ограничены. Меня зовут Джек Рэндом. Это — Руби Джорни и Александр Шторм. Дразнить их не рекомендую, они кусаются. С кем имею честь?

— Вы — Рэндом?… — недоверчиво переспросил бородач. — А я думал…

— Да, — ответил Рэндом. — Все думали. Попробуйте считать меня не старым, а опытным. Можем мы продолжить эту беседу в каком-нибудь другом месте? Там, где температура хоть немного выше абсолютного нуля.

— Да, конечно. Меня зовут Длинный Джон. Я здесь главный. Идем.

Длинный Джон снова натянул маску на лицо, повернулся и, не оглядываясь, пошел прочь. Девять его спутников последовали за ним так же безмолвно, как и появились. Рэндом схватил Шторма за одну руку, Руби Джорни — за вторую, и оба они почти волоком потащили своего товарища вслед за удаляющимися туземцами. Поспеть за ними оказалось не так-то просто. Очертания шлюпки вскоре скрылись из виду, и Рэндом почти сразу же потерял чувство направления. Снежные вихри обступили их со всех сторон — только впереди еще маячили смутные фигуры людей Длинного Джона. Время шло, но ничего не происходило. Все тот же мороз обжигал лица, все тот же ледяной ветер сбивал с ног. И вдруг темные фигуры начали одна за другой исчезать. Вскоре впереди остался только один человек. Он махнул рукой, призывая путешественников подойти поближе, и снял маску. И снова они увидели бородатое лицо Длинного Джона.

— Сюда. Добро пожаловать во внешние круги ада.

Он ткнул рукой себе под ноги, шагнул вперед и начал спускаться в какую-то-яму, которую Рэндом все еще не видел. Он осторожно шагнул вперед и обнаружил, что стоит на краю глубокой траншеи шириной примерно футов в шесть. Дна он так и не увидел, но в одну из стенок были врезаны ступени. По этой лестнице Рэндом и полез вниз, вслед за Длинным Джоном. За ним спускался Шторм, медленно и осторожно, а последней шла Руби Джорни. Спустившись футов на пятнадцать, они ступили на дно, по щиколотку утонув в снежной слякоти. Длинный Джон терпеливо ждал внизу. Он указал на один из туннелей в противоположной стене и жестом предложил путешественникам следовать за ним.

Рэндом послушно нырнул в тускло освещенный туннель. Он был таким узким, что двое людей лишь с трудом могли бы в нем разойтись, и настолько низким, что трудно было не задеть головой о металлический потолок. Рэндому внезапно пришло в голову, что он еще не видел на этой планете ничего, кроме металла. Ну и снега, разумеется. Судя по звукам, Шторм и Руби ненамного отстали от него. Джек обернулся и увидел, что Шторм уже почти пришел в себя. В туннеле было уже не так холодно, как на поверхности, и чем дальше они шли, тем теплее становилось вокруг. Наконец туннель вывел их в стальную пещеру размером примерно двадцать на тридцать футов.

Стены пещеры состояли из того же прессованного металлолома, что и покрывал всю поверхность планеты. Никто и не пытался этого скрывать. Мебели не было вообще, а источником света служили свечи, небрежно засунутые в стеклянные банки. В центре странного зала стояла жаровня с пылающими углями. Шторм шагнул прямо к ней и протянул к огню замерзшие руки. Рэндом и Руби последовали его примеру, выждав из гордости несколько секунд. Но оба они грели руки по одной, а вторую в это время держали на кобуре. Если бы Рэндом слепо доверял всем, с кем встречался в условленных местах, он давно уже был бы покойником. Стоило бы придумать какой-нибудь пароль, да времени не было. Рэндом любил пароли. Еще одно проявление его склонности к театральным эффектам.

Длинный Джон сбросил верхний слой шкур. Теперь стало видно, что это высокий, мускулистый человек с длинными черными волосами, твердым взглядом и решительно сжатым ртом. Его ближайший сосед тоже скинул меха и неожиданно оказался женщиной, низенькой и плотной. Ее пышные темные волосы были связаны в узел, открывая бледное круглое лицо. Женщина одарила вновь прибывших широкой улыбкой и дружелюбно кивнула. Возраст ее, как и возраст Длинного Джона, не поддавался определению. Время и нужда основательно потрудились над лицами обитателей этого мира.

— Я — Мэри Разорви Глотку, — представилась она. — Не обижайтесь на Длинного Джона. Когда вы познакомитесь с ним поближе, вы поймете, что второго такого зануды свет не видел. Мы с ним представляем здешних подпольщиков. Их вы увидите немного позже. Рада приветствовать вас, ребята, но надо сказать, что мы ожидали совсем другого. Подполью нужны подкрепления, оружие, провиант — и чем больше, тем лучше.

— А нам прислали двух стариков и охотницу за скальпами, — буркнул Длинный Джон.

Рэндом только пожал плечами. Слова Джона его ничуть не задели.