Охотники и чудовища

По крайней мере, у Мэдока воздух из легких точно вышибло, когда он меня увидел. Первые мгновения хальдаг стоял не шевелясь; кажется, даже забыв, как дышать, и неотрывно смотрел на меня. Опомнившись, поспешил к лестнице, чтобы протянуть мне руку и помочь преодолеть последние ступени.

— Ты слишком красива, Ли… Филиппа, — признался он хрипло, порывисто целуя кончики моих пальцев, как герой какой-нибудь романтичной сказки.

— Ты тоже ничего, — заметила я, обозревая светлый с золотом наряд моего короля.

— Мне хочется спрятать тебя ото всех, чтобы никто, кроме меня, не смел на тебя смотреть.

От взгляда Стального стало жарко. Настолько, что захотелось вот прямо здесь, в холле, стащить с себя платье и ввести такое понятие, как брачное утро.

— Это что еще за собственнические замашки? — шутливо возмутилась я, запрещая себе думать о незапланированных, но таких приятных вольностях. — Нам вообще-то мир менять надо. Это будет непросто сделать, сидя в четырех стенах.

— Я просто не хочу ни с кем делить женщину, которую люблю.

Вот он и сказал это слово. Сказал так, как никто и никогда не говорил. Я даже, кажется, почувствовала, как в животе начинают порхать пресловутые бабочки, а уровень счастья просто зашкаливает.

— А зачем меня с кем-то делить? Я и так вся твоя, мой Стальной принц.

В храм Ильсельсии мы перенеслись вместе, взявшись за руки и не переставая улыбаться. По крайней мере, мне очень сложно было сдержать улыбку, да я и не пыталась. Сегодня можно дать волю эмоциям. Сегодня наш день и наш праздник.

Обряд в храме, украшенном живыми цветами, вышел что надо. Море гостей, море свечей, море улыбок и растроганных вздохов, под аккомпанемент из которых мы обменялись клятвами, после чего наши головы увенчали коронами, объявив мужем и женой.

Платиновой королевой и Каменным королем.

Думаю, не стоит уточнять, что Рейкерд и Трияна не пожелали почтить нас своим присутствием на празднике, решив покинуть столицу до того, как Мэдока провозгласят владыкой Харраса.

Подозреваю, что Рейкерд сейчас захлебывается своим ядом где-нибудь в деревне, ну то есть в одном из своих родовых замков. Впрочем, думать о нем сегодня я точно не буду. Да и завтра, если честно, тоже.

Он просто того не стоит.

Потом было веселое пиршество в королевском дворце и чествование новоиспеченных правителей. Пока гости пьянели от вин, я хмелела от счастья, поцелуев и любви. От осознания, что мы прошли такой долгий путь, непростой, а временами даже невыносимо сложный. Но мы преодолели его вместе.

Вместе и продолжим идти по жизни.

ЭПИЛОГ

Год спустя

— Дамы, прошу, присаживайтесь.

Слаженно отодвинув кресла, мы устроились за столом. Большим и круглым — самое то для собраний пусть и не официального, но все-таки совета. Женского.

Ирма уселась по правую от меня руку и тут же попросила подставить ей под ноги пуфик.

— Я в последнее время такая тяжелая и неуклюжая, — пожаловалась она, поглаживая свой объемный живот, не забыв при этом ворчливо добавить, что в следующий раз рожать будет Матис.

Слева от меня расположилась Паулина — моя самая активная активистка, если так можно выразиться. Остальные два кресла заняли Марлен с Винсенсией и тут же потребовали принести им горячего вина с пряностями.

— На улице такая холодина. — Винсенсия поежилась.

— Никакие меха не спасают, — скорбно согласилась Паулина и велела подать ей обжигающе горячий кофе.

Мы с Ирмой, вынужденные согреваться травяными отварами (никакого вина и кофе), переглянулись и с тоской вздохнули.

— А мне постоянно жарко, — поделилась наболевшим леди д’Энгиен, ерзая в кресле в попытке устроиться поудобнее.

— Уже недолго осталось, — подбодрила ее улыбкой Марлен, после чего обратилась ко мне: — А вашему величеству когда рожать? Что говорят лекари?

— Говорят, что чудо произойдет в начале весны, — улыбнулась я и, открыв свои записи, начала: — Итак, на повестке дня у нас…

Наш совет образовался как-то спонтанно. После того как Мэдок выбрал меня и отказался от асави, наши с наинами дороги разошлись. С Паулиной мы даже не попрощались, родители забрали ее из дома хальдага еще до нашей свадьбы.

Прощание с Марлен и Винсенсией вышло очень неловким. Мы обменялись парой фраз, с натянутыми улыбками пожелали друг другу удачи и на этом расстались. Встретились вновь уже спустя несколько месяцев.

Сначала в Ладерру вернулась Паулина, да не одна, а с молодым мужем, которым она была более чем довольна, как и своей новой жизнью. После расставания с Мэдоком Поля зря времени не теряла, отправилась к родственникам в Аскар — южное королевство, где благополучно превратилась в замужнюю даму. Ее муж, Франц, очень предприимчивый молодой человек. К своим двадцати семи он уже успел дослужиться до посла Аскара и вместе с супругой перебрался в Харрас представлять свое государство.

Марлен и Винсенсию тоже быстренько прибрали к рукам. Марлен стала женой адмирала, Винси выскочила замуж за графа, с которым втайне крутила роман еще до того, как стала невестой моего жениха.

Что же касается Ирмы, то мы с ней сразу сдружились, можно сказать, увидели друг в друге родственные души. Она приняла предложение Матиса, поставив ему ультиматум: никакой асави.

— Или у нас с тобой будет как у Мэдока с Филиппой, или вообще никак, — категорично заявила она.

— Дурной пример заразителен, — проворчал граф, но не стал артачиться, принял условия своей любимой и с удовольствием на ней женился.

Собственно, потому и появился наш совет. Однажды мы все собрались за чашечкой чая, поболтать о жизни, посплетничать, поперемывать косточки благоверным. Между мной и Полькой в то время еще ощущалась неловкость — все-таки нас связывало непростое прошлое, но, к счастью, это чувство со временем исчезло. Особенно когда нас захватила общая идея.

— И все-таки я рада, что не стала асави. Даже короля, — поднеся к губам чашку, заявила новоиспеченная жена посла. — Для Франца я одна-единственная, самая любимая, самая… В общем, самая-самая. А став асави Мэдока, всю жизнь маялась бы.

— Согласна, — серьезно подтвердила Марлен и добавила: — Я довольна тем, как сложилась моя жизнь.

— И я, — поддакнула Винсенсия.

— Жаль, что эту брачную традицию никак не упразднят, — вздохнула Ирма.

С упразднением традиций в Харрасе вообще все сложно. Очень долго Мэдоку пришлось бодаться со своими же подданными. Особенно старшими лордами.