Охотники на души
Шрифт:
Я слышала, как Феникс кричал мне держаться, пока он ускорялся, мчась по растущему склону. Будто я могла сейчас его отпустить! Конец моста был все ближе, и намерения Феникса стали понятными.
— Это безумие! — закричала я, обвивая руками его грудь еще крепче.
Брешь над рекой росла с каждым мигом, из метра стала двумя… пятью… Двигатель мотоцикла гудел, пока мы взбирались по склону, и я поняла… мы не справимся! Но было поздно разворачиваться…
Мы сорвались с края моста. Все мое тело ощущалось невесомым, желудок сжался.
На миг мы повисли в воздухе, и я смотрела с высоты птичьего полета на Тауэр, а внизу, будто
Едва дыша от шока и облегчения, я оглянулась и увидела, как Дамиен попытался исполнить прыжок. Его желтый мотоцикл пронесся по воздуху, и у меня было мрачное чувство, что гонка не закончилась.
Но нет, брешь между половинками моста стала шире за секунды между нашими прыжками, и она оказалась слишком большой для него. Он почти попал на другой край.
Дамиен и его мотоцикл рухнули в реку внизу.
Феникс подъехал к балюстраде и выглянул.
— Ты его видишь? — сказал он.
Я посмотрела на мутные воды Темзы. Рябь расходилась кругами, но Дамиена и его мотоцикла не было видно. Я покачала головой.
— Ищи дальше, — приказал Феникс, все еще разглядывая реку. — Нужно убедиться… — он поднял голову от воя сирен, сообщившего о прибытии полиции на южном берегу, и мост стал опускаться. Двигатель мотоцикла взревел, заднее колесо крутилось. Феникс не ждал, пока полиция догонит нас, или когда всплывет Дамиен. Мы миновали открывшийся барьер и понеслись по дороге, пока нас не остановили.
Я сжимала спасителя онемевшими руками, оглушенная и уставшая от побега. Я не верила, что мы прыгнули между частями Тауэрского моста! Еще несколько поворотов, и Дамиен замедлился до приличной скорости и поехал по Лондону по правилам. Я уже не знала, где мы были. Мы заехали в переулок. Феникс выключил двигатель и выпрямил подставку, мы оба слезли с мотоцикла.
Я сняла шлем и прислонилась к кирпичной стене для поддержки. Все тело дрожало, как лист, и мне было плохо после адреналина, бегущего по мне. Я старалась подавить тошноту.
Феникс подошел к ржавой калитке в боку здания, отпер замок и открыл калитку со скрипом. Он указал мне заходить. Я осторожно прошла в фойе заброшенной станции метро. Тут было мрачно и пыльно, стекло кассы было треснутым, турникет — старым, это место явно не трогали десятки лет.
Феникс закатил мотоцикл, поспешил накрыть его брезентом в пятнах масла, а потом закрыл врата за нами. Он повел меня к бетонной спиральной лестнице, которая вела во тьму. Включив карманный фонарик, он показал путь и поманил меня за собой. Стук капель воды становился громче, холодный влажный запах был все сильнее с каждым шагом в глубины лестницы. Слабый дневной свет пропадал наверху. Внизу была лишь тьма.
Мы добрались до дна. Феникс вручил мне факел и в дрожащем луче света отпер тяжелую стальную дверь. Он включил свет, и полоска флуоресцентных ламп загорелась сверху.
— Мы тут в безопасности, — сказал он. — Хотя бы пока что.
В резком свете узкого туннеля было видно ряды старых металлических коек.
— Где мы? — спросила я.
Феникс повернулся ко мне, улыбка была на его юном, но мудром лице.
— Ты
должна знать, Дженна. Ты была тут раньше.10
Я окинула взглядом якобы бесконечный туннель, белые железные балки тянулись по потолку, как ребра мертвого кита. Койки тянулись вдаль, пропадали за поворотом. Я не помнила это место.
— Это — бомбоубежище со времен Второй мировой войны, — сказал Феникс. — Мы укрывались тут во время «Блица», ты и я.
Я нахмурилась в смятении.
— Но… та война была в прошлом веке! Я тогда еще даже не родилась.
Понимающе улыбаясь мне, Феникс снял байкерскую куртку и повесил ее на спинку койки. Он бросил кепку на смятый спальный мешок и провел утомленно руками по каштановым волосам. Его левое предплечье было перемотано, и на бинтах виднелось пятно засохшей крови. И все встало на место. Кожаная куртка. Кепка. Американский акцент. Синяки на лице.
— Ты — парень из парка! Тот, кто меня спас.
Феникс кивнул.
Я прищурилась.
— И ты все время преследовал меня.
Он хитро улыбнулся.
— Виноват. Это было для твоей защиты.
— Да? Так почему ты меня защищаешь?
Феникс пожал плечами.
— Это я делаю. Всегда это делал, — он вытащил из картонной коробки бутылку газировки и батончик с мюсли, протянул их мне.
Я была потрясена его ответом, покачала головой. Я не могла сейчас думать о еде.
— Тебе нужно, — он открутил крышку, почти осушил бутылку, — пока есть шанс.
Он снова вытащил ящик, нашел бутылку воды и вручил мне. В этот раз я приняла, открутила крышку и сделала большой глоток. Вода остудила и очистила мою голову. Я огляделась, заметила рюкзак у кровати. Маленькая плита, сковороды, тарелка, грязная утварь — а еще карманный швейцарский нож, открытый на клинке в три дюйма длиной. На кровати напротив была лампа, потрепанный от чтения журнал, небольшая стопка одежды и ящик припасов — хлопья для завтрака, хлеб, булочки, супы и прочие банки.
— Ты тут живешь? — поразилась я.
— Это убежище, — сказал Феникс, развернул батончик и откусил часть. — Места с сильной связью с нашим общим прошлым обладают элементом защиты. Они скрывают нас от Охотников на души и Дозорных неподалеку. Это не на сто процентов эффективно. Скорее как туман, а не силовое поле.
Я сделала глоток.
— О чем ты говоришь?
Стряхнув пыль с края койки, он указал мне сесть. Я с опаской заняла место, и он плюхнулся рядом со мной, пружины заскрипели от его веса. Его лицо было серьезным.
— Дженна, — он повернулся ко мне. — Ты из Первых Предков, перерождающейся душе с рассвета человечества. Мы с тобой прожили бессчетное количество жизней вместе. Воины омитл в джунглях Центральной Америки. Самураи в Японии. Матросы на испанском галеоне. Шайенны в долинах Северной Америки. Наши жизни переплетены, их много. Но ты в опасности. Всегда была и будешь. Воплощенные ищут Первых Предков, как ты, и уничтожают ваши души, надеясь этим потушить Свет Человечества. Но этих Охотников на души сложно заметить. Они могут выглядеть как кто угодно. И могут быть кем угодно. Нужно увидеть их глаза вблизи.