Охотники на «кидал», или кооператив сыщиков

— Люди вообще живучие. Я видал, когда уже простреленные несколько бегут со всех ног, потом только бац — и падают. А умереть вообще могут и через час и через два, — сообщил он потрясенному этим расстрелом и кровавой резней Коту.

Осмотрелись. Никого вокруг не было: ни машин, ни прохожих — идеальное место для разборок. Потом они проехали мимо длинного здания какого-то предприятия и свернули на Масляный канал, а потом на набережную Лейтенанта Шмидта рядом с ледоколом «Красин». За ними никто не ехал и не гнался.

Остановились в кармане напротив Горного института. Кот опустил стекло, чтобы выдуло пороховые газы, от которых першило в горле, и ветром охладить лицо. Спросил, кивнув подбородком назад:

— Куда их? Может, сразу в Неву? До утра уже доплывут до Кронштадта.

— Стремно — много машин, на Горном вполне может быть камера, и на «Красине» тоже, да и выловят их, самое позднее, по утру. Где-нибудь здесь и зацепятся. Если бы на середине, да еще с грузом… Открой капот, включи аварийку, якобы сломались. Чуть передохнем, подумаем.

В машине висел дым, стоял запах пороха и горелой ткани.

Кот, наконец, выключил двигатель. Так и сидели какое-то время. Было тихо, только сзади что-то булькало и капало — может быть и кровь, а может, и бензин. Это было бы плохо.

Осмотрели повреждения машины. К счастью, заднее стекло осталось целым.

— Ты мог и бак попасть! — просипел Кот странным звуком, поскольку голос у него от страха почти пропал.

— Не мог! Я стрелял правее и ниже. Погляди, пробило сиденье или нет? Бой слабый. Скорее, все пули в них сидят. Чуешь, дымок? Щас загоримся и пиздец машине! Вон сиденье тлеет, давай, заливай водой из бутылки. Все засрано!

— Чего тебе эта машина — все равно же хотел менять.

— Ну, хоть за сколько бы продал, а так и не продашь!

— Сжечь ее надо нахуй! — сказал Ванечка. — Тогда уж точно никаких следов, а гаишникам, если захотят когда посмотреть, скажешь, что проводка замкнула.

Удачно, что задние боковые стекла «семеры» были тонированы, и еще шторка была приделана от солнца сзади. Вообще не было видно, кто там сидит.

Вдруг на теле у одного убитого зазвонил мобильник. Оба сыщика вздрогнули. Прошло несколько сигналов, потом телефон замолчал. Кот засуетился:

— Мобильники надо обязательно отключить! Я тут смотрел кино, как у одного трупака мобильник остался в кармане и заработал, когда позвонили, так по нему и нашли могилку. Надо достать у них мобильники и выкинуть в Неву, чтобы нас по ним не вычислили. Только симки давай сохраним, а то никогда не узнаем, кто они и откуда. Из наших телефонов достаем аккумуляторы.

— Ты мне еще про спутники расскажи. Я еще в армии такие сказки слышал: про спутники, беспилотные самолеты…

— Уж если в Гугле видно четко машины и некоторых людей, то военные спутники должны и лица различать.

— Пиздешь — нет у нас никаких спутников! Где у тебя резиновые перчатки?

Зажгли свет в салоне. Кот для особо грязных работ держал латексные медицинские перчатки, целую коробку которых ему принесла с работы Валентина. Ванечка натянул перчатки и обыскал трупы. Все найденные документы и мелкие вещи сложили в пластиковый пакет. Ванечка, когда полез за мобильниками, перепачкался кровью, выругался. Липкими перчатками открыть крышку и достать сим-карты не получалось. Просто записали последние вызовы.

— Проверь ноги! — вспомнил Кот.

Ванечка задрал брюки, но никаких ножей и кобур не обнаружил. От вида мужских волосатых бледных ног и сладкого запаха крови Ванечку начало слегка подташнивать. Мгновенно вспотев, он сглотнул. Вышел из машины, поймал горячим лицом ветер. Отпустило. Телефоны выбросил в Неву.

Наконец поехали. Ванечка трупов повидал на войне достаточно, так что хоть и нервничал, но не слишком. Единственно, трупные запахи плохо переносил. Кот же заметно психовад, резко переключал передачи, дергал машину.

Ванечка пытался его успокоить:

— У нас не было выбора. Если бы мы не убили их, то они убили бы нас. И сейчас выбора у нас тоже нет. Предположим, мы сдаем их в ментуру. Нас неизбежно задерживают и сажают в СИЗО до выяснения ситуации, и далее вешают убийство, незаконное хранение огнестрельного оружия, а их дружки убивают нас на зоне или даже еще раньше — там же, в СИЗО. Просто позвонят по телефону кому надо и нам конец. Так что выбора нет, надо их закапывать где-нибудь в лесу. Чтобы исчезли с концами.

— А вдруг это менты под прикрытием? — трясся Кот.

— Какие еще менты? Это же чистые бандюганы! Ты на рожи их посмотри! Вон у этого рыжего наколки на пальцах — перстеньки. А если даже были бы и менты, то несомненно оборотни в погонах, то есть предатели, а предателям всегда было одно наказание — смерть! Нет документов, значит, не менты… Бля!

На обочине промелькнули гаишники с радаром, но в тот момент они уже махали полосатой палкой иномарке. Оба, и Кот и Ванечка, с шумом выдохнули.

— Блин, все сиденья придется выбрасывать. Бензином не воняет? — снова запричитал Кот, втягивая носом.

— Вроде нет!

— Ладно…

В Стрельне остановились на светофоре, увидели налево огни гипермаркета «Лента».

— У тебя лопата-то есть? — встрепенулся Ванечка.

— Есть только маленькая, складная, другой, извините, не держу, — проклокотал Кот. Говорить нормально он еще не мог.

— Тогда надо купить лопату.

— С трупаками в салон не влезут.

— На багажник привяжем.

— Камеры как раз и засекут, кто ехал с лопатой.

— Это если ты превысишь скорость. Купим две штыковые лопаты и грабли. Привяжем их на багажник, будто бы мы садоводы.

— Потом скажут, что это верх цинизма. Глаза бы закрыть этому справа, а то они страшно полуприкрыты, сразу видно, что мертвяк.

Встали в дальнем углу стоянки у «Ленты». Пока Ванечка ходил за лопатами, Кот оставался у машины, курил.

Проехали Стрельну, потом точно с положенной скоростью домчали до Петергофа, где их уже ждали оранжевые фонари и красные светофоры. Тут иногда тоже караулили на скорость гаишники, однако встречные обычно предупреждали об этом миганием фар. Так получилось и на этот раз.