Охотники за Костями

— Оно того стоит, Адъюнкт?

— Выиграй битву, Калам — или выиграй войну.

— Один человек.

— Да.

"Затыкай плотину пальцем…"

Перчатки его отсырели, ладони зачесались. — Джистальский жрец затаил обиду.

— Да, и давно, — согласилась Т'амбер. — И еще он жаждет власти.

— Лейсин в отчаянии.

— Да, Калам.

— Почему вам не подождать здесь? Подождите, пока я убью их. Подождите, пока я уговорю Императрицу отменить погром. Прямо сейчас. Хватит проливать кровь. В городе шесть сотен ассасинов — мы можем сокрушить безумие, выжечь заразу…

— И никакой крови, Калам Мекхар?

Вопрос Т'амбер заставил его поежиться. Калам качнул головой: — Убрать вожаков, и все.

— Очевидно, до тебя кое-что не доходит.

— И что же?

— Коготь… Он поражен. В нем измена. Джисталь не сидел без дела.

— Откуда тебе знать?

Она промолчала.

Калам протер лицо руками. — О боги…

— Можно вопрос?

Он фыркнул: — Давай, Т'амбер.

— Раньше ты негодовал по поводу чистки "старой гвардии". Ты даже проник в этот самый город, не так давно, и намеревался умертвить Императрицу.

"Как она узнала? Откуда ей все известно? Кто она?" — Продолжай.

— Тебя вело негодование, вела ярость. Твои воспоминания были объявлены ложными, и ты желал наказать ревизионистов, оскорбивших самое для тебя святое. Ты хотел посмотреть в глаза той, что приговорила Сжигателей Мостов к смерти — ты хотел увидеть истину. Поняв истину, ты начал бы действовать. Но она отговорила тебя…

— Ее там просто не было.

— И ты это понял? Неважно. Разве одно это помешало бы тебе отплыть в Анту? Помешало бы охотиться на нее?

Он покачал головой.

— Но где же твое негодование, Калам Мекхар? Колтейн из клана Вороны. Имперский историк Дюкер. Седьмая Армия. А теперь и виканы из Четырнадцатой. Кулак Темул. Нил и Нетер. Желч из хундрилов. Клан Горячих Слез, отбросивший Корболо Дома у Санимона — опозоривший его, обесценивший победу под Ареном. Предатели сидят в тронном зале…

— Я могу укоротить их жизни.

— Можешь. Если ты решишь так, мы с Адъюнктом умрем хотя бы с чувством удовлетворения. Но тогда умрут многие, многие еще. Больше, чем ты можешь вообразить.

— Ты спросила, где мое негодование. Оно живо. Оно во мне. Я готов убить, и прямо сейчас.

— Убийство Маллика и Корболо, — сказала Т'амбер, — не спасет виканов и хундрилов. Не предотвратит войну с Напастью или опустошение виканских земель. Императрица в отчаянии, и потому готова обменять жизнь Адъюнкта на жизни двух предателей, пробравшихся в самое сердце. Но скажи: неужели Маллик Рель не разгадал суть ее предложения тебе?

— Это и есть вопрос?

— Да.

— Корболо Дом — глупец. Он явно ничего не понял. Увы, джисталь гораздо умнее. Он готов. — Калам замолчал, хотя мысли его неслись во все стороны одновременно. Возможности, вероятности… — Он может не знать, что у меня отатараловый клинок…

— Он пользуется силой Старшей магии.

— Итак, что ни говори, я могу проиграть.

— Можешь.

— И тогда мы все проиграем.

— Точно.

Калам открыл глаза и увидел, что Адъюнкт отвернулась. А вот Т'амбер не сводила с него зловещего взгляда золотистых глаз.

"Шесть сотен". — Скажи мне, Т'амбер: чья жизнь важнее, твоя или Адъюнкта?

— Адъюнкта, — отвечала она без колебаний.

Тавора вздрогнула, но не повернула головы.

— А, — продолжал Калам, — выбирая между тобой и мной?

— Твоя.

"Ого". — Адъюнкт, прошу выбрать между собой и Четырнадцатой Армией.

— К чему все это? — скрежещущим голосом спросила Тавора.

— Выбирайте.

— Кулак Кенеб получил приказы.

Калам снова медленно сомкнул веки. Где-то, на самом краю сознания, звучал слабый звук. Музыка. Полная горя. — Садки посреди города, — тихо сказал он. — Много, и преисполненных силы. Быстрый Бен будет под атакой, даже если я смогу пробиться к нему — он не сможет открыть врата. Адъюнкт, понадобится ваш меч. Отатарал впереди… и позади.

Странная музыка, непривычная мелодия… но он узнал ее.

Калам открыл глаза. Одновременно Адъюнкт повернулась к нему лицом.

Такая боль в глазах — словно удар в сердце.

— Спасибо, — сказала она.

Ассасин глубоко вздохнул и поиграл плечами. — Ладно. Не будем заставлять их ждать.

* * *

Жемчуг вошел в комнату. Маллик Рель ходил из угла в угол, Корболо Дом откупорил бутылку и наливал себе вина. Императрица оставалась в кресле.

Она начала без подготовки: — Трое уже близки к выходу.

— Понимаю. Калам Мекхар сделал свой выбор.

Ему почудилась вспышка недовольства. — Да, Жемчуг, он на пути отсюда.

"Ах ты сука. Предлагала ему Коготь? А я куда должен был деться при таком раскладе?" — Между нами неразрешенный спор, Императрица.

— Не позволяй личным счетам затмить главное. Калам — самая малая из целей. Ты понял? Избавься от него, конечно же, но затем исполни главный приказ.

— Разумеется, Императрица.

— Когда вернешься, — улыбка осветила невыразительное лицо Лейсин, — узнаешь, какой сюрприз я готовлю для тебя. Очень приятный.

— Не сомневаюсь, что вернусь скоро…

— Что мне в тебе больше всего не нравится, так это излишнее самомнение.

— Императрица! Один человек!..

— Ты вообразил, что Адъюнкт беззащитна? Жемчуг, она носит отатараловый меч — магические засады Когтя не сработают. Дело будет грубое. К тому же с ней Т'амбер, а она остается неизвестной величиной. Для всех нас. Не желаю, чтобы ты вернулся утром и доложил об успехе — и о том, что на улицах валяются двести агентов.

Жемчуг склонил голову.

— Иди же.

Тут к нему обернулся Маллик Рель: — Глава Когтя, когда выполните основное задание, потрудитесь послать две Руки на "Пенного Волка" с приказом убить Нила и Нетер. Если подвернется возможность, уничтожьте и кулака Кенеба.

Жемчуг нахмурился: — На том корабле Быстрый Бен.

— Оставь его на меня, — произнесла Императрица.

— Он не станет защищать цели?

— Его сила — одна иллюзия, — равнодушно сказал Рель. — Звания Верховного Мага он не заслужил. Полагаю, нынешнее положение ему нравится, и он не станет показывать реальную слабость своих талантов.