Охотники за тенью

Олег стоял уже в конце дома и глубоко дышал. Ринат присел рядом с дворовыми певцами на корточки.

– Да, без проблем, - сказал он, - завтра в шесть утра едем на дачу, там пьем.

– Вот сколько я тебя, Шмеля, знаю, скользкий ты как угорь, - ответил Сеня, посчитав, что вставать в такую рань ради пива - стремно.

– А, сколько я знаю тебя, Сеня, - парировал Ринат, - как был ты халявщиком, так халявщиком и остался. Все не хворай, куплю я тебе пива, при случае. Я бегу, крикнул он удаляющейся фигуре Олега Твердова.

Олег обернулся и крикнул.

– Летим обратно к гаражу!

В гараже ребятам предстала следующая картина. На диване, развалившись барином, дрых шумно храпя Леха.

– Спасибо, что живой, - сказал, замаявшийся бегать по ночному городу Олег. Потом он снял с себя крестик и отдал обратно Ринату, - не работает твоя метода, наверное, чтобы святая вода помогла по-настоящему верить надо.

– А ты че, не веришь?
– удивился Ринат.

– Скорее нет, чем да, - ответил Олег, - у меня бабушка старой советской формации, комсомолка и атеистка, всегда говорила, что если чего-то хочешь добиться, то работать надо, а не молиться.

– На бога надейся, а сам не плошай. Известное дело, - продолжил мысль Ринат.

– Не в этом дело, - ударился в воспоминания Олег, - был бы бог, не допустил бы смерти моих родителей. Чем они виноваты перед человечеством? Я тебя дружище спросить хочу, чем?

– Успокойся, ничем не виноваты, - отступил Ринат, - я, если хочешь знать, тоже по большому счету не верю в бога. Нет, конечно, на православные праздники, хожу в церковь. Ну, так на всякий случай. Я в деньги больше верю. Деньги - это свобода. А ты во что веришь?

– Для меня, наша дружба крепче алмаза, она - святое.

– Для меня тоже дружба - святое, - потупившись, сказал Ринат.

– Нет, ну почему мои родители, почему ни Гитлер, ни Геббельс, ни другие гитлеровские приспешники, - в конец разволновался и завелся Олег, - ведь некоторые из них спокойно эмигрировали в Америку, и жили там до старости. А Наполеон, пол Европы в крови утопил. А ему сейчас памятники ставят. Ах-ах-ах, Наполеон и Жозефина, история любви. Так и Гитлеру через двести лет памятники ставить будут!

На этих словах пробудился начинающий артист и подающий надежды спортсмен, Алексей Коньков. Сладко потянувшись из положения лежа он рывком сел, посмотрел на друзей бессмысленными глазами и сказал:

– Если вас интересует моё мнение, то не надо Гитлеру памятник ставить.

Он обвел взглядом онемевших Шмелю и Везунчика и улыбнулся.

– Штандартенфюрер Штирлиц проснулся, - сказал Олег.

А Ринат запел:

– Не думай о секундах свысока, настанет время, сам поймешь, наверное...

– Звучат они как пули у виска...
– подхватил песню Леха, - может, расскажите, что было то?

– Все как обычно, - начал Олег растолковывать дитяте неразумному, - ты сбрендил, а мы расхлебывали последствия. Я же, кажется, говорил, что ты контактер, привязывать тебя нужно крепче, чтобы ты нас не угробил, нечаянно.

– А Гитлеру, зачем памятник ставить, что-то я не уловил, - продолжал тупить Леха.

– Давайте пойдём по домам, утро вечера, мудренее, - сказал Ринат, - пес с ним, с Гитлером.

– Здравая мысль, - обрадовался Леха.

Ринат закрыл в гараже диван с привидением. И парни из этого гаражного рая побрели в сторону жилых строений.

В эту же беспокойную, для наших друзей, полночь, так же думал о Гитлере и основатель ордена "Воздаяния", Шурик. Он сидел в полутемном кабинете, перед монитором компьютера, пил холодный зеленый чай и вспоминал, как все начиналось. Идея создания некой всесильной организации пришла ему в выпускном классе, на уроке истории, когда учительница рассказывала о злодеяниях гитлеровской Германии.

– Ворота концлагерей Освенцим, Дахау и Заксенхаузен украшала издевательская надпись: Труд, делает свободным. На воротах Бухенвальда висело мерзкое утверждение: Каждому свое. К многомиллионным жертвам привела теория Ницше о сверхчеловеке, которую воплотил в жизнь Гитлер...

– А, я с вами не согласен.

Прервав учителя, поднялся со своего места Саша Решетников.

– С чем ты, Решетников не согласен?

– Я не согласен с тем, что центральной фигурой всех мерзостей второй мировой войны являлся Гитлер. И причем здесь вообще теория о сверхчеловеке. Нас ведь вы, учителя, сами учили, что человек произошел от обезьяны. А это значит от человека, так же может произойти более разумный и более умелый вид, то есть сверхчеловек. Неужели вы считаете, что пролетарий, который по пятницам пьяный валяется в кустах - это венец творения природы? А что касается Гитлера, он просто молоток.

– Что ты несешь! Вы посмотрите на него!
– обратилась учительница к остальным ученикам ища поддержки, - как тебе не совестно Решетников, Гитлера называть молодцом, как только язык твой поганый повернулся?

Однако по большому счету, в классе, эта дискуссия никого не волновала, а вот очередной спектакль Решетникова, который должен был привести к срыву урока, всем нравился. Поэтому на задних партах парни дружно заулыбались.

– Вы меня не правильно поняли, - ответил Саша учительнице, - вот если я, например, трахну Ленку по голове молотком, то кто будет виноват, я или молоток?

Указал Шурик на соседку по парте.

– А без молотка слабо тебе Ленку того...?
– заржал двоечник и бездельник, по прозвищу Корколыга. Его ржачь подхватили еще несколько пацанов.

Шурик резко повернулся к "шутнику" и ответил.

– Если бестолковая биомасса стырила банку клея у трудовика, и в туалете ее нанюхалась, это не значит, что ей можно вклиниваться в разговор двух умных людей. За базар ответить придется.

– Да, пошутил я, че сразу ответить, - замялся Корколыга, - пошутить уже нельзя.

Трусость Корколыги, которого боялись многие, была объяснима. Сашу Решетникова многие не на шутку опасались, поговаривали, что он легко может сглазить или навести порчу.

– Так вот я продолжу. Гитлер - это молоток, то есть всего лишь инструмент, с помощью которого загадили все самое лучшее. Например, древнейшую Индийскую цивилизацию основали люди, называвшие себя арии. Эти люди построили множество городов, древнейший город Мохенджо-Даро был сопоставим по площади с современным Нью-Йорком. А что сделали гитлеровские арийцы? Разрушили всю Европу! У ариев существовали счастливые обереги, которые являлись символом солнца и нашей спиралевидной галактики. Эти солярники на санскрите назывались суасти. Что сделали гитлеровские идеологи, они нарисовали черного паука и назвали его свастикой, при этом бросив тень на все солнечные знаки.