Охотники

0815 часов.

Глаза Капитана Хелен Ламус быстро пробежали по россыпи огней контроля, датчиков и дисплеев перед ней, переключаясь между датчиком высоты, высотоизмерительным радаром и индикатором скорости. Другие дисплеи сказали ей, что она боролась с довольно мягким, боковым ветром скоростью в пятнадцать километров в час и гравитацией немногим больше, чем на Терре.

Несмотря на то, что она была опытным пилотом Ком Гвардии, имеющим более тысячи часов на Шаттле класса Мул, Ламус пришлось отпустить управление, чтобы вытереть руки о штанину оливкового летного костюма. Ко времени, как она вернула управление, легкая пленка пота опять начала появляться.

Приземление сферического Шаттла на незнакомую планету без помощи посадочного маяка было всегда рискованным предприятием, одним из тех, что всегда заставляли её желудок делать сальто.

Одна самая большая проблема для большой операции такой, как Экспедиционное Войско Змей, заключалась в недостатке свежей воды. Прошло почти четыре месяца с тех пор, как экспедиционное войско выпрыгнуло за границу Альянса Внешних Миров. Долгое путешествие истощило запасы воды до такого уровня, что Морган Хасек-Дэвион решил, как он это определил, "остановиться для питья".

Основываясь на разведанных, предоставленных КомСтаром и Корпусом Исследователей, они знали, что существовало несколько систем вдоль проведенного маршрута экспедиционного войска, где свежая вода могла быть найдена в избытке. Морган и Бересик решили, что, где только возможно, команды будут посланы для обновления водных запасов войска. Вот почему пара Шаттлов класса Мул были специально снабжены громадными емкостями для хранения воды, высокоскоростными насосами и системами для фильтрации всем необходимым для сбора и очистки воды из местных источников.

Наконец красный индикатор высоты начал мигать. Мул был менее чем в ста метрах над поверхностью земли. Ламус сжала губы, наблюдая, как падают цифры.

Семьдесят пять метров: пятьдесят: двадцать пять: десять: корабль тряхнуло, когда он пришел в контакт с землей. Четыре массивные посадочные ноги выдвинулись из ниш, распределяя вес покоящегося 11,000 тонного судна на поверхности планеты. Когда высотомер показал ноль, Ламус позволила себе выдохнуть воздух, который она сдерживала в долгий период напряжения.

– Фацет, это Барлейкорн. Приземлились.

Когда контроль полета на борту Антрима подтвердил, что судно Ламус достигло поверхности планеты в сохранности, пилот начала освобождаться от привязей командного кресла.

Много ниже её, в грузовом трюме Мула, техники КомСтара освобождали сложную серию нейлоновых тросов. Эти уже не были предназначены для удержания пассажиров на их местах. Крепеж был слишком большой для этого. Эти крепежи, вместе с магнитными зажимами, охраняли три М-1537 первичных двигателя.

Каждое из этих устройств, способное нести десять тонн снаряжения, было почти полностью нагружено запутанной грудой помп, фильтров, труб и соединительных устройств. Каждое также имело подъемный кран, достаточно мощный, чтобы перемещать груз вдвое больший, чем вместимость машины.

Насколько бы ни были большими эти машины, но они занимали только часть грузового трюма Мула. Остаток был занят титановым хранилищем.

Наконец освободившись от привязи, Капитан Ламус выглянула через иллюминатор мостика. Второй Мул приземлился в двух сотнях метров к югу от её позиции. К западу, насколько она могла видеть, виднелась синяя вода. Знающие люди говорили, что это озеро, размером с море в иных мирах, было самым большим источником свежей воды в этой звездной системе Далекой Периферии. Прозванное "Пресноводным" в экспедиционном войске, озеро было окружено линией грубых, скалистых мысов на севере. На юге и востоке земля была более нежной, серия низких, покатых холмов. Командный состав определил для посадочной зоны самый западный край озера, из-за почти гладкой поверхности в этом месте, которая тянулась почти на несколько километров перед тем, как перейти в легкий лес.

В трех километрах дальше на запад разнообразный лес уступал наступлению различнейших дубов и кленов. В трех сотнях метров к северу, югу и западу от посадочной площадки Ламус с трудом могла различить закамуфлированные фигуры Боевых Роботов. Подтянув семикратный бинокль из ближайшего к ней кресла, Ламус просканировала боевые машины. Примерно в километре от неё детали были уже не различимы. Она знала из своего брифинга, что если бы она переключилась на видимый режим, то увидела бы, что роботы были раскрашены с изображением черной лошади и голубой луны Двадцать Первого Ударного Полка Легкой Кавалерии Эридана. Огромная, яйцеобразная громада Шаттла класса Оверлорд устрашающе виднелась вдали, только в километре от её много меньшего Мула. Ламус знала, что массивное судно, как и роботы, принадлежало Кавалерии. Оверлорд был способен переносить полный батальон Боевых Роботов вместе с их вспомогательной пехотой и истребителями. Пехота Легкой Кавалерии была назначена Морган Хасек-Дэвионом для обеспечения безопасности водозаборочной группы.

Воины, назначенные в эскорт отрядам фуражистов, рассматривали возможность оставить границы их кораблей почти, как награду от их офицеров. Полную меру отчаяния, если не саму клаустрофобию встречали Воины, заточенные на долгие месяцы на борту корабля; шли слухи, что среди полков очередь на охрану фуражистских групп могла быть всем, о чем только мог мечтать человек. Одна из наиболее возмутительных и неправдивых историй говорила о том, что член Четвертых Драконов сменил новый ДжагерМех на старую модель Джавелинна и шанс получить твердую землю под ногами.

* * * Также как и Капитан Ламус фокусировала свой бинокль на удаленных роботах, Майор Пол Кальвин вводил команды, которые поднимут сенсоры и отслеживающую систему Матабуши Сентинеля, встроенную в голову его Виктора, до полного пятидесятикратного увеличения света. Он мог получить большую мощность от комбинированных радарных сенсоров, но разрешение картинки смазалось бы.

Компьютеры, которые переводили соединенный радио- и лазерные данные в видимую картину, не могли подбирать точные детали цели. Результат был зернистым и оттенен в серых тонах. С системой видимого увеличения он, по крайней мере, мог видеть цвета.

Батальон Кальвина, прозванный "Убийцы Драконов" был назначен на обеспечение безопасности водной команды. С тремя ротами, Седьмой и Четвертой роботизированной и Двадцать Пятой Тяжелой Штурмовой, защитить Шаттлы от любого врага меньшего, чем полный батальон тяжелых роботов, будет легко. Это была довольно стандартная высадка с легкими разведывательными элементами, расположенными в нескольких километрах от посадочной зоны, в то время как остаток его подразделения формировал основную линию обороны. Два воздушных звена оставались на борту Шаттла Оверлорд, доставившем их на поверхность планеты.

Как только сенсор прояснился, Кальвин смог увидеть приземистые фигуры водозаборников, ползущих к краю воды. Генерал Винстон сказала, что, вероятно, наполнение и очистка воды для каждого Мула займет от двенадцати до шестнадцати часов. Это было большим временем - слишком долго Воину придется сидеть в горячем, сжатом пространстве кокпита.

Майор Кальвин всю свою жизнь был Кавалеристом, был "взращен в седле", как называл афоризм рожденных в отрядах наемников. Хотя Двадцать первый Ударный Полк, родное подразделение для Кальвиновских Убийц Дракона, был все еще частью Легкой Кавалерии Эридана и получал приказы от Генерала Винстон, он был не столь рад возрожденной Звездной Лиге. Структура Легкой Кавалерии и командная цепь остались в неприкосновенности, с приказами, исходящими от Маршала Хасек-Дэвиона через Генерала Винстон. Было что-то не так в этой миссии, что-то неуловимое, что вызывало недоверие Майора Кальвина, почти как мысль о том, что Легкая Кавалерия Эридана может потерять свое единство под прикрытием знамени Звездной Лиги.