Охватить всё книга-2

– Пусть будет, Василиса, мы ведь не маленькие дети, разберёмся.

– Прежде понять необходимо, что происходит, - возразила Василиса.

– Не надо, я же говорю, пусть будет, будем думать много, ещё больше запутаемся.

Они сидели, пили чай, оба молчали. Василиса понимала, что Елисей не остановится, если она его не остановит, понимала и то, что ситуация может полностью из-под контроля выйти, а это разрушение всех принципов, морали и того же здравого смысла.

– Как считаешь, любовь – это здравый смысл или безумие? – спросил вдруг Елисей, будто прочитал её мысли. Посмотрел внимательно, - спрашиваю, как творческого человека, чего отрицать не надо. Для меня это очевидно.

– Не здравый, точно!.. – машинально ответила она, - но и не безумие. Хотя, я не знаю даже, любила ли я когда-нибудь.

– Я любил или мне так казалось, да и люблю! Как жить без любви?

– Не знаю. А дети?..

– Я не об этом, дети только следствие любви, и как следствие, разумеется, прекрасно, я о причине.

– А ты считаешь, что причина-а?

– Не считаю, уверен, на все сто процентов.

– И кто же она для тебя?

– Женщина!.. просто женщина. Женщину боготворю, пишу стихи, а там, как получится, я всегда ищу ту, которая… - Елисей замолк.

– Которая что? – не выдержала паузы, спросила Василиса.

– Не знаю, но. Наверное, которая удовлетворяет моему идеалу.

– И что за идеал?

– Ищу.

– И долго собираешься искать?..

Улыбнулся Елисей:

– Я же говорил тебе уже.

Василиса покраснела чуть, но этот румянец украшал её, делал похожей на девчонку. Они оба были похожи сейчас на двух юнцов, у которых появились какие-то влечения друг к другу, но ещё не оформились в большое чувство. В таких случаях, прежде всего, появляется какое-то смущение, даже стыд, будто обнажается что-то такое скрытое, внутреннее, открывая эту наготу друг другу.

– Всё, пошли, спасибо Василиса, - посмотрел с вопросом на неё, - тебе помочь убрать?

– Нет, я сама. Ты иди, пока книжки посмотри.

– Хорошо, - и Елисей ушёл.

Он, действительно, хотел уйти, чтобы понять и напряженье снять. Нет, не совсем уйти, а в комнату и там настроиться на прежний ритм, одеться, подумал он.

Василиса убирала со стола и понимала, что вот сейчас, как только она в комнату войдёт!.. Она входила обречённо, но и с какой-то внутренней радостью, чего даже себе боялась показать, не имея возможности сопротивляться. Елисей книгу какую-то смотрел, поднял голову, и она увидела его невозмутимость, предугадать замысел его просто стало невозможно.

– Хорошие книги читаешь.

– Да, люблю читать, - механически ответила она.

Елисей видел состояние Василисы, у самого такое же. Понял, что он ей не безразличен и этого было достаточно на первый раз, так решил. В своих чувствах разбираться не хотел, он просто знал, что если влюбляется, если так случается, то всегда на всю оставшуюся жизнь. Это он потом подумает, что произошло, а сейчас не пытался даже сдерживать порыв.

Идея вдруг возникла, которая могла мгновенно снять напряжение с обоих, подумал только, что оказывается, нравственность значение имеет, и для него и для неё, понял, что нельзя в прекрасные отношения творческого вдохновения входить грязными ногами, надо непорочностью войти, а там всё само разовьётся.

– Погода прекрасная сегодня!

– Да-а – опять механически ответила она.

– Не хочешь прогуляться?

– Прогуляться-а?.. – чего-то не понимала Василиса, она от него ждала другого, собрала все силы, чтобы всё решить сейчас и, казалось, что она готова, а он?.. погуля-ять.

– Да, по берегу пруда, там прекрасная аллея, правда нет зелени пока, но есть солнышко и оно греет.

– Ты серьёзно?

– Да, - не понял Елисей, - мне зачем шутить.

Василиса встала, засуетилась вдруг:

– Я только за. Я и зимой люблю на лыжах, а летом-то, летом!.. столько зелени. А ты любишь ходить за ягодами? – переключилась Василиса.

– Я в тайге родился, Василиса, - улыбнулся Елисей, заражаясь её раскрепощением.

– А-а, тогда любишь, - сделала заключение, смеясь.

Напряжение спадало прямо на глазах.

– Прямо сейчас пойдём?.. можно в парк сходить. Ты был в парке?

– Был, конечно, был, - он встал, Василису остановил, взял за плечи и опять увидел этот взгляд, взгляд юности самой, - можно, я тебя поцелую?

Вот!.. он хитрый, он специально предложил, чтобы воли её лишить, поняла вдруг Василиса, понимая и то, что-о… Елисей просто наклонился и, не дожидаясь ответа от неё, нежно, нежно поцеловал её глаза, которые пришлось закрыть. Его поцелуи лишили её воли окончательно, почувствовала себя в клетке, из которой выхода не существует. Она ничего не имела против близости, не молодая девица была, но в случае с Елисеем, не хотелось начинать, именно, с таких отношений. Не понимала, почему, но не хотелось. Казалось, что что-то будет разрушено, то, что ещё родиться не успело.

– Ты хитрый. – прошептала тихо.

Елисей же понимал, что Василиса в его власти, но как же?.. Он отстранился, отпустил её:

– Твои глаза!.. они прекрасны, Василиса, я не мог их не поцеловать, не насладиться юностью забытой, - пошёл в прихожую и начал одеваться. Решил, что не надо торопиться, чтобы потом не стало мерзко, они ведь люди. Любовь, как цветок, должен созреть, нельзя раньше времени срывать. Надо ему и ей подумать, слишком много камней преткновения, а чувства очевидны. Захочет, будет поливать зерно, не захочет, пусть у него растёт, как чувство к идеалу.

– ----------------------

Шли по аллее рядом, навстречу люди попадались. Кто-то шёл домой, кто-то так же гуляли, как они, встречались и знакомые, разговаривали просто. Василиса испытывала гордость от того, что не одна идёт с мужчиной. Интересное и прекрасное состояние, отметила она, она улыбалась и сияла так, что обращала на себя внимание.

– Можно, я тебя за руку возьму?.. – спросила Елисея.

– Даже нужно, Василиса, - ответил Елисей.

Погода, действительно, была прекрасная, казалось, солнце светит только им двоим, и всё сияет светом, даже снег на пруду и в зарослях местами, что кое-где ещё остался, сверкал тысячами искорок огня, наполняя атмосферу свежестью и радостью солнечных лучей. Ивняк, который рос с двух сторон аллеи, аркой зарослей своих создавал видимость арочной тропинки, идущей в небо или не в небо, а куда-то вдаль, в сказку, и там, в конце пути, всё прекрасно будет, потому что в сказке всегда всё кончается прекрасно.

Василиса взяла Елисея за руку, и гордость увеличилась сразу в разы.

– И опять у меня только один вопрос, что происходит, Елисей?..

– Ничего. Кроме того, что происходит, - ответил мгновенно Елисей.

Василиса весело расхохоталась:

– Довольно обоснованный ответ, не возразишь.

– Я же говорю, что пусть будет. Завтра всё иначе осознаваться будет, а сегодня только кажется, что что-то происходит.

Да!.. конечно же, она сегодня вечером напишет стихотворение и завтра или послезавтра в цехе ему отдаст. Так легче будет всё определить. Это потом, дома, она тихонечко поплачет, но не узнает он. Как было бы прекрасно, если б он был не женат.