Окаянные

— На все его бонапартистские затейки, — смелее поддакнул Назаретян. — На всё время дискуссии, разворачиваемой против нас, он выбит из строя.

— А ты, Амаяк, попугайничаешь? — потянулся за трубкой Коба, но подыматься не стал, лишь развернулся к обоим боком. — В защитники записался. Чуешь, где прохлопал?

— Случившемуся, конечно, стоит дать строгую оценку. — Выступил на шаг вперёд тот. — Но нельзя сбрасывать со счёта и то, что было бы, если Льва как раз теперь отстрелили ребятки Генриха Гершеновича.

— Что? Что ещё тебя пугает? — казалось, Коба прожёг Назаретяна тигриным взглядом, тот так и отпрянул назад.

— Шум бы подняли такой среди нашей партийной братвы, что их предполагаемая дискуссия выглядела бы детской болтовнёй.

— Перекинулись бы на их сторону и некоторые старики из большевиков, — нерешительно добавил и Ягода. — Мне докладывают уже про некоторых.

— А ты принимай меры! — рявкнул Коба. — Тоже мне, стратеги нашлись!

— Дзержинский обещался на днях… — Ягода пригнул голову.

— Я его ещё помурыжу в Питере! — отбрил Коба. — Действуй, но обойдись пока беседами с каждым, материально помоги, жрать, видно, нечего, голодранцам. Открой свои закрома.

— Да что ж там у меня…

— Знаю, не хнычь. Найдётся, чем стариков ублажить.

— Есть! — вытянулся Ягода и, смелея, затараторил: — Товарищ Сталин, операция завершилась действительно не так, как была задумана, но я согласен с Амаяком, последствия после физического устранения Троцкого могли быть непредсказуемо опасными. Теперь же он надолго выпал из борьбы. А если посодействовать врачам и отправить его на санаторное лечение… Куда-нибудь на юг. Хорошие здравницы заработали в Ялте, в Кисловодске, в Сочи…

— Подумаем, — буркнул Коба. — Вы оба легкомысленно недооцениваете горлопана. Завалит газеты ядовитыми статейками.

— Газетками такого рода управлять опыт имеется, товарищ Сталин.

— Не просочатся гадости?

— Не дадим.

— Включайтесь оба и немедленно, — буркнул Коба и, грохнув ладошкой по столу, дал понять, что разговор окончен.

ПОСЛЕСЛОВИЕ ОТ АВТОРА

В автобиографической книге "Моя жизнь" Л. Троцкий рассуждал, что в его внутрипартийной борьбе за власть с "необузданной тройкой" (Сталин, Каменев, Зиновьев) "нужно было, чтобы я на время выбыл из строя. Это и случилось осенью 1923 года. Нельзя не отметить мимоходом, как услужливо случайное помогает закономерному".

Далее описывает, что накануне важного партийного мероприятия, где он собрался выступить, поехал охотиться на болота близ села Калошино на реке Дубне и, возвращаясь, провалился под лёд. Оказавшись в ледяной воде, побежал к берегу, где ждал шофёр в автомобиле, но простыл и дома слёг. "После инфлуэнцы, — писал он, — открылась какая-то криптогенная температура. Врачи запретили вставать с постели. Так я пролежал весь остаток осени и зиму. Это значит, я прохворал дискуссию 1923 года против троцкизма… Ленин лежал в Горках, я — в Кремле. Эпигоны расширяли круги заговора".

Дальнейшая судьба Троцкого известна. Сталин выиграл борьбу за власть у всех троих, а потом, в 1940 году, уже скрываясь от Сталина в Мексике, Троцкий был всё же убит тайным агентом НКВД ударом ледоруба.

Но это уже другая история.

Литературно-художественное издание

Выпускающий редактор В. И. Кичин

Художник Ю.М. Юров

Корректор Г. Г. Свирь

Дизайн обложки Д. В. Грушин

Верстка Н.В. Гришина

ООО "Издательство "Вече"

Адрес фактического местонахождения:

127566, г. Москва, Алтуфьевское шоссе, дом 48, корпус 1. Тел.: [phone] (факс: доп. 2213), [phone].

Почтовый адрес: 129337, г. Москва, а/я 63.

Юридический адрес:

129110, г. Москва, пер. Банный, дом 6, помещение 3, комната 1/1.

E-mail: [e-mail] http://www.veche.ru

Подписано в печать 28.03.2022. Формат 84x108 1/32. Гарнитура "KudrashovC". Печать офсетная. Бумага газетная. Печ. л. 10,5. Тираж 2000 экз. Заказ 0-0860.

Отпечатано в типографии филиала АО "ТАТМЕДИА" "ПИК "Идел-Пресс".

420066, Россия, г. Казань, ул. Декабристов, 2.