Оказалось, это не мой выбор

— Мелкий пиздюк, ты.! — она все ближе и ближе, и как-то по засохшим деревьям и кустам мне не хотелось с этой жижей соприкасаться.

«Даже ногу не отрубить…» Да, вот такие вот мысли преследовали меня, жаль, что я был быстрее. А ведь это и вправду могло помочь. Стоило этой ужасной жиже коснуться ноги, как перед глазами пронесся черный огонь с красной окантовкой.

Проснулся.

«Блять, опять неудача…» Сколько ещё раз это будет повторяться?

Есть человек, которого я могу про это спросить, но ведь он мне не ответил. Мои попытки связаться с этим хуёпуталом закончились ещё на стадии зачатия. Жертва кесарево разреза…

И пока вампирша медленно с настойчивостью, но явной неумелость пыталась разбудить меня аки принцессу, я размышлял на тему того, когда это всё закончится.

Впрочем, последние дни я только над этим и думал. Я уже сдвинулся с мертвой точки, но и Пиньята не на месте стоит, он так же совершенствуется и пока что мне ни разу не удавалось его победить. Прошлая попытка не считается, он забацал какой-то темный ритуал и Борода его знает, что будет в этот раз.

Мне хочется передохнуть от этого. Каждый раз, каждый раз одно и то же. Повторение — мать учения, это явно не в моем случае. Не знаю, как, но Мелкий то сохраняет свои воспоминания после моей смерти, возможно это ещё одна его способность, как ни посмотри, а их у него хоть жопой жуй.

День все время стартует одинаково, никакого разнообразия, хотя, иногда, я его все же привношу. Меня воротит уже от этого места.

Финальная схватка в конце дня, все время отличается, если бы не этот факт, мне бы понадобилось иного меньше попыток и сил на победу. Я уже наизусть знаю все его финты и неожиданные атаки, или я думал, что знал. Что это был за ритуал? Или же это было заклинание? Мне полностью это неизвестно. Из того что я понял, для «этой хуйни» нужна жертва самого мага. Значит ли это, что мне было достаточно просто сбежать? Нет, я же слышал его голос, а значит тот не помер, он просто…

А-р-р! Бесит что не могу понять! Что он сделал? Почему вдруг стал невидимым, почему?! Я же раздробил его голову он не мог остаться в живых, да ещё и атаковать меня.

Холодок прошёлся по телу, в то время как кто-то постучал в дверь.

Три коротких стука эхом раздались в практически пустой комнате. Никто не отправился открывать. Все остались на своих местах. Впрочем, те кто спит и так не смогли бы открыть, а вот Вампирша могла бы. Но она не пошла. Впрочем, это и понятно, сейчас она так сладко прижалась ко мне что никакие посторонние звуки не сумеют её отвлечь.

Меня же это напрягло.

Что-то идет не по сценарию. Правда и до этого все шло не по моему плану. Единственный человек, который мог прийти ко мне рано утром был Первородным.

— М? — открыв глаза Вампирша наткнулась на мои. Между нами словно проскочила некая искра и та быстро изменила свое выражение лица, оно ужесточилось, стало более серьезным и готовым к неприятностям.

«Это у меня так много на лице написано?» я удивился быстроте понимание без слов.

Разбираться с экстраординарными способностями Вампирчика буду позже. Сейчас надо разобраться с одной единственной проблемой.

На пути к двери я подобрал одноручный меч и усилился. Взявшись за ручку двери усилил мозг.

Скрип двери растянулся для меня на целых двадцать секунд, хоть открывал дверь я только две.

И вот с таким скукоженным лицом я взглянул на моего раннего гостя.

— Чем обязан? — как можно более сурово произнес я. На пониженном тоне я собирался говорить с ним и дальше, но…

— Тебя ждут, — произнес отец Пиньяты. Глаза стёклышка явно указывали на то, что его как-то контролируют.

Произнеся эту фразу он неестественными, больше напоминая робота чем человека, движениями отправился назад.

Так… И что это значит? Мне все же сделают блинчики с шоколадом?

***

Солнце, лес, деревья, стол и два стулья. «На одном пики точёные на другом…» Опустим всемирную классику и вернёмся в этот грязный мир. Сложив руки крестом перед собой, а именно скрестив их на груди, я недоверчиво осматривал все окружение. «Деревья, да и только» так подумает любой, так в целом думал и я. Но вот наши бои нередко заканчивались тогда, когда в меня прилетало бревно и не скажу, что это не больно, хоть и всяко лучше, чем гореть заживо… чувствовать каждой клеточкой тела беспрерывную боль, невыносимое покалывание во всем теле не останавливается ни на минуту, ты пытаешься сделать хоть что-то, но в один миг перестаешь видеть, а затем и слышать. Все что оставляет тебе бог — это горелый запах твоего же тела. В общем, гореть не очень приятно.

«Он специально посадил меня на более осветленном участке? Думает меня возможно так просто ослепить?!»

Так уж получилось, что на моей стороне было слишком светло, в то время как на его довольно темно.

— Итак, — сплёв пальцы рук вместе Пиньята начал первым. — ты победил.

— Всмысле? — поддавшись порыву я немного наклонил корпус вперёд. Теперь то я прямо могу видеть его хитровыебанные глазки.

— Я сдаюсь, мне тебя не победить, — разведя руки в стороны он как бы говорил: «Вот так вот дружок». — расходимся.

— Не думал, что в один прекрасный день у тебя прорежется чувство юмора, — словно сплевывая, мои слова были сказаны с такой неприязнью, что мне самому стало неприятно. Рычащие нотки вылетели из моего рта. Я практически перестал себя контролировать.

— Спокойно парень, этим ты ничего не решишь, я тебя предупреждаю, — наглость — второе счастье? Мне физически неприятно сидеть за одним столом с этим архимагом бейби-сайз. Хочется кинуть в его спокойную рожу что-то потяжелее или подгадить да так чтоб жизнь медом не казалась.

— Ты же меня достанешь… таким тоном говорить, — тот округлил глаза так, словно я ему в любви тут, признаюсь.

— Это мой нормальный тон, — ебаный ребенок, тебя аристократ покусал?! — и вообще, что за агрессия в мою сторону?

«Сопля жеваная орками, я тебе сейчас покажу что такое агрессия!»

— Как за что?! — нет, он не может не знать, это новые методы провокации, которые хорошо так действуют, странно что во время наших прошлых стычек он такое не проворачивал.

— А за что?

— Я тебя сейчас…

— Ну попробуй, — раздосадованным лицом ответил младенец. Как он вообще в таком возрасте так просто эмоции показывает?

Словно по волшебству, его последние слова практически точь-в-точь сошлись с точкой моего кипения. Я был спокоен, но правда после стольких сражений на смерть, я смотрю на него лишь как на врага всего сущего. Говорить с ним без оскорблений всех его родственников до пятого колена было невыносимо. Так этот клоун ещё утверждает, что мне не за что его ненавидеть?