Океан Бурь. Книга первая

Он ходил по зеленой траве двора от калитки до крыльца и от крыльца до навеса, где лежат дрова. Трава была мелкая и с утра холодноватая, так что ходить по ней босыми ногами было просто приятно.

Белая кошка сидела на краю крыши и делала вид, что она пришла погреться на солнышке и что воробьи ее совершенно не интересуют. Воробьи прыгали вокруг и дразнили кошку, а она только щурила глаза. На носу у кошки было большое зеленое пятно. Сразу видно, что она понюхала краску на палитре. Кошка принадлежала Ваонычу.

Елена Карповна вышла на крыльцо. На ней, несмотря на жаркую погоду, темное платье, а голова повязана желтым в мелкую крапинку платком. Она погрозила Володе и спросила:

— Какую каверзу опять задумал?

Володя ничего ей не ответил, и она ушла, так стукнув калиткой, что воробьи дружно рассыпались в разные стороны.

Вдруг на улице послышался необыкновенный шум, крики ребятишек и возбужденные голоса взрослых.

Володя не выдержал и, приоткрыв калитку, выглянул на улицу. Выглянул и замер от восторга.

По улице шел слон!

Самый настоящий, живой-разживой слон!

Шел, не торопясь переставляя свои толстенные, как диванные валики, ноги и отмахиваясь от мух мягкими, похожими на лопухи ушами.

Прохожие сначала ахали от неожиданности, но потом успокаивались и сообщали друг другу:

— Смотрите-ка, слон по улице идет!

Ребятишки бежали за слоном, а некоторые, самые отчаянные, заскакивали вперед и восторженно орали.

А Васька вел себя совсем уж нахально. Сначала он бежал по тротуару и отталкивал мальчишек с таким видом, будто слон — это его собственность, будто он купил его на базаре и вел домой. Но этого ему показалось мало, и он начал показывать свое удальство: забегал вперед, строил рожи и, размахивая руками, плясал перед самым хоботом слона.

А слон шагал, не обращая на Ваську никакого внимания.

— Наверное, он из цирка убежал, — сказал кто-то.

Другой возразил:

— Как же, убежал! Это они его для рекламы выпустили. Чтобы народ заманивать…

Какой-то толстяк снял соломенную шляпу и тонким голосом пропищал:

— Это безобразие — так распускать слонов!..

А Володя подумал, что никакого тут безобразия нет и вообще было бы здорово, если бы слон вдруг свернул с дороги и вошел к нему во двор. Ему даже показалось, что слон тоже так подумал и вроде даже замедлил шаг.

Распахнув калитку пошире, Володя призывно пощелкал языком, заманивая слона, но тот прошел мимо, даже не посмотрев на него.

Встречные машины сворачивали в сторону, нарушая правила уличного движения. Ослепительные зайчики весело прыгали на их разноцветных крышах и чистых стеклах.

Навстречу шел красный автобус. Он остановился и затрубил. Слон тоже остановился и тоже затрубил. Он, наверное, подумал, что встретил какого-то особенного городского слона, и очень обрадовался.

По крайней мере, Володя подумал именно так. Он ходил с мамой в цирк, видел там много всяких зверей: шесть львов, медведей, если считать с медвежатками, троих. Даже тюленей было два. А слон один. Ему даже и поиграть не с кем. Это разве жизнь?

Это Володя отлично понимает. Уж кто-кто, а он-то настрадался один в четырех стенах. Поэтому он очень посочувствовал слону: ничего нет особенного в том, что ему надоело сидеть в своем цирке и он вышел в такой хороший летний день на улицу подышать свежим воздухом.

За слоном гнались четыре очень красивых и, судя по всему, необычайно отважных человека. Их короткие красные куртки и брюки, тоже короткие и красные, блистали золотыми нашивками и пуговицами. Но, конечно, самым красивым и храбрым несомненно был пятый человек. Он, бойко работая коротенькими ножками, бежал впереди всех. Его голубой, расшитый серебряными звездами плащ взвивался выше головы. Одной рукой он придерживал тюрбан, чтобы не потерять, а в другой у него был пучок моркови. Он кричал явно не по-русски:

— Борка, Борка, назад!..

Остальные, размахивая булками, кричали русскими голосами:

— Борька, давай назад! Борька!

Они уговаривали слона вернуться обратно в цирк, но он даже и не глядел в их сторону, а когда они все стали на него наседать, слон поднял хобот и так оглушительно затрубил, что Васька от страха подпрыгнул.

— Люди! — заорал он дурным голосом. — Спасайте меня!..

Он упал и на четвереньках, как лягушка, запрыгал по тротуару.

Володя засмеялся, а в это время слон свернул куда-то в переулок, словно его и не было. Сразу улица стала обычной и довольно скучной. А Васька Рыжий, сидя на краю тротуара, плевал в ладонь, растирал ссадины на коленях.

— Эх ты, — сказал Володя, — слона испугался.

Продолжая растирать свои ссадины, Васька пообещал:

— Вот как дам!

Володя боком пошел к Ваське:

— Ты дашь?

— Дам!

— А ну дай…

— Пачкаться неохота, — проворчал Васька и пошел к своему дому, презрительно покачивая плечами.

— Лягушка рыжая! — вдогонку сказал Володя и повернул к своему дому.

Но едва он переступил порог калитки, как в ворота с треском ударился обломок кирпича. Володя выбежал на тротуар, но Васька уже плясал около своего дома и строил самые противные рожи.

Володя погрозил ему кулаком.

В УГОЛ НОСОМ

Закончив рассказ про слона, Володя хотел перейти к перечислению злодеяний Васьки Рыжего. Это необходимо было для того, чтобы мама могла вполне оценить тот шедевр, которым Володя заклеймил эту личность.

Рисовать Володя начал рано, лет с пяти. Тогда он считал, что для рисования годится любая поверхность: скатерть на столе, обложка книги, наволочки на подушках, собственные ладони, оконное стекло, тетради из маминого портфеля, а также пол, стены, печка, не говоря уже о заборах и тротуаре перед домом, которые, как он считал, только для этого и приспособлены.

И доставалось же ему за это от мамы и от соседей, но особенно попадало от квартирантов, хотя как раз один из них больше всего и был виноват в том, что Володя пристрастился к рисованию.

Итак, Володя сидел за столом, вытирал посуду, которую мама мыла в белом тазу, и обдумывал, как бы ему убедительнее рассказать про Васькины злодеяния. Маме почему-то совсем не понравилось, что в ее отсутствие Володя выходил за ворота.

— Ты же дал мне слово, — строго сказала она.

— Так я и не выходил. Я калитку открыл, а он тут и вышагивает.

Мама постучала пальцем по столу и самым строгим голосом сказала:

— Чтобы этого никогда больше не было. А за то, что ты нарушил слово…

Она не успела договорить, потому что в это время с шумом распахнулась дверь и вошел Ваоныч. Его буйные седоватые волосы клубились вокруг головы, как дым под ударами ветра. Володя сразу смекнул, зачем он пришел, и поспешно начал оползать со стула, намереваясь укрыться под столом. Разгадав его намерение, Ваоныч схватил Володю за руку.

— Что случилось?.. — спросила мама.