Океан в центре радуги

– Это не… - но она перебивает меня.

– Через пятнадцать минут у камня недалеко от костра.

Подруга выдергивает свою руку и возвращается к толпе, которая уже начинает редеть. Некоторые разбрелись по палаткам и видят уже сотый сон, а самые стойкие все еще дрыгаются у столика с напитками.

Я наблюдаю за Дели, которая о чем-то спорит с Шоном. Интересно, о чем эти двое могут разговаривать. Я никогда не замечала их в компании друг друга. По-моему, у них совершенно разные интересы. Аделаида легкомысленная и хитрая, а Шон… А какой Шон? Удивительно, но я практически не знаю своего брата. Он вечно запирается в своей комнате или пропадает где-то со своими друзьями. Мы общаемся только за семейными ужинами, когда кто-то просит кого-то передать соус.

Через некоторое время толпа совсем пропадает. Все расходятся по палаткам, кроме Дели и меня. Потому что я направляюсь к камню возле костра, чтобы раскрыть Аделаиде глаза.

Камень находится достаточно далеко от палаточного лагеря, который студенты решили здесь разбить, поэтому здесь никто не услышит нас. Это хорошо, потому что я не хочу, чтобы сейчас кто-то еще, кроме Аделаиды, знал о том, что ее парень изменяет ей с ее лучшей подругой.

Когда Дели оказывается на достаточном расстоянии, чтобы слышать меня, я начинаю разговор. И очень нервничаю.

– Дели, - я сглатываю. – Я кое-что узнала.

– Говори быстрее, Мия. Уже три часа, холодно и я хочу спать. – девушка протягивает руки к костру, пытаясь согреться.

– В общем, - я пристально смотрю на подругу. – Алекс изменяет тебе с Энни.

– Что? – Дели медленно поворачивает голову в мою сторону, и огня костра достаточно, чтобы я увидела ее выражение лица. Она не верит. – Ты что городишь, Майлз? Напилась что ли?

– Я видела их вместе, Аделаида. – я стараюсь говорить как можно увереннее.

– Ты больная. – подруга усмехается, засовывает руки в карманы куртки и поворачивается ко мне всем корпусом. – Алекс не способен на такое. Он хороший парень, слышишь? Это ты шлюха. И я говорю это не из-за того слушка, когда ты прикрыла мой зад. Я знаю, что ты спала с Кевином. И с Логаном.

– Я не вру! – мне приходится повысить голос, потому что ее слова задевают меня.

– Ты всегда врешь. – она медленно приближается. – Ты долбанная психичка. Знаешь, почему я стала общаться с тобой? Потому что хотела твоего брата! – я почти не вижу ее, потому что слезы застилают глаза. – И я добралась до него. И теперь ты мне не нужна. Ты никому не нужна. Бесполезная вещь.

Я сжимаю левую ладонь в кулак так, что ногти впиваются в кожу. Но это приносит меньше боли, чем слова Аделаиды…

Слезы застывают на щеках от холода, пока я бреду по проселочной дороге где-то в лесу. Так я иду уже около трех часов и совсем продрогла, но возвращаться в тот адский дом я не хочу. Я знаю, что Шон ни в чем не виноват. Он действительно хороший человек.

Самый ужасный, гадкий и мерзкий человек это Аделаида. Да, про покойников плохо не говорят, но она была воистину кошмарной. Поразительно, как в такой привлекательной оболочке могла поселиться такая отвратительная душа.

И почему я не поняла этого раньше? Для меня она была образцом для подражания. Я делала то, что она говорила. Я помогала ей, защищала ее, даже когда было очевидно, что она неправа. Почему я делала все эти вещи? Я словно была загипнотизирована.

В итоге она испортила всё. Она разрушила всю мою жизнь, потому что теперь меня считают первоклассной шлюхой. И я позволила ей развалить мою жизнь. Развалить меня.

Я смотрю на небо и понимаю, что уже темнеет, и я замерзну в этом чертовом лесу. Наконец-то.

– Мия?! – совсем неожиданно справа от меня останавливается машина, из которой выбегает Джастин. – Ты что делаешь?!

Я не в состоянии произнести и слова. Я окоченела. Поэтому парень просто берет меня за руку и усаживает в свой автомобиль.

– Ты с ума сошла? – он плюхается на водительское сиденье. – Это такой новый вид самоубийства?

– Не новый.

На это парень лишь выдыхает, и мы едем в неизвестном направлении.

– Не хочешь рассказать, что ты делала в лесу? – Джастин ставит передо мной большую кружку горячего чая, но я не беру ее. – Мия?

– Кто ты, нахрен, такой?! – эта ситуация окончательно выводит меня из себя. На лице парня читается удивление. Да, он просто хлопает глазами, будучи в изумлении. – Слушай, - я поднимаюсь со стула, не сводя глаз с Джастина. – Ты спас меня от самоубийства, спас меня в тот день, когда убили Дели, и теперь ты появляешься в лесу, где я должна была уже сдохнуть! Ты вечно меня спасаешь! Кто просит тебя это делать?! Откуда ты знаешь, что каждый раз меня нужно спасать?! Хватит быть каким-то Суперменом недоделанным! Ты приводишь меня в бешенство тем, что у тебя все схвачено! Кто ты, черт возьми, такой?

Только теперь я понимаю, что из глаз ручьем текут слезы. Ого. И голос стал хриплым от того, насколько громко я сейчас разговаривала. Или кричала.

– Мия… - парень протягивает ко мне руки, но я делаю шаг назад.

– Нет. Объясни все. Сейчас же.

– Хорошо. – светловолосый вздыхает. – Присядь, пожалуйста. – я опускаюсь на мягкий стул, то же делает и Джастин. – Что именно ты хочешь знать?

– Всё. – я чувствую, что сейчас ему неудобно находиться под моим взглядом, но другого выбора у меня нет. Мне надоело находиться в неведении.

– Хорошо. – Джастин взъерошивает волосы, собираясь с мыслями. – Начнем с того, что мои родители – не мои родители. Я приемный. Они усыновили меня, когда мне было четырнадцать. Как раз после смерти моих родителей…

– Джастин… - я хочу дотронуться до его руки, что лежит на столе, но он быстро убирает ее.

– Все в порядке. В общем, жизнь была несладкой. – парень делает паузу. Кажется, ему очень трудно вспоминать свое прошлое. – Приемные родители взяли меня только для прикрытия своего родного сына.

– Как это?

– В прошлый раз я рассказывал тебе о том, что он сбил девушку, потому что был пьян… Я рассказал тебе не всё. Точнее, я умолчал о самом главном. – Джастин опускает взгляд, но в следующую секунду глядит прямо в мои глаза. – У него шизофрения. – от этого мурашки забегали по моей спине. – Поэтому алкоголь противопоказан ему, но в тот вечер он выпил. И произошло то, что произошло.

– Но почему в исправительный лагерь отправили тебя?

– Никто не должен был знать, что у сына такого влиятельного человека, как Джим Кемпбелл, такой нездоровый сын. Легче было свалить все на приемного. – светловолосый усмехается. – Потом во всех интервью он ныл о том, что в детдоме такого подсунули.