Оккультный рейх

Согласно представлениям западноафриканских ведьм, судьба подобна вееру. В течение жизни мы достигаем определённых точек выбора, где возможно выбрать себе дальнейшую судьбу. Варианты будущего расходятся в разные стороны, как складки распущенного веера. Путь, который мы избираем в одной точке, не только обуславливает то, с чем мы столкнёмся в дальнейшем, но и определяет, где будет находиться следующая точка выбора. Находящиеся в нашем распоряжении авторитетные руководства по гаданию — такие, как китайская «И-Цзин», — кажется, подтверждают эту теорию. Они не поддерживают детерминизм, не считают будущее раз и навсегда определённым. Скорее они говорят: «Если ты поступишь так-то и так-то, тебя ждёт то-то и то-то». Любой, кто серьёзно использовал методы «И-Цзин» подтвердит, что они работают.

Возможно, Гитлер разделял эту теорию или обладал врождённой способностью улавливать веления времени. Очевидно одно: в точках решения он умел выбрать свой путь с удивительной эффективностью. Он сделал лишь одну ошибку — но она, как потом оказалось, стала роковой. Он решился вести войну одновременно на два фронта. Естественно, самому событию предшествовала точка решения, на которой он сделал свой выбор. На определённой стадии он упустил момент, когда был возможен союз с Великобританией и Францией против СССР.

Но, за исключением событий, явившихся следствием этого просчёта, всё мрачное будущее Европы уже было открыто тем, кто видит, в удивительно пророческой книге, вышедшей в свет ещё в 1925 г. Первоначально эта работа называлась «Четыре с половиной года борьбы с заблуждениями, тупостью и трусостью». Издатель книги Макс Аманн мудро настоял на том, чтобы сократить такое громоздкое название, так что работа стала называться просто «Моя борьба», или в немецком оригинале «Mein Kampf». «Mein Kampf» — примечательный документ, и если бы его больше читали за пределами Германии, наивные политики в Лондоне и Париже могли бы догадаться, что надо предпринять в ответ. Гитлер не делал секрета из своих целей. И он осуществил их с такой точностью, что не должно оставаться сомнения: он бросил на это все свои провидческие способности.

Точки решения располагаются в нашем будущем подобно узлам некой гигантской сети. Многим ясновидящим доступно только пространство между двумя ближайшими точками. Но Гитлер, как и некоторые другие ясновидящие, вероятно, время от времени был способен внутренне представлять общий рисунок сети, что позволяло ему на мгновение проникать в отдалённое будущее, минуя близлежащие узлы. Эта способность далась ему не легко. Прежде чем её получить, он, скорее всего, подобно примитивному шаману, переживал особое экстатическое состояние. Но и после этого он испытывал большие напряжения, и, если он был типичным экстатическим ясновидящим, значит ему много раз приходилось опускаться на землю, полностью потеряв память об увиденном.

Гитлер пьянел от ненависти и бешеных речей. Он упивался разрушительными эмоциями. Сегодня уделяется много внимания биохимической основе таких состояний. Когда железы реагируют на сильные отрицательные эмоции, в кровь в больших количествах поступает адреналин. Продолжительный крик, которым постоянно отличались речи фюрера, приводит к увеличению содержания в крови углекислого газа. В результате таких химических изменений иногда перестраивается работа мозга — он, так сказать, перепрыгивает на новый уровень сознания. Временами, на какой-то момент, эти новые уровни сознания позволяют увидеть проблески отдалённого будущего. Подобного рода опьянение достигало у Гитлера такой силы, что иногда он бросался на пол и грыз край ковра — в точности как гаитяне, одержимые духами во время ритуалов вуду. Приближённые (разумеется, в его отсутствие) называли его «Ковроедом» (нем. Teppichfresser).

19 сентября 1939 г. Гитлер произнёс свою первую речь, посвященную войне. Это произошло в Гданьске. Польша была оккупирована. Часть германских войск уже возвращалась домой. Варшава ещё оказывала кое-какое сопротивление, но её падение явно было лишь вопросом времени. Некоторые предполагали, что скоро война полностью закончится. По извращённой логике нацистов выходило, что поскольку Польша как государство перестала существовать, то и все договоры о союзе с ней потеряли смысл. Зачем теперь англичанам и французам проливать кровь, воюя с Германией? Но и продолжение войны не внушало нацистам особого страха, так как в то время не было ни одного немца, который сомневался бы в победе «фатерлянда». Успехи германской армии в Польше поражали воображение.

А больше всех уверен в успехе был, разумеется, сам «старина» — фюрер Адольф Гитлер. Шагая к трибуне гданьской ратуши, он выглядел таким властным, каким наблюдатели не видели его ещё ни разу. Но, произнося речь, он, как обычно, впал в ярость. «Когда он заговорил о Британии, — сообщает вездесущий Ширер, — его лицо вспыхнуло в припадке истерической ненависти». «Мы никогда не капитулируем! — вопил он во время этой бешеной речи, — мы никогда не капитулируем!»

Эффектные слова, но в тех обстоятельствах они были явно ни к чему. Германия находилась на вершине могущества. Положение её было прочным. Кто что-нибудь говорил о капитуляции? Почему о ней вообще зашла речь? Много позже, по ходу войны, эта фраза стала у фюрера излюбленной. Он использовал её, чтобы поднять дух своих солдат и союзников, даже когда его империя рушилась до основания и войска антигитлеровской коалиции были на подступах к Берлину.

У Курта Воннегута, американского писателя немецкого происхождения, на собственном опыте испытавшего ужасы Второй мировой войны, есть персонаж по имени Билл Пилгрим. Этот литературный герой страдал судорогами во времени, в результате чего внезапно перескакивал из одного фрагмента своей жизни в другой с такой же бесконтрольностью, как и при обычных судорогах. Не был ли Гитлер немного похож на него? Не вызвали ли биохимические последствия его исступления короткий проблеск экстаза, во время которого он видел свои последние дни? Не услышали ли на мгновение нацисты, собравшиеся в Гданьске в свой победный час, голос фюрера, в отчаянии пытающегося вселить бодрость в защитников разбитого, гибнущего рейха?

Безусловно, в речах Гитлера можно найти ряд намёков, указующих на возможность предвидения. За одиннадцать дней до того, как бомба Эльзера взорвалась в мюнхенской пивной, он удивил слушателей, сказав, что война продлится пять лет. Если учесть, что имелась в виду приблизительная, округлённая цифра, он оказался совершенно прав.

4 Необычные способности

Адольф Гитлер родился 20 апреля 1889 г. в пограничном австрийском городке Браунау. Австрия — страна медиумов. Именно оттуда происходили мадам Стокхаммес, а также Вилли и Руди Шнейдеры.

Братья Шнейдеры обладали удивительными способностями. Старший, Вилли, когда ему было всего шестнадцать, во время спиритического сеанса обнаружил, что владеет телекинезом — способностью передвигать предметы на расстоянии. Он размещал руки возле особого планшета, и тот, к невероятному изумлению очевидцев, сам собой выписывал слово «Ольга». Впоследствии тогдашние специалисты по необычным психическим явлениям исследовали случай с сущностью по имени «Ольга» и её медиумом Вилли. Они пришли к единодушному выводу, что продемонстрированные Вилли чудеса были подлинными. Эти чудеса включали парение в воздухе небольших предметов, таких как браслет и носовой платок, самопроизвольный звон колокольчика, покачивание стола и появление эктоплазмы. Со временем «Ольга» перешла к брату Вилли — Руди, продолжавшему демонстрировать подобные необычные эффекты, часто в присутствии экспертов.

Как утверждают французские авторы Луи Повель и Жак Бержье, у Гитлера была та же кормилица, что и у Вилли Шнейдера. Звучит не совсем серьёзно, но не впитал ли он что-то с её молоком? Помимо предвидения Гитлер демонстрировал способности в своём роде не менее необычные, чем всё то, что когда-либо делал Шнейдер. Гитлер никогда не выглядел представительно. «Страшилище, какое редко встретишь среди христиан» — так описал Гитлера, когда тому был двадцать один год, его бывший товарищ Рейнгольд Ханиш. С этим вполне можно согласиться. В то время Гитлер носил старое чёрное пальто, доходившее ему до колен, и чёрную шляпу-котелок. У него были длинные волосы и борода. Его выпученные глаза выделялись навечно измождённом лице. Одиннадцатью годами спустя он выглядел не намного лучше, хотя теперь уже стал брить бороду. Он по-прежнему носил тёплую полушинель или дешёвый плащ и очень мало заботился о внешнем виде. Даже впоследствии, когда стал одеваться чуть лучше, он почти не старался казаться привлекательным. Друг (а позже враг) Гитлера Эрнест Ханд Ханфстёнгл как-то отметил, что тот «выглядел как провинциальный сборщик налогов в своём лучшем наряде». В самом деле, со своей знаменитой чёлкой, усиками, напоминающими зубную щётку, со своей странной походкой (про которую говорили: «как у женщины») он походил на Чарли Чаплина — экранного Чарли Чаплина в роли жалкого человечка, которого жизнь бросает из одной комичной ситуации в другую. Когда Чаплин снялся в блестящем фильме «Великий диктатор», ему не понадобилось сильно изменять привычную экранную внешность, чтобы показать, что он высмеивает Гитлера: это и так было видно.