Окликни меня среди теней

– Привет, Юджин.
– Со стандартной американской улыбкой мужчина сел на стул.
– Вижу, вы очухались. Меня зовут Рэнд, я здешний доктор. Знаете, сколько проспали?

– Нет.
– Русов глянул в окно, где болезненно ярко светило солнце.

– Больше суток. Мы вкатили вам столько десенсибилизаторов, что могли проспать еще сутки. Но хорошего помаленьку, верно?
– И врач жизнерадостно рассмеялся.

– А что со мной, доктор?

Только теперь Русов почувствовал страх. Он лежал в больнице всего один раз, с воспалением легких, простыл осенью на рыбалке, но хорошо знал, что нынешние болезни могут сделать с человеком.

Доктор сделался серьезнее и успокаивающе похлопал по коленке Русова:

– Вам повезло, молодой человек. Подхватили инфекцию из Темной зоны, и организм отреагировал лихорадкой. Реакция оказалась очень бурной, зато было выработано большое количество антител, и возбудители инфекции вряд ли выжили. У вас сильный организм. Дня три полежите и выпишем. Ваша страховка покрывает только минимум, а пребывание в госпитале дорого. В России лечение тоже платное?

– Бесплатное, - пробормотал Русов. От нахлынувшего чувства облегчения захотелось плакать; он и не подозревал, что так испугался.
– Но лекарства приходится покупать, а они дорогие.

– Понятно.
– Рэнд отвел глаза и встал.
– У нас лекарства тоже дороги, фармацевтический бизнес один из самых выгодных, да еще не всегда помогают. После войны появилось слишком много новых болезней.

Немного погодя Русова отсоединили от капельницы, и пожилая медсестра с помощью другой женщины откатила на кровати в лабораторию. Там взяли кровь и, проделав кучу других малоприятных манипуляций, отвезли обратно. После этого напоили бульоном, хотя Русов и не чувствовал голода, а затем снова пришел доктор.

– Хорошо, - он подчеркнуто жизнерадостно потер руки.
– Компьютер считает, что вы почти здоровы. Я склонен присоединиться. Конечно, несколько дней останется слабость, организм должен прийти в себя. Аллергическая реакция тоже не сразу утихнет. Но потом - хоть женитесь. Не присмотрели какую-нибудь американку? Будет жалко, если такие гены пропадут.

– Нет, - сердито сказал Русов, но от бесцеремонности доктора настроение заметно улучшилось.

– Сейчас вас перевезут в другую палату, - бодро продолжал Рэнд, почему-то избегая глядеть на Русова.
– Надо понаблюдать, и без уколов в попку, к сожалению, не обойтись. Через два дня еще раз проведем обследование и, если все будет в порядке, выпишем. Пока все. Приятно было познакомиться, Юджин.

Доктор ушел, в палате стало тихо и спокойно, светлые тени колебались по стенам. Русов задремал, но вскоре его разбудили и снова повезли по коридорам. Он оказался в обширном помещении, разгороженном на боксы и залитом мертвенно-белым светом. Воздух был тяжелый, пропитанный запахом лекарств, и Русова сразу затошнило. Его завезли в один из боксов и профессионально ловко переложили на другую кровать. Медсестры выглядели усталыми, но одна улыбнулась Русову и поправила подушку.

– Здесь две кнопки, - сказала она.
– Эта делает стенки прозрачными, можете пообщаться с соседями, а другая для вызова медсестры. Нажимайте, только если будет совсем плохо, у нас много работы.

Они ушли. Русов полежал, борясь с приступами тошноты. Выглядело так, будто оказался в матово-белом гробу. В очередной раз сглотнув подступившую к горлу горечь, нажал первую кнопку.

Стенки и в самом деле обрели прозрачность - очередное чудо техники. Русов глянул налево и содрогнулся: по пояс прикрытый простыней, на соседней койке лежал чуть ли не скелет - с серой кожей и ввалившимися глазами. Грудь с выступавшими ребрами слегка вздымалась и опускалась, глаза были закрыты.

– Что, не вдохновляет соседство?
– прохрипел голос справа.

Русов едва понял выговор и оглянулся. Вздрогнул снова: на белой подушке лежала черная голова с белками глаз, остальное скрывала простыня.

«Уолд?
– мелькнула паническая мысль.
– Откуда он здесь?».

– Черных не видел?
– осклабилась голова, и Русов успокоено вздохнул: вторым соседом оказался обыкновенный негр.
– Хотя откуда? Ты вроде из России, видел тебя в новостях.

– Верно, - сказал Русов и удивился, как слабо прозвучал его голос.
– А это общая палата, да?

– Точно, мистер, - разошлись в ухмылке синеватые губы.
– Все удобства для бедняков вроде нас. И морг рядом, далеко возить не надо. Твой сосед скоро туда отправится. Может, и нас откатят следом.

Русов даже про тошноту забыл.

– Доктор сказал, что я почти здоров, - в панике сказал он.
– Надо только полежать до обследования.

– А ты ему больше верь, - хмыкнул негр.
– Охмуряют нашего брата. Ну и как жизнь в России?

– Помаленьку, - хмуро ответил Русов и сглотнул.
– Извини, меня тошнит.

Сосед что-то сказал, но Русов не расслышал - закрыл глаза и стал бороться с очередным позывом к рвоте. Он чуть не заплакал: одинокий, беспомощный, и занесло его в эту чуждую Америку. Еще и в самом деле умрет, и тогда откатят в морг, а потом наскоро закопают. Или сожгут: как у них поступают с трупами?

Тошнота наконец отступила, оставив в горле противную горечь. Поднимать веки не хотелось. Русов лежал, чувствуя себя опустошенным, и постепенно погрузился в сон, где без конца блуждал по белым коридорам, которые становились все сумрачнее и сумрачнее.

Кто-то постучал в мутно-белую стену сна, и Русов открыл глаза. Перед кроватью стояла Джанет, зеленоватые глаза смотрели встревожено.

– Привет, Юджин! Ты как?

– Сносно, - попытался улыбнуться Русов.
– Доктор говорит, что мне повезло, организм сильный. Пролежу здесь пару дней до следующего обследования.

Джанет поглядела по сторонам, и на лице выразилось смятение. Потом на мгновение стиснула губы.

– Ты поедешь домой, - голос прозвучал напряженно.
– Здесь не лучшее место для выздоровления. Медсестра будет приходить делать уколы. До машины дойти сможешь?

– Не знаю, - вздохнул Русов. Он почувствовал такое облегчение, что снова чуть не заплакал.
– Пока чувствую себя слабее цыпленка. Но попробую.

Он осторожно спустил ноги с кровати, стыдливо поправил пижаму и попытался встать. Качнуло так, что пришлось ухватиться за Джанет, та ойкнула от неожиданности.

– Лучше держись за мое плечо, - пробормотала она.

Плечо оказалось жесткое, с выступающими ключицами, но довольно надежное. Чернокожий сосед хрипло рассмеялся:

– Подержись за нее парень. Небось не даст, когда выздоровеешь.