ОКО ЗА ОКО Этика Ветхого Завета

Более того, мы видим в эсхатологическом видении искупленного человечества в новом творении, что этническое и культурное многообразие являются частью творческого намерения Бога в отношении людей. Обитатели нового творения изображаются не как однородная масса или единая мировая культура. Скорее, присутствует продолжение славного многообразия человеческой расы на протяжении истории: люди из каждого племени, языка, народа и национальности принесут свое богатство и хвалу в град Божий (Отк. 7, 9; 21, 24–26). Новое творение сохранит богатое разнообразие первоначального творения, но очистится от последствий грехопадения.

Грехопадение. Нарушение порядка человеческого общества

Грехопадение извратило политическую сферу, как и все остальные сферы человеческой жизнедеятельности. Повествование в Книге Бытия изображает быстрый распад всех социальных отношений, вокруг которых структурирована жизнь человека. Брачные отношения искажены: вместо того чтобы раскрыть себя в соответствии с целью творения, помогая партнеру реализовать его собственную цель (Быт. 2, 18–24), отношения мужа и жены переросли в грубое доминирование и похоть (Быт. 3, 16). Последующие отношения, соответственно, были отравлены завистью, гневом, насилием и местью (Быт. 4), пока нечестие и зло не стало характерным для всего человечества (Быт. 6, 5).

Каин и Авель. Жестокость и месть

Продолжение истории семьи в потомках Каина иллюстрирует усиливающийся беспорядок в человеческом обществе, начиная с того самого места, где больше всего должны были проявляться любовь и поддержка — между братьями. Как отмечает Пол Маршалл (Paul Marshall), рассказ о Каине и Авеле описывает не только последствия зависти, гнева и насилия, но также дает нам прообраз судебной структуры. Бог порицает Каина как обвинитель, в то время как кровь убитого брата вопиет как истец, жертва несправедливости. Тем не менее, даже после того, как Каин объявлен виновным и приговорен, он находится под божественной защитой, чтобы ему самому не стать жертвой эскалации насилия. Знамение на Каине не в наказание, а для защиты:

В повествовании о Каине мы видим появление правопорядка. За убийство, совершенное Каином, устанавливается наказание, однако Каин, в свою очередь, не отдан во власть анархии. Установлен правопорядок в наказаниях, и этот правопорядок включает Каина и всякого, кто стремится лично отомстить ему. «Знамение Каина» не предназначено для одного только Каина, — это знак, который Бог предназначил, чтобы поддерживать справедливость… Повествование о Каине демонстрирует, что правопорядок появился на самых ранних этапах вместе с обработкой земли, строительством городов, созданием музыки. И этот правопорядок мы сегодня могли бы назвать некоторым видом политического строя, отличающегося от анархии. Людям была дана ответственность беречь справедливые отношения, установленные Богом. [180]

180

Marshall, Thine Is the Kingdom,p. 41.

Вавилон. Гордыня и разделение

Влияние грехопадения на сферу международных отношений изображено в простом, казалось бы, рассказе о Вавилонской башне (Быт. 11, 1–9). Из него видно, что существует двойная причина разделений, барьеров и непониманий между народами (символически представленная в смешении языков), а также отстранения и чувства взаимного отчуждения (символизированного рассеянием по земле). С одной стороны, эти вещи являются результатом человеческой заносчивости и самонадеянных амбиций. Однако, с другой стороны, они также изображены как божественный отклик на угрозу объединенного греховного восстания.

Следует подчеркнуть последний пункт. Решение Бога касается не наказания, а превентивной меры: «вот, один народ, и один у всех язык; и вот что начали они делать, и не отстанут они от того, что задумали делать» (Быт. 11, 6). Ужасный и неограниченный потенциал зла объединеннойпадшей человеческой расы побуждает Бога разделить человечество. Грех разделенной человеческой расы будет, по крайней мере, ограничен полным бессилием, лишая возможности получить что–либо совместно, даже в нечестии.

Здесь присутствует некий парадокс зла и Божьего всевластия. Все тот же грех самодовольства, который мешает человечеству жить в единстве на благо, не дает всей человеческой расе объединяться во зле. Таким образом, за грехом, превратившим сотворенное Богом многообразие в отягченное раздором разделение, можно увидеть милость и благодать Бога, которые используют то же последствие греха в качестве плотины, не дающей человечеству быть затопленным и уничтожить самих себя. Действительно, такая комбинация суда и скрытой благодати в Божьем ответе Вавилону дает будущее человеческой истории, чтобы во взлетах и падениях ее общественно–политического течения Бог мог осуществлять свою искупительную цель. И когда эта цель будет достигнута, плотина будет устранена, как показывает Книга Откровения, и человечеству будет позволено создать ужасающее всемирное единство обмана и мятежа, апокалиптический Вавилон, который станет предтечей последнего суда.

На более локальном, или национальном, уровне влияние греха на политическую жизнь видно в жажде власти. Подобно богатству, власть становится тем, чем овладевают, что защищают, используют эгоистично и предоставляют абсолютный статус, принадлежащий одному Богу. [181] Причина первой войны на Ближнем Востоке, которую Библия представляет нашему вниманию, была вызвана политическим подчинением и его неизбежной жестокой обратной стороной (Быт. 14, 1–4).

181

Только в том случае, когда властью злоупотребляют подобным образом, она становится греховной и идолопоклоннической. Сама по себе власть нейтральна, это способность достигать любой цели. Мотт (Mott) предостерегает против исключительно отрицательного представления о власти; ее положительные аспекты включают: «(1) правомочную защиту себя самого, как сотворенного существа, (2) ограничение мятежной свободы и сохранение обоюдности и общности, установление справедливости, и (3) распространение власти на бесправных, создание общности». Именно жажда власти развращает и приводит нас к угнетению и насилию. «Власть — это то, что желает использовать наша худшая сторона. Власть не является грехом сама по себе, однако грех регулярно проявляется в стремлении к власти» (Mott, Political Thought,p. 33).

Политическая география

Таким образом, эти начальные главы Бытия описывают ревностную заботу Бога о политической жизни народов, и иногда непосредственное участие в ней — от международных отношений до местной политики мелких царств в долине реки Иордан. Поэтому неудивительно, что когда начинается история искупления в Быт. 12, то она происходит на арене человеческой политической истории и географии, а не в некой сверхъестественной, мифологической сфере. К тому же нам следует обращать внимание на порядок библейского повествования и его богословское значение. Как история о Вавилонской башне, так и ее последствия для падшего, отчужденного, рассеянного человечества на проклятой земле (в Быт. 11), так и призвание Авраама с обетованием избавления и благословения для всех народов, начинающегося с новой земли (в Быт. 12) размещено на фоне родословия и расселения народов в Быт. 10. Какова же цель этого пласта древней этнической географии?

Какой бы ни была цель, из–за которой она была изначально записана, ее размещение в этом важном месте между потопом и началом искупительной истории не оставляет сомнений о характере последующего библейского повествования. Это не мифический, доисторический мир богов и чудовищ, а разумный классифицируемый мир народов, территорий, городов, царств и языков — вполне узнаваемый, политический человеческий мир. Как губительные последствия грехопадения, так и искупительная деятельность Бога происходят в реальном мире людей и народов. И история искупления осуществляется не только вэтом мире, но также черезнего. То есть Бог поступает как искупитель через те действия, события, отношения и структуры, которые мы считаем политическими. Заимствуя образ у Иисуса, плевелы и пшеница находятся на одном поле, а поле — это весь мир.

Духовные власти

Мы не должны пренебрегать библейским учением о духовной брани, стоящей за историческим делом искупления, конфликтом между властью Бога и узурпированным правлением сатаны, «князя мира сего», и всех демонических сил, которые находятся под его командованием. Конечно же, в Ветхом Завете нет развитой демонологии. Однако в Ветхом Завете присутствуют намеки на существование мира духовных, невидимых сил, стоящих за институтами и персонифицируемыми государствами, за ошеломляющей силой политической власти и специфическим характером различных социальных систем. Это не вопрос многобожия или дуализма, ведь эти силы, хотя и называются богами, [182] все же не боги, а, если уж на то пошло, просто сотворенные существа. Отсюда язвительное разоблачение Исайей астральных богов Месопотамии: «Кто сотворилих?» (Ис. 40, 26; курсив автора). Чем бы они ни были, их, как и людей (включая тех людей, которые под их влиянием использовали неограниченную власть), ожидает Божий суд:

182

Как в Пс. 81, который говорит о падших ангельских силах («боги»), которые должны были справедливо править народами, но явно не смогли этого сделать ввиду вселенской реальности несправедливости и угнетения среди народов. Все эти власти будут подвержены суду Господа. Восхитительное исследование отношений Господа как освобождающего Бога справедливости и той политики, которую он требовал, с одной стороны, и ханаанскими богами и мифами, а также политикой, которую они санкционировали, с другой стороны, см. Walsh, Mighty from Their Thrones,chs. 2 — 3.