Окончательная синхронизация

Я уперся ногами в распорку, вцепился перчатками в Алексея и приготовился к рывку. Алексей одной рукой схватил бандита за шкирку, второй вцепился в скобу, ногами уперся в чемоданы. Люк начал медленно раскрываться, чемоданы заворочались и внезапно выпрыгнули за борт. Алексей заорал, пытаясь одной рукой втянуть бандита на борт. Я тащил его изо всех сил, но створки снова поползли вверх, пилот выполнял наш приказ — приоткрыть и сразу же закрывать.

— Все, не могу! — выдохнул Алексей и пинком отправил бандита за борт. Прошло несколько томительных секунд, за бортом грохнул взрыв и люк тотчас же закрылся.

Мы упали на валяющиеся в беспорядке вещи, переводя дыхание.

— Ты его специально выбросил! — прокурорским тоном заявил я.

— И что? — безо всяких интонаций в голосе поинтересовался Алексей, — Судить меня будешь? Я сам себя судить буду, за то, что поддался на твои уговоры и попытался втащить бомбу обратно на борт!

Я промолчал. Человека не вернуть, ситуацию не изменить. Нет человека, нет проблем — типовое решение нашего времени.

— Молчишь? Сказать нечего? Ну и черт с тобой, молчи, осуждай! Уж как-нибудь проживу с грехом на душе. Если передо мной снова поставят выбор спасти двести душ или убить одного подонка, я сделаю так же.

Мы полежали еще немного, потом молча пошагали к лестнице. Я старался не смотреть на Алексея. В его словах есть простая сермяжная правда, но душа болела и стонала, терзаемая интеллигентскими комплексами. Перед глазами стояла сцена с вылетающим из самолета телом и взрывом, разносящим его на куски. Алексей не может знать, что я до последнего момента невольно был в контакте с бандитом, и испытывал вместе с ним весь ужас его положения. Меня словно убили только что, взорвали в воздухе. Боли не было, взрыв разнес тело и мозг за доли секунды. Но ужас ожидания смерти был намного страшнее самой смерти.

За время нашего отсутствия пилот при содействии храбрецов из пассажиров нейтрализовал седого. Пассажиры встретили нас рукоплесканиями и криками «Браво!» Мы хмуро переглянулись — ни к чему нам такая слава, вопросы начнутся, излишнее внимание к героям, пресса, телевидение. Из огня да в полымя. Не успели долететь, а уже нужно думать, как улизнуть от благодарных французов, раствориться в толпе, спрятаться, чтобы незаметно подобраться к цели.

Снова думать, думать и думать! Как заставить всех без исключения пассажиров поверить, что это именно они сами, безо всякой посторонней помощи справились с ситуацией.

— А еще лучше, — мысленно буркнула Эвелина, — чтобы вообще не вспомнили о ней! Седой вот только мешается, может и его того… за борт, чтобы не отсвечивал? — кровожадно предложила она.

— Я смотрю, вы с Алексеем прямо душа в душу поете! — пробурчал я, — Вам дай волю, вы половину пассажиров за борт отправите, чтобы проще жилось. В конце концов, нам достаточно пилотов и одной стюардессы, чтобы долететь до Парижа, остальных за борт! Пусть себе полетают!

— Ты чего завелся то? — удивилась Эва, — Я же пошутила, к слову пришлось, с языка сорвалось случайно. Чего ты в бутылку лезешь? Псих ненормальный!

— Я псих? Да?! Тогда вы с Алексеем парочка садистов, жаждущих всех перебить! — накручивал я сам себя, — Вам бы только из автоматов стрелять, глотки людям рвать, да за борт выбрасывать!

— Охолонись, придурок! — прошипела она вслух раздраженно, — Или я попрошу Алексея стукнуть тебя чем-нибудь тяжелым по башке! Тоже мне герой, стоял за спиной, переживал, как студентка беременная! Слизняк!

— Ах так?! — я просто кипел от обуревавших меня бешенных чувств, — А ты… да я тебя… спелись, голубчики?

— А-а-а-а! — заорали мы одновременно от холодной воды вылитой нам прямо на голову.

— Брэк, разойтись в разные углы! — Алексей бросил нам полотенца и внимательно присматривался к нам. — Не замечаете, что ваше поведение несколько ненормальное?

Мы переглянулись с Эвой, я тряхнул головой и задумался. А ведь действительно ссора вышла из-за пустяка, а потом как ком с горы быстро выросла в лавину. Кто-то очень умело стравил нас и пытался довести до крупной ссоры с непредсказуемым результатом. Кому-то было выгодно расколоть наше единство, превратить отряд в стаю озлобленно лающихся шакалов. И этот кто-то очень не хочет подпускать нас к Парижу.

— Это он! — практически одновременно пришли мы к выводу.

— Извини, — первой извинилась Эва.

— Плюнь и забудь! — попросил я, — Свинство полнейшее с моей стороны.

— Так, минуточку! Может мне кто-то объяснит, что происходит? — возмутился Алексей.

— Нас подловили и раскрутили на ссору, — пояснила Эва. — Понимаешь, нужно все время быть на чеку, чтобы тебя не подловили, не взяли в оборот. Мы, точнее я, еще не привыкла, что для сенса не существует расстояний.

— Ага! — Алексей на мгновение задумался, — Так ты мне тогда на базе мульку гнал про невозможность работы на большом расстоянии?

— Извини, но так было нужно. Мне… нам нужно было попасть в Париж, чтобы… — я замялся.

— Самому взять артефакт?

— Нет, не совсем. Есть еще одно обстоятельство, о котором ты можешь не знать.

— Может, стоит меня с ним познакомить, раз уж мы вместе работаем в одной команде? — с непроницаемо холодным видом поинтересовался он.

— В принципе нет проблем, просто все как-то не ко времени было. Мы же постоянно куда-то бежали, спешили, — оправдывался я.

— Понял, значит за мной организация ужина при свечах. Можете не напрягаться, господа сенсы, для этого достаточно обычного мужского обаяния.

И в самом деле, через полчаса любезно улыбающиеся стюардессы проводили нас в небольшую комнатку, расположенную рядом с кабиной пилотов. Я не поверил своим глазам — на столике, сервированном по высшему классу, горели свечи. Вот что значит мастер-класс. Порази меня молния, как он без знания французского языка умудрился обаять стюардесс и объяснить, что именно ему нужно? Прямо фокусник какой-то!

* * *

— Михаил Самуэльевич, разрешите побеспокоить?

— Черт тебя подери, Лукич, вечно ты подкрадываешься незаметно! Ты меня до инфаркта довести хочешь? Так не надейся, тебя я в завещании не упомянул.

— Бог с вами, Михаил Самуэльевич, скажете тоже! Долгих лет вам и нашему сотрудничеству. Грех жаловаться, у вас на службе я как у Христа за пазухой.

— За пазухой, говоришь? За пазухой то, Лукич, обычно камень держат, чтобы при случае гвоздануть мил друга делового партнера по башке. Ладно, шутки в сторону, что у тебя?

— Михаил Самуэльевич, операция по выявлению группы прошла успешно. Честно говоря, мы не надеялись так быстро на них выйти, но спасибо Гению — дал наводочку.

— Так-так и как же вы на них вышли?