Окопник

– Товарищ майор, вы Романов? Меня отправили за вами из штаба дивизии.

– Да, я Романов.

Боец проверил документы. Тот на слово не верил, и правильно делал. Я тоже его проверил. К счастью у того слегка побитая пулями «эмка» имелась, он сюда привёз батальонного комиссара по служебным делам, и с ним же обратно, ещё забрать надо. Ничего, всё равно уместимся. Вот так дошли до машины и стали укладывать вещи. Оказалось, обратно поедем в составе тыловой колонны обеспечения, там вещи в какой грузовик уберём. Заехали за комиссаром в редакцию газеты, а у того две сумки корреспонденции. Мы Тамару, так Степанову звали, вперёд посадили, а сами в тесноте назад. Там до складов, нашли место, освободили машину от вещей, и возглавив колонну, два десятка грузовых машин было, покатили к дивизии. Кстати тот батальон что с нами прибыл, спешно окапывался на околице города. Сергеев, чтобы не теснится, сел в кабину одной из «полуторок», а мы вот так общаясь с комиссаром, тот Тамару всё кадрил, и покатили в сторону штаба дивизии. Тут километров десять и будем на месте, там ещё объездная дорога. Проехали всего километров пять, мы напомню впереди двигались, когда я скомандовал шофёру:

– Боец, останови машину.

Пока тот тормозил, я от левого бедра, а сидел за шофёром, достал полевой бинокль, на самом деле из хранилища, и вот так через слегка грязное лобовое стекло стал изучать пост впереди. До него с полкилометра было.

– Весело. Это немцы, диверсанты работают.

Колонна, подпирая, сзади тоже остановилась, я всё также изучал пост, а комиссар нервно уточнил:

– Вы уверены, что это немцы?

– Уверен. В лагере для военнопленных командиров Красной Армии к нам вербовщики приходили. Один из них среди бойцов поста, я узнал его. О, вон и второй знакомец. Хм, этот как раз завербованный командир из нашего лагеря. Десять дней не прошло после вербовки и уже в нашем тылу работают. Удивлён.

– Что делать будем?
– спросил комиссар.
– У нас в колонне только шофёры вооружены. Замыкает колонну артиллерийский тягач с пушкой после ремонта, но к ней нет снарядов. Да и расчёта тоже. Развернёмся?

Девушка впереди заметно нервничала, то что от меня услышала, ей не понравилось, да и шофёр тоже не спокоен был. А вот то, что там знакомцы, это я солгал. Всё куда проще, разведчик в небе неплохой контроль округи давал, пока комиссар, нагнувшись к сидевшей впереди Тамаре, лил ей патоку в уши, прикрывая планшет, я поглядывал на экран, да прокручивал записи. Приняли тут на посту машину с нашими командирами, двадцать минут назад, часть в ножи, одного на допрос. На данный момент его уже ликвидировали, и в овраг, к остальным телам. Машину в отстойник, он неплохо скрыт от наблюдения с воздуха, но я рассмотрел там пять единиц техники. Диверсанты и есть. Просто мне нужно объяснение как опознал, вот вполне неплохо вроде вышло. Однако комиссар прав, против этой группы в два десятка бойцов, нам выйти не с чем. Причём, на виду только один десяток, второй укрыт рядом с двумя ручными пулемётами. Однако я знал, а комиссар нет, что нас с тыла нагоняет такая же «эмка», которую сопровождал пулемётный броневик, и он как раз вполне себе в тему был.

– Ничего, разберёмся. Покинуть машину и залечь в укрытиях. Выполнять.

Пока комиссар помогал найти укрытие Тамаре, благо диверсанты на нас насторожено поглядывали, но не стреляли, я побежал в тыл колонны и остановил броневик. Кстати, «эмку» покинул аж целый полковой комиссар, козырнув ему и объяснив суть дела, поставил сержанту, командиру броневика, задание. При этом описав где позиции прикрытия. Жаль без пехотной поддержки, ну и вплотную сближаться запретил, издали лупить пулемётом по ним. Подумав, махнул рукой.

– Вот что, сержант, я приму временно командование твоей машиной. Мне известны позиции диверсантов, я не дам им уйти.

– Товарищ майор! – возмутился тот.

– Выполнять, - приказал я.

Вообще тот старший сержант, видно, что из старослужащих, и нехотя тот передал мне командование. Забравшись на место командира, а тут тесно, я приказал мехводу:

– Газуй вперёд.

Вообще в броневиках этого типа три места, но экипаж и из двух может быть, как тут. Поэтому сержант запрыгнул на свободное место рядом с мехводом, прикрыв бронедверь. А пока объезжали колонну, качаясь на кочках, я проверил пулемёт, глянул на укладку запасных дисков, и дальше поглядывая в приборы наблюдения, да на экран планшета, прикрепил его к башне с внутренней стороны, у него магнит есть, и, диверсанты уходили, пулемётчик их прикрывал, расстреливая нашу «эмку», на которой я приехал. Та медленно превращалась в дуршлаг, как и грузовик за ней. Вот так проехав мимо начавшей дымить «эмки», мы тоже отхватили своей очереди, как горохом кинули по броне. Ничего, только прибавили скорости. Внутренняя связь в броневике была, что большая редкость, я использовал шлемофон сержанта, размер подошёл. Тот видимо запасной надел.

– Товарищ майор, пора, надо подавить пулемёт.

– Рано. Сейчас он отходить будет, на отходе и возьму его. И остальных, там овраг, они по оврагу будут уходить. Гранаты в этой сумке снаряжены?

– Нет, запалы отдельно. Они там слева.

– Хорошо.

Пока сближались, я две гранаты к бою привёл, «Ф-1» были. Дальше броневик замер на обочине, где пост был, а я стал короткими очередями просеивать диверсантов. Да троих успел, те до оврага не добежали, один «ДП» нёс, и повалились, оплывая кровью.

– Мехвод, идём к оврагу.

– Подловят же, - заныл сержант.

– Поучи меня тут!
– вызверился я.

Мы поехали к самому обрыву я из люка кинул обе гаранты, там заслон. Один успел упасть, закрывая голову, остальных разметало, а я второй диск уже опустошал. Сами диверсанты уходили по оврагу. Половину положил, остальные всё же скрылись за поворотом

– Мехвод, по краю оврага быстро вперёд, - приказал я, поворачивая башню на правый борт.

Разведчик всё показывал, камера отличная, успеваем. Я же спешно менял диск. На третий. Успели, не добежали те до следующего поворота, мой пулемёт заработал длинной очередью, снося тех с ног. Потом короткими добивал.

– Всё, никто не ушёл, даже прикрытие тут. Сержант, смени меня, прикроешь. Я пока пройдусь, подранков добью. Ещё эту падаль живыми оставлять.

Сначала я подранков из своего «ТТ», сверху склона добил, причём два ответных выстрела было, я их вполне ожидал. Планшет из броневика забрал, поглядывал. Потом вышел на дорогу и помахал рукой, так что движение продолжилось. Правда две машины, грузовик и наша «эмка», так и застыли на дороге. Их старались на обочину столкнуть, тягач использовали. Эти теперь никуда не поедут. Я же обоих комиссаров отправил к оврагу, чтобы изучили тела наших убитых, может кого опознают? Диверсанты тут меньше часа работали, но два десятка тел там было. Водителя, что нас привёз, к отстойнику, двух шофёров, вооружённых с ним, пусть изучит технику, там разные машины на замену, Сергеева с ним, за старшего. Степанова осматривала тела наших погибших, шофёры собирали оружие диверсантов. На полчаса задержались, тела осмотрели, машины захваченные. В один грузовик перекидали груз с расстрелянной, наш шофёр на вполне неплохой «эмке» подкатил, так что покатили дальше. А тут настоящий патруль подъехал, передали всё. Дальше те работали. Вот и штаб дивизии, пока меня оформляли, я рапорт писал по встрече с диверсантами, многое узнал. Да и пока ехали не зря с комиссаром общался. Полк куда меня назначили, по сути в резерве у комдива был. А так как наша дивизия в прямом подчинении командарма, то по его приказу, тот усиливал стрелковые дивизии, туда роту, сюда другую. Для этого и использовали мой полк. Скажу прямо, в полку всего тринадцать машин, двенадцать «Т-26» и одна «тридцатьчетвёрка». Всё что осталось.

Полковой комиссар из штаба армии был, он в нашу дивизию и ехал. Среди убитых диверсантами и своих подчинённых нашёл, расстроен сильно. Тот в полуземлянке штаба был, слушал как комдив ставил мне задачу, нужно усилить оборону города с другой стороны, это где тот стрелковый батальон окапывался, я о нём сообщил. Мой полк резервный, послать больше некого.

– Ну город удержать на самом деле не сложно, но спрошу прямо. В чём мой интерес?

– Не понял?
– сказал комдив удивлённым тоном.

– Это молодые лейтенанты сломя голову вперёд несутся, для нас опытных командира война - это возможность проявить себя, чины и награды получить. Это я имею ввиду. Удержу город, что я получу? Хотелось бы от вас услышать что-то вот такое. «Удержишь, мамой клянусь, подполковника получишь, и орден, все силы приложу».

Комдив начал наливаться краснотой, тот итак заведён кем-то был, а тут я ещё такой наглый, вот тот и взорвался. Даже присутствие гостя из Политуправления штаба армии ему ничуть не мешало.

***

– Романов, - окликнул меня дежурный по бараку.
– Начальник лагеря тебя видеть хочет. Давай бегом.

Я махнул рукой, показывая, что слышал, но с нар даже и не подумал вставать, продолжая игру в нарды с соседом, к слову тот полковник РККА, как и я, бывший. Ну да, военным судом лишили звания и наград, и по этапу. Ну я немного зарвался, не без этого. Но звание подполковника автобронетанковых войск, да два ордена, «Красной Звезды» и «Боевого Красного Знамени» имел. Не сдал, в хранилище они. Вообще всё красиво было на мой взгляд. Я как полк принял, так им и командовал до ареста. Полтора месяца. Это были лучшие мои дни. А мне понравилось бить немцев малыми силами. Используя разведчик я в курсе всех замыслов немцев был, заставляя засадами умыться кровью. Тогда взрыв негодования комдива, что ввел меня в недоумение, для всех командиров норма получить чины за хорошие дела и награды, чего разозлился? Так вот, тот полковой комиссар и взял на себя обещание комдива, мол, получу я что хочу, только город удержи. Так что меня в полк, познакомили с личным составом, и уже через час я повёл колонну полка, там больше тыловых подразделений было, всё же полк - это отдельная боевая единица, часто отдельно от дивизии действует, а забирал всех, обратно к Великим Лукам. Два танка не смогли с места сдвинуть, сильно изношена матчасть, взяли на буксир.