Олимпия

– Да замолчи ты!

Лима стала вырываться, уверенная, что это не ее спаситель, а гоплит со шрамом на щеке?

Теперь она кричала и молотила кулаками наугад, пока не почувствовала сильную пощечину. Звук ошеломил ее сильнее, чем обжигающая боль, а еще удар отшвырнул на землю. Лима шлепнулась на пятую точку, разом прекратив кричать, и уставилась перед собой.

Клеон опустился на корточки рядом.

– Извини, но так было надо?
– сказал он, погладив ее по мокрой от слез щеке.
– Ты в шоке. Иной раз только оплеуха и помогает. Знаю по себе, - добавил он, заглядывая в серые глаза Лимы.

Она ничего не сказала. Слезы хлынули снова, но на этот раз беззвучно.

– Невероятно?
– прошептал Клеон, сокрушенно почесывая затылок.
– Слушай, тебе, наверное, никогда хорошенько не доставалось. Понимаю. Обещаю, впредь воздерживаться.

Она вырвалась, когда он положил пальцы на ее предплечье.

– Ладно, ладно?
– Клеон отошел в сторону.
– Встанешь? Или помочь?

Лима бросила на него злой взгляд. Она была почти в норме, осталось только жжение под ложечкой.

– Сама?
– Упрямство взяло верх, и Лима одним рывком встала на ноги. На секунду перед глазами у нее потемнело.
– Где мы?

Бросив взгляд по сторонам, Лима увидела себя на дне ущелья между двумя высокими кирпичными цехами. Над головой - полоса серого неба.

– В тайном месте, - сказал Клеон, улыбаясь.
– Здесь можно передохнуть, собраться силами, подумать.

Лима в панике метнулась в одну сторону, затем в другую, с одной только мыслью: домой! Наверное, отец вернулся и теперь с ума сходит.

– Успокойся, - попросил илот.
– Тебе тут ничего не грозит.

Лима отошла подальше от него, остановившись возле груды битого кирпича.

– Да? А ты правда Клеон?

– Правда. Кстати, а кто ты?

– Зачем тебе?
– с подозрением бросила она.
– Ты ударил меня, я упала и чуть не сломала спину?

– Что?
– усмехнулся Клеон.
– Я ударил? Если бы не я, ты сейчас бы до сих пор орала как резанная и всполошила бы весь сектор.

Лима вытерла щеки, шмыгнула носом.

– Зачем ты сюда меня притащил, ненормальный?

– Я здесь живу. То есть, не только я, другие тоже, - сказал илот.

– Другие? Кто?

– Думаю, ты все сама увидишь.

– Не хочу я ничего видеть!
– взорвалась Лима.
– Отведи меня домой, или хотя бы покажи дорогу - я сама доберусь.

– Плохая мысль. Надо дать нашим олимпийцам остыть. Возможно, они передумали и сейчас ищут нас, рыская по улицам. Понимаешь, мне довольно трудно поверить в их благородство.
– Прислонившись к стене, Клеон скрестил руки на груди.

Перед глазами у Лимы все еще стояла та сцена: гоплит, почти великан, склонился над ней и рассматривает с любопытством? Красивый. Воплощение абсолютного зла. И шрам, удивительно, нисколько не портит его красоты.

Лима посмотрела на свои дрожащие руки. Ей пришлось напрячься, чтобы вернуть чувство реальности.

Напряжение понемногу отпускало.

– Итак, - сказал Клеон, пристально наблюдая за ней.
– Если хочешь знать, мы на окраине, за северной границей Блока 3 Восток. Как тебе известно, наверное, у нас немало закрытых предприятий - олимпийцы руководят экономикой округов из рук вон плохо. Особенно это касается промышленности. В этих цехах, например, изготовляли автозапчасти, в том числе, для наших автобусов.

– Клеон хлопнул ладонью по старой кирпичной стене.
– Но однажды завод закрылся, толпа народа осталась на улице. Если бы их не перевели в другие блоки или даже секторы, половина Города сейчас умирала бы от голода. Пайки не смогли бы решить проблему.
– Заметив, что девушка смотрит на него большими глазами, Клеон махнул рукой.
– Это так, к слову.

Лима сглотнула.

– И ты здесь живешь? Не в Городе?

– Ага. Моя семья и еще несколько. Когда-то мои родители работали на этом заводе, потом остались.

– Разве это законно?
– спросила девушка.
– Получается, вы бродяги? Только этого мне не хватало!

– А что такого?
– улыбнулся Клеон.

– Меня могут посадить в тюрьму за то, что я здесь! Бродяжничать - преступление, и тот, кто поддерживает с бродягами контакт?

– Постой, постой! Тихо! Чего разошлась?

Клеон сделал шаг в ее сторону, но Лима поспешно отступила.

– Не подходи!

– Ладно. Только не верещи и не зови полицию. Я и так рискнул всем, спасая тебя.

Лима молчала, глядя на него с нескрываемым подозрением.

– А зачем спасал? Илоты не спасают друг друга. Это запрещено. Зачем вмешался?

– Зачем?
– выпучил глаза Клеон.
– Может, лучше спасибо скажешь, вместо того чтобы чушь молоть?

Лима поджала губы.

– Хорошо? Спасибо, что вытащил меня.

– Всегда к твоим услугам.

– Все-таки не понимаю.

– Чего?
– тут же спросил Клеон.

– Ничего не понимаю!
– рявкнула Лима.
– Ничего! Устраивает?

Он ткнул руки в бока и укоризненно склонил голову набок.

– Ты забудешь все это не сразу, и даже не пытайся. Просто найди в себе силы переступить через страх.

Лима обхватила плечи руками.

– Умник нашелся?
– бросила она.
– Тебе хорошо рассуждать. А ты сам, не боялся?

– Боялся. Нет людей, которые не боятся.

– А олимпийцы?

– Боятся, - уверенно заявил он.
– Но суть в том, что свой страх надо учиться контролировать.

– Ты точно ненормальный, - заключила Лима, - только такой станет говорить с гоплитом без разрешения, да еще вызывать на бой.
– Она пристально посмотрела на него.
– Ты правда будешь драться?

Клеон ответил не сразу, сейчас ей показалось, его уверенность не была столь твердой.

– Что ж, я обещал, значит, буду. Да и выхода другого нет. Если я откажусь, Агис прольет много крови.

– Он прольет и так. Твою, - сказала Лима.

– Тогда я постараюсь максимально осложнить ему задачу.
– Опять эта бесшабашная улыбка, приводящая ее в замешательство.

– Ты? не солдат. Гоплиты тренируются с малолетства, и когда поступают в военную школу, они уже все состоявшиеся бойцы-костоломы!

– Ну и что?

Лима ошарашенно замолчала.

Как можно молоть такую чушь на полном серьезе? Да кем этот бродяга себя возомнил?

Заметив ее замешательство, Клеон выставил руки перед собой.