Оливия Кроу и Кровавый Принц

— Неважно. Ты едешь со мной, или… — уже не ухо прошептал Ленц.

Из его голоса исчезли нежность и понимание. Холодная, затаённая угроза звучала в каждом слове.

— … твоего брата четвертуют на глазах работников вашей столичной фабрики. Я знаю, кто он такой, Оливия. Ты тоже знаешь. Не можешь не знать! Он убил Милдред и ни перед чем не остановится.

Ещё неделю назад от подобных заявлений Оливия бы запаниковала. Папина дочка. Несмотря на детство, проведённое среди скрежета станков, она оставалась домашней девочкой. Не видела жестокостей и подлости мира, но сейчас всё изменилось: суровая школа жизни преподнесла не один сюрприз. Злость вновь захлестнула юную Кроу, как накануне во время издёвок соседок по лучу. Что-то чуждое и одновременно родное сплеталось с каждым кровеносным сосудом, каждой жилкой. Глаза видели чётче и яснее, слух обострился, и магия… Она захлёстывала, топила, одновременно даря свободу.

Во взгляде брата — торжество и одобрение.

Лив вскинула колено и тут же опустила каблук на слабую не усиленную часть протеза Ленца Кнехта. Она едва успела отпрыгнуть, как струя пара, вырвавшаяся из повреждённой трубки, зашипела, вторя изобретателю.

— Глупая, я же ради тебя… — без злости выдохнул мужчина и согнулся пополам, отчаянно пытаясь выключить протез, который дымился и стремительно нагревался из-за отсутствия воды, грозя загореться.

Алистер внезапно опомнился и рванул на помощь Кнехту, на ходу придумывая объяснения для ректора: почему в его присутствии почётного гостя искалечила служанка семьи Кроу.

— Никогда, слышишь никогда, не смей!..

Оливия недоговорила. Внезапно лампы дневного света взорвались, погрузив оранжерею во мрак. Лив вскрикнула от неожиданности замерла.

— Убить всех, нам нужен только Кроу! — прозвучал голос.

— Лив, беги! — Салазар выдернул клинок из ножен-трости.

— Милдред, спасайтесь! — Фланнаган активировал тревожный амулет, призывая старших лисят на подмогу.

Она привыкла слушать команды взрослых. Особенно брошенные в приказном тоне, особенно когда всё вокруг искрило из-за повреждённой системы полива, а одежда мгновенно намокала. Аварии на заводах не редкость, и с детства Лив привыкла запоминать пути безопасного отхода. Так учил отец. Это могло спасти ей жизнь, как спасало жизни сотен рабочих.

Желания геройствовать, к счастью, не было. Здравый смысл подсказывал, что там она лишняя, и лишь помешает брату и Алистеру сражаться с внезапной напастью. Потому Оливия неслась к пожарному выходу из оранжереи — не очень приметной двери в северной части крытого сада.

Она рванула ручку на себя и тут же оказалась в промозглых осенних сумерках. Холод кусал сквозь мокрую униформу, сумка била по бедру и мешала бежать. Вокруг ни студентов, ни преподавателей — все сейчас в другой части замка, мирно ужинают и не догадываются о нападении на академию.

Убить всех, нам нужен только Кроу! — прозвучал голос.

Желудок скрутило в узел. Жестокие слова эхом разносились к голове. Салазар, Алистер и силуэты, летящие к ним со всех сторон.

Что же это? Засада? Это устроил Ленц? Но зачем ему брат?

Мысли отчаянно щёлкали в голове. После его смерти, наследницей станет Милдред Миле. Кнехт вынашивает план женитьбы, зная, кто она такая. Вот так легко и просто он приберёт к рукам компанию отца. А ведь она его поцеловала! Поцеловала мерзавца. Сама!

Стоп-стоп. Ещё раз. Как они сказали?

— Убить всех, нам нужен только Кроу!

Убить всех… Не сходится. И, значит, её тоже?

Свистящее дыхание за спиной заставило девушку обернуться и сжать крепче лямку тяжёлой сумки — единственное оружие против взбешённого калеки.

Кнехт справился с поломкой и даже двигался довольно быстро. Вот только лицо мужчины искажалось от боли и злости, когда он переносил центр тяжести на трость и повреждённое устройство.

— Не подходи. Клянусь, я убью тебя, Ленц, и не посмотрю, что ты…

— Что я? — скривился изобретатель. — Считаешь меня слабаком? Ты ни хрена не знаешь, маленькая принцесса Кроу! Но я покажу тебе, — пообещал Кнехт, сделав ещё один шаг в её сторону.

Лив, угрожающе размахивая сумкой, пятилась к стене амбара.

— Назад! Не подходи, — голос срывался на крик.

— Оливия, без глупостей. Я не враг тебе, пожалуйста, пойдём за мной. Ты же слышала их!

— Никуда я с тобой не пойду. Это твои люди?

— Очнись, Лив. Убить всех, кроме Кроу. Мы с тобой в одном списке на расстрел, дай мне руку. Живо!

— Нет!

Ленц ругнулся, но его голос тут же потонул в чудовищном шуме.

Десятки. Нет — сотни невидимых ворон заполнили все вокруг душераздирающими криками. Двор был чист, а вопли раздавались, словно из ниоткуда. Глушили, дезориентировали, вгоняли в панику. И Оливия запаниковала. Прижав ладони к ушам, девушка отчаянно замотала головой, пытаясь вытряхнуть из неё множащееся карканье.

А затем появились они. Убийцы. Оливия узнала их сразу. Не по одежде или оружию. В этих людях не было ничего примечательного. Простенькие костюмы, на ком-то даже рабочий комбинезон с масляными пятнами. Похожие Кроу видела чуть ли не на каждом втором в развернувшихся перед выставкой шатрах, где день и ночь трудились подчинённые брата.

Её даже замутило от осознания, что они могли улыбаться ей, желать доброго дня, почтительно снимать головные уборы. Но сейчас их лица скрыты за жуткими вороньими масками, а руки сжимают тонкие смертоносные рапиры, до этого момента спрятанные в обшарпанных тростях.

У самого уха что-то просвистело, заставив почувствовать внезапный холодок. Лив обернулась и увидела в кирпичной стене выбоину. Выстрелили? Они выстрелили! Их больше! Они вооружены! Это конец!

Однако Кнехт тоже не терял времени, вытянул вперёд искусственную руку, и девушка отчётливо уловила исходящие от неё вибрации. Воздух начал резонировать, и следующий выстрел угодил в созданное мужчиной поле.

Его трость тоже преобразилась. Причудливое утолщение по центру, оказалось не чем иным, как барабаном нереально удлинённого револьвёра. Не мешкая, мужчина взвёл курок, и через секунду во лбу одного из воронов появилось расползающееся красное пятно.

Ответный выстрел, и снова пуля упала к ногам Ленца, лишь немного взволновав барьер.

Лив боролась с тошнотой при виде мёртвого убийцы, но теперь у неё появилась надежда на спасение. Только бы Кнехт выстоял, пока к ним идёт подмога. Им же помогут?..

Ещё дробь по щиту. Северянин не двигался с места и продолжал держать оборону, играючи сняв второго стрелка.

Осознав тщетность попыток, вороны рванули вперёд, а крики в голове Оливии стали ещё громче и неистовее.

Ближайшему нападающему мужчина выстрелил в упор, в последний момент уклонившись от острого клинка. Следующего схватил за горло. Даже сквозь безумный гвалт Лив слышала треск шейных позвонков. Пытаясь спасти соратника, один из убийц рубанул по протезу Кнехта. Шестерни мгновенно заклинило, и механические пальцы резко впились в плоть умирающей жертве, прекращая мучительную агонию. Рука Ленца застряла в теле убийцы, и следующим выстрелом изобретатель промазал.