Ольстер - истоки трагедии

На 52 места баллотировалось 76 кандидатов: 40 выдвигали юнионисты, 19 — шинфейнеры, 12 — националисты, 5 — лейбористы. Лидеры юнионистской партии приложили все усилия, чтобы обеспечить значительное большинство. Они пресекли попытки некоторых членов партии, выступивших против официальной линии, выдвинуть свои кандидатуры независимо. Все же угроза раскола в рядах юнионистов ослабила их позиции. Несмотря на отделение Кавана, Монахана и Донегола, в составе автономной провинции оставались католические Тайрон и Фермана, да и в основных четырех графствах юнионисты чувствовали себя не слишком уверенно. Это нашло выражение в предвыборном манифесте юнионистов, в котором делалась попытка определить платформу партии. Манифест не содержал никакой позитивной программы, помимо деклараций о необходимости развивать ресурсы страны и ее торговлю и стабилизировать сельское хозяйство. При этом умалчивалось главное — вопрос о методах развития экономики. Четко в манифесте прозвучали лишь выражения преданности британской короне, пожелания сохранить тесный союз с Великобританией, а также призывы к созданию крепкого большинства, без которого невозможно избежать подчинения дублинскому парламенту.

Отношение ольстерских националистов к разделу страны выявилось на специально созванной конференции националистической партии, состоявшейся под председательством Дж. Девлина, в которой приняли участие националисты из шести графств. Конференция приняла резолюцию, осуждающую создание североирландского парламента, и призвала к созыву общеирландской конституционной Ассамблеи. «Полагая, что так называемый североирландский парламент, — говорилось в резолюции, — является угрозой нашим свободам и преградой к окончательному решению ирландской проблемы, мы отказываемся его признавать и поддерживать и призываем всех противников раздела оказать поддержку в предстоящих выборах тому кандидату, который не признает парламент и не будет в нем сотрудничать»^{160}.

Однако в своей предвыборной резолюции националисты не смогли противопоставить туманной юнионистской платформе четкую программу. Резолюция националистов также содержала лишь общие фразы, осуждающие раздел Ирландии и указывающие на его пагубные последствия для торговых интересов Ольстера, а также призывы покончить с кровопролитием и начать новую мирную эру.

Юнионисты проводили предвыборную кампанию и выборы в Ольстере под лозунгом «Нет Шин-Фейну!». Их действия сопровождались разгулом насилия и террора против политических противников. Одним из излюбленных методов юнионистских политиков стала перекройка избирательных округов (этот метод они успешно использовали в последующие 60 лет существования автономной провинции). В чем его существо и цели? Об этом подробно рассказал исследователь проблемы раздела Ирландии Ф. Гэллахер: «Одна из крупнейших несправедливостей, присущих демократическому государству, — лишение национального или религиозного меньшинства населения политических прав, особенно прав избирательных… В районе шести графств такая несправедливость происходит постоянно. Достигается она путем изменения границ избирательных округов. При помощи подобного несложного изобретения один голос представителя большинства населения становится равным двум и даже трем голосам представителей меньшинства. Все формальные атрибуты демократии остаются, однако демократия исчезает. Причем подобное происходит не только там, где националисты в меньшинстве, но в особенности в тех районах, где они составляют большинство населения»^{161}. Гэллахер показал, как в результате перераспределения границ создаются такие избирательные районы, где большинство населения получает минимальное количество; мест. В Ирландии это сделать тем легче, что там существует известное традиционное деление — католик-националист и протестант-юнионист, и таким образом, политические взгляды населения заранее известны. К примеру, католики составляют большинство населения в определенном районе. Их основную массу «загоняют» в один избирательный округ, а незначительное число (оставшихся распределяют по нескольким оранжистским округам, где их голоса пропадают. Таким образом, в графстве, где юнионисты составляют меньшинство населения, они получают большинство мандатов.

Изменение избирательных округов было узаконено в октябре 1922 г. Белфастский парламент издал закон о местном самоуправлении, по которому министр внутренних дел получил полную власть изменять границы избирательных делений, а также их количество в любом городском и окружном избирательном районе. Но уже на выборах 1921 г. в североирландский парламент юнионисты производили различные манипуляции с избирательными округами. В частности, чтобы достичь преобладания, они изменяли количество представителей от округов. Так происходило и на парламентских выборах 1921 г. К этому следует добавить несправедливые нормы представительства от разных избирательных округов, которые юнионисты использовали в своих интересах.

Однако даже предвыборные махинации, направленные на лишение избирательного права политических противников юнионизма, показались недостаточными ольстерским реакционерам. Для достижения намеченных целей они широко использовали и насилие. Юнионисты не останавливались ни перед чем, чтобы деморализовать своих противников, запугать католическое население и заставить колеблющиеся массы ради собственной безопасности отдать голоса за юнионистов. В Ольстере началась предвыборная лихорадка. Юнионисты стремились превратить день выборов в свой праздник. Оранжистские кварталы были украшены английскими флагами и эмблемами с изображением Вильгельма Оранского. Мостовые и стены «извергали» проклятия по адресу папы римского и его последователей. Множество католиков числилось в избирательных списках тех районов, откуда они были изгнаны во время прошлогодних погромов. Теперь им было практически невозможно вернуться для голосования в эти избирательные участки. Так, в белфастском районе Баллимакарет насчитывалось 4 тыс. избирателей-католиков, которые могли вернуться на свои старые пепелища только с риском для жизни.

Наиболее опасными для юнионистов являлись графства Тайрон и Фермана, в которых кандидаты — представители антиюнионистского лагеря — выступали общим списком. Согласно прогнозам, соотношение сил там складывалось таким образом, что места могли распределиться поровну: четыре — юнионистам и четыре — шинфейнерам и националистам. Более того, не исключалось, что представители антиюнионистского лагеря смогут выиграть одно место. Юнионистский террор на территории этих графств начался задолго до выборов и привел к тому, что многие противники юнионистов поддавались угрозам и покидали города, уходя в горы. Гонениям со стороны юнионистов подвергались не только избиратели, но и сами кандидаты-оппозиционеры. Юнионистская пресса не печатала их предвыборные обращения, им запрещалось использовать авто- и мотосредства передвижения. В некоторых районах невозможно было устраивать антиюнионистские митинги, так как все участвующие брались полицией на заметку. Объявленный в Белфасте тремя лейбористскими кандидатами митинг был сорван оранжистами. 10-тысячная толпа окружила здание, ворвалась внутрь и устроила юнионистский митинг в поддержку своего кандидата. В телеграмме Карсону участники говорили об освобождении здания от… большевиков. Эти действия получили одобрение Крейга, заявившего: «Хорошо сработано, ребята!»^{162}.

Подобным образом были сорваны многие митинги лейбористских кандидатов. В результате политических преследований из 19 шинфейнеровских кандидатов восемь были арестованы, а семи пришлось скрыться.

В своей оголтелой предвыборной кампании юнионисты опирались на Ольстерскую специальную полицию при полном попустительстве английских властей. «Манчестер гардиан» писала о карательных экспедициях вооруженных протестантов, расправляющихся с католическим меньшинством «в духе закона Линча». Ольстерские юнионисты штыком расчищали путь к власти.

В день выборов — 24 мая — в местах голосования были сосредоточены полиция и войска. Везде царило сильное возбуждение. Юнионисты толпами собирались у избирательных участков, блокируя их. Не все решались преодолеть юнионистский кордон. Если избиратели уходили, их голоса засчитывались в пользу юнионистов. Ольстерские экстремисты не брезговали никакими средствами. Они использовали и подставных лиц, и «мертвых душ». Один юнионист утверждал, что сумел использовать 32 голоса умерших и отсутствующих избирателей. Усилия юнионистов не пропали даром. Они получили 40 из 52 мест в североирландском парламенте. 12 мест коалиции распределились поровну: шесть получили шинфейнеры и шесть — националисты. Независимые лейбористы набрали слишком мало голосов и не провели ни одного кандидата. Результаты выборов превзошли самые смелые ожидания юнионистских лидеров, которые рассчитывали, что получат 32 места, а их соперники — 20.

Юнионисты и их сторонники расценивали выборы в североирландский парламент как свою решительную победу, умалчивая, разумеется, о том, в какой степени результаты выборов отражали реальную расстановку политических сил в шести ольстерских графствах. При более детальном рассмотрении результаты выборов свидетельствовали о дискриминации католического меньшинства, лишенного вследствие юнионистских ухищрений возможности выразить свои истинные политические настроения. Об этом особенно ярко свидетельствуют результаты голосования в Белфасте. Значительная часть населения — 21,6 % всех голосующих, — несмотря на все препоны, поддержала противников юнионизма, но смогла избрать в парламент лишь одного представителя — Дж. Девлина (вместо трех, как следовало бы согласно пропорциональному представительству). Распределив сторонников антиюнионизма (как правило, католиков) между четырьмя избирательными округами города, юнионисты обеспечили в Белфасте избрание своих кандидатов.

А вот в графствах Тайрон и Фермана юнионисты потерпели фиаско. Несмотря на длительный террор, им не удалось изменить соотношение сил в свою пользу. Там было избрано три шинфейнера и один националист. Английская газета отмечала, что «трудно вспомнить даже в ирландской действительности еще одни выборы, проведенные с такой жестокостью, развращенностью и несправедливостью, как выборы в североирландский парламент»^{163}.

В выборах в ольстерский сенат националисты и шинфейнеры не участвовали. Из 26 сенаторов 25 представляли юнионистов и лишь один был националистом (лорд-мэр Лондондерри). В состав сената вошли шесть пэров, восемь лендлордов, четыре бизнесмена, три члена ольстерской лейбористской юнионистской ассоциации, два фермера, один врач. Среди сенаторов были герцог Эберкорн, маркиз Лондондерри, лорд Пирри, Безил Брук. Эти имена в той или иной степени связывались с сопротивлением Ольстера гомрулю. Значительная часть сенаторов в свое время являлась членами карсоновского ольстерского временного правительства. Главари ольстерского движения стали у кормила власти нового государства. К моменту его образования Карсон по состоянию здоровья сошел с политической сцены и не мог возглавить правительство. Его преемником на посту лидера юнионистской партии и первым премьером стал Дж. Крейг, воинствующий юнионист, ярый сторонник отделения шести ольстерских графств от остальной Ирландии. В состав первого ольстерского кабинета министров вошли такие реакционеры, как Хью Мак Дауэлл Поллок (министр финансов), Джон Эндрюс (министр труда), маркиз Лондондерри (министр образования), а также Даусон Бейтс, бывший с самого начала образования Ольстерского юнионистского совета его бессменным секретарем и занявший в новом правительстве пост министра внутренних дел. Таким образом, ориентация нового руководства не вызывала сомнений. Доверенные ольстерских юнионистов были полны решимости сохранять самые тесные связи с Великобританией и противостоять любой попытке воссоединения Ирландии. Недаром брат премьера Чарльз Крейг заверял английских политиков, что нынешнее поколение не увидит единой Ирландии. Это было подтверждено всей последующей историей Ольстера.

После введения Закона об управлении Ирландией юнионистские лозунги, направленные против гомруля, устарели, на смену им пришли новые. Вместо призывов «Не сдаваться! Не уступать!» юнионисты провозгласили «Не уступим то, что имеем!» («What we have we hold!»). Лозунги изменились, но методы остались прежними. Отсутствие демократических свобод, дискриминация католического населения, бесчинства оранжистов, подавление любой оппозиции — все это было заложено в самом образовании самостоятельного ольстерского правления и нацелено на сохранение и упрочение в стране юнионистского господства, все это в конечном итоге обусловило острейший социально-экономический и политический кризис, разразившийся в Ольстере в конце 60-х годов.