Омский горячий твой

– Что? – буркнул он не поворачиваясь.

– Глеб, тебе меня совсем не жалко? – жалобно простонала я, целуя его между лопаток. Он должен мне помочь! Он мой муж! Я напилась? Знаю! Я его отблагодарю! В долгах ходть не буду! – Я сейчас с ума сойду. Глеб, пожалуйста... Я умираю!

– Правда? – переспрашивает он. – Ну иди сюда!

Он разворачивает меня спиной к себе, целует меня в шею, а его рука... Боже! Меня пронзает от новой волны возбуждения, когда его пальцы касаются моего клитора.

– Да, Глеб! О! Да, любимый! – стону я, отдавшись во власть его рук и губ. Его член упирается мне в спину, горячее дыхание становится прерывистым. Глеб умело ласкает мои складочки, не переставая ласкать мою спину и шею языком.

82. Алена + Глеб

Сейчас! Еще немного...

Глеб резко отстраняется от меня и начинает истерически ржать.

Наступить дважды на одни и те же грабли могла только я!

Козел! Как же я его ненавижу в этот момент!

– Давно мы так не веселились! Ты давно такая озабоченая стала? – сквозь смех говорит он. – Ну как тебе? Нравится со мной спать?

Чуть не плача иду в ванную и довожу там сама себя. Какой же он урод! Я готова развестись с ним прямо сейчас, лишь бы он покинул мою квартиру. Немного успокоившись, я понимаю, что это не выход, и возвращаюсь. Не сдаваться. Главное, не сдаваться!

Малиновский снова отвернулся к стенке? Спит?

Ложусь на свое место и тут же вскакиваю с дивана. Мою ногу обжигает чем-то мокрым и мерзким. Да что это? Трогаю рукой мокрое пятно и подношу руку к лицу. Это что сперма?

Глеб тоже дрочил, пока меня не было? Ну конечно! Око за око!

У меня уже закончились ругательные слова для него, поэтому я могу только стонать. Иду в ванную, мою руки. Вытираю мокрое пятно полотенцем и снова ложусь, слыша, как диван сотрясается от беззвучного смеха Малиновского.

Мы спать сегодня будем? Мне завтра на работу.

После количества выпитого вина и сексуального удовлетворения, отрубаюсь я моментально.

Глеб

Сегодня решил пойти с ней вместе на работу. Посмотрю, как она трудится. Интересно же? Может там ей получится тоже подосрать?

Жалко только, что вставать пришлось ни свет ни заря. 8 утра по-омскому времени это же 5 утра в Москве!

А я снова не выспался. Это ебаный ад, спать всю ночь со стояком. Ненавижу все это! Душу греет мысль о моих деньжатах. Я уже, как тот Кащей, начал чахнуть над златом своим. Ради такого количества бабла можно потерпеть.

Хорошо, что моя жена не знает про бунгало в Испании. Его отдавать совсем не хочется. Он мне больше всех стал дорог. Не в плане стоимости. Душа моя к нему прикипела под испанским горячим солнцем.

Мой внутренний беспринципный мужик говорит мне, что я должен выебать жену, потому что так быстрее бумаги подпишутся. Он прав, но хер ему! Хочу ее вдобавок проучить. Чтобы не угрожала мне больше и не смела судиться с серьезными дядьками. Пусть в Омске своем судится с кем хочет, а Глеба Николаевича соплячка какая-то без образования на бабло не разведет! Да меня в моей фирме засмеют, если Алена выиграет.

Алена тоже не выспалась. Это видно по тому, как она рассеянно собирается. Забыла, что одежда вся помята? Нужно было ей в шкаф тоже ведро воды хуйнуть. Пошла бы сегодня в топике своем блядском. Или бы дома осталась? Нет. Она же СЕРЬЕЗНАЯ. Работу наверняка не пропускает.

Налепила под глаза себе херни какие-то зеленые. Интересно зачем? Может быть от похмелья помогает? Может это какие-то новые местные технологии, о которых мы там в столице не знаем?

С трудом, но все же, мне удается вынести огромный матрас на балкон. Вроде бы солнечная сторона. До вечера просохнет. Мастера, чтобы дверь починил, на вечер позову. Буду нахер запирать! У этой дуры в голове полный фарш! Убъет меня во сне. А что? Наследство получит! Вот они с Олегом заживут! Он ей поможет труп спрятать, а потом они в мой домик в Испании отдыхать поедут! Будут там ебаться...

Я там сам еще не грешил! И им не позволю!

Я сошел с ума! Но это не новость...

– Может сваришь кофе, любимая? – на всякий случай спрашиваю я, натягивая джинсы. Знаю же, что не сварит.

– А ты куда? – спрашивает она. – Так рано. В Москве еще рано... – делает она уточнение.
– Спи, Глебушка! Ты чего, котенок?

Она подходит и гладит меня по волосам. Взъерошивает их и внутри меня все взъерошивает к чертовой матери. Я же вижу, что прикалывается, а реагирую так, что не до смеха.

– С тобой пойду, Алена!

– Мозги мне делать? – тут же убирает руку от меня. – Ну ты и козел!

– Хочу отца проведать! И Стаса!

– Ясно! По дороге кофе попьем. Я не умею варить.

До сих пор не научилась? Жаль...

Ну должны быть изъяны в человеке. А то плюсы одни. Сам-то я и яйца поджарить не могу. Ну не мое это.

Выходим на улицу, идем к кофейному ларьку. Молчим.

– Тебе какой? – нарушаю я молчание первым. Могу я жену кофе угостить? Она молчит, разглядывая картинки с вариантами, как будто и не слышит меня. – Алёна!

– С водкой нету? – смотрит на меня, как будто ее сейчас стошнит.

– Два капучино с сахаром, – отвечаю я за нее. У девчонки похмелье. Жалко ее. Вот такая она взрослая жизнь. – Держи! Полегчает! – протягиваю ей кофе. Знаю, что от кофе не полегчает, но хочется ее приободрить. – Какие рабочие планы? – интересуюсь по дороге в офис.

– Два сраных развода! Ничего интересного, Малиновский! – коротко отвечает Алена, без подробностей.

На беседу она явно не настроена. Я тоже. Так что оставшийся отрезок пути я просто разглядываю городской пейзаж.

В офисе не происходит нихрена интересного. Обычная рутина. Кабинет у нее без изысков, зато отдельный. Это говорит о том, что мой отец ее ценит, как сотрудника, иначе хрен бы он ей отдельный кабинет выделял.

Снова испытываю гордость за нее. Первую половину дня я провожу у Стаса, бессовестно отвлекая его от работы. Мы вспоминаем молодость, он показывает фотки детей. Дети? Маленькие говнюки! Мамины питомцы! Она уже внуков не ждет. Смирилась. Ну, по крайней мере, не говорит больше о них. Не спрашивает, где они, что с ними, когда. Да и от кого?