Омут

А еще я считала, что истинная жизнь – это цепочка драматических событий, с надрывом, больной любовью и прочим подобным репертуаром «страстей». Потому что, переживая болезненные отношения, я чувствовала себя живой.

Мой муж полностью соответствовал моей картине мира и знаниям про себя. В нем было все, что мне так было привычно с детства: он открыто говорил о моих недостатках и часто был недоволен мной. Я же считала, что это забота обо мне и моя возможность расти в отношениях. Потом, любовь же надо завоевывать, и поэтому все логично.

Он любил рассказывать о своих романах с другими дамами, а я старалась стать еще более совершенной женщиной для него. В таких отношениях я хоть что-то могла чувствовать, и это было большим плюсом. За пять лет брака наша с ним жизнь превратилась в «интересный» аттракцион с хитростью, страданиями, страстью, любовью и ненавистью. В нашей жизни была та самая драма, в которой я чувствовала себя как рыба в воде. Мы были похожи и отлично дополнили друг друга.

Он реализовывал в отношениях свою скрытую агрессию и господство, а я бегала по классическому треугольнику и была то жертвой, то спасителем, то карателем. Мы были несчастны, но в тоже время счастливы, так как нашли для себя дополнительные пазлы друг в друге.

Мне постоянно не хватало его внимания и любви. И доходило порой до абсурда, чтобы хоть как-то увидеть эти его проявления в свою сторону. Сейчас я понимаю, что мне просто не хватало его понимания и сострадания, я ждала от него, что он излечит мою душу, хотя и его душа была тоже хорошо ранена.

Однажды мы поехали отдохнуть на реку. Это был очередной и непростой период в наших отношениях. И я придумала план. Муж сидел на берегу и наблюдал за водой. А я решила подняться выше по течению, зайти в воду в одежде и эпично проплыть мимо него по реке, лежа на спине и скрестив руки. Я прошла выше по берегу, но здравый рассудок мне подсказал, чтобы я сильно не рисковала и хотя бы сняла одежду, ведь потом домой ехать на автобусе. И умирать-то на самом деле я не собиралась, а просто хотела произвести впечатление и немного испугать его. Я разделась, зашла в ледяную воду и начала свой феерический сплав. И вот я красиво проплываю возле него, а он уже в этот период занят чем-то другим и не замечает мое тело, бренно сплавляющееся по горной реке Иркут. В своем плане я не все учла, он провалился, и я начала судорожно, справляясь с течением, выкарабкиваться на берег. Это зрелище и предстало его взору, и он начал смеяться, я тоже смеялась до слез, но душа моя плакала.

Вот так мы развлекались в браке пять лет, еще и думая о детях. Но они пока ждали, для них еще было слишком рано, мы должны были хоть как-то научиться любить друг друга и понять прежде всего себя.

Глава 5. Поездка в Японию и переломный момент. Измена

Я работала в Инязе на кафедре восточных языков преподавателем японского языка, параллельно еще подрабатывала в госуниверситете. Несколько раз я подавала свою кандидатуру на грант для преподавателей, и вот в очередной раз мне пришел положительный ответ. Да, я лечу в Японию да еще и на целых шесть месяцев. Вау! Для меня это реально был некий вызов и признание себя. Помню этот день: я вышла с работы и шла к своему автобусу, а сердце ликовало, и даже грязная весна мне казалась прекрасной, и хоть поездка намечалась только на сентябрь, настроение уже было чемоданное.

Не помню, как пролетело время до моего отъезда, но помню день прощания. Для меня это был первый опыт долгого отсутствия и расставания с семьей. Я тогда заметила, что муж проводил меня достаточно спокойно. Думаю, я ловила кайф от побега, а он – от своей кайфовой свободы и жизни без меня. Странно, но это факт.

Я помню, как долетела до Хабаровска, где должна была получить визу, и первый раз разговаривала с моей бабушкой по телефону. Я безумно ревела в трубку. Во мне боролись две личности: хорошей дочки, внучки и жены и вторая часть – авантюристки.

Мне уже нравился Хабаровск. С определенным климатом, с людьми в транспорте, которые ехали с дачи, набитые желтыми помидорами и виноградом, с Амуром и набережной, с архитектурой. Я была полностью открыта для приключений.

Я познакомилась в Хабаровске со своей коллегой из Якутска, мы вместе должны были вылетать в Японию и получать визу. Мы классно проводили эти дни до отлета: гуляли, ходили в кино. Я думаю, что она тоже наслаждалась свободой, у нее уже был сын на тот момент. Она была моей ровесницей, но наличие ребенка придавало ей серьезности, взрослости и рациональности.

А мне просто снесло голову от этой самостоятельности! Смешно, конечно, если я напишу, что мне уже было 24 года, я исполняла обязанности заведующей кафедрой и несла ответственность за коллектив и работу. Но при этом я чувствовала себя крайне скованной обстоятельствами, как было с самого детства. И с этой снесенной головой я оставляю свою маленькую кожаную сумочку в кафе, где мы с коллегой прекрасно провели время. Там, в этой сумочке, были все документы и полученная виза. Но мне так было хорошо, что про пропажу я вспомнила только спустя часа два. Ворвавшись в кафе, я увидела сумочку на прежнем месте, поэтому мой отлет благополучно состоялся, но эта ситуация немного привела мои мысли в порядок и эйфория подутихла.

Эти полгода в Японии были очень насыщенными. Мы жили недалеко от Токио, поэтому я наслаждалась жизнью между огромными кусками учебы. Я кайфовала, тоска отступила, и тот первый день в Японии, когда мы с якутской коллегой рыдали на балконе, был уже далеко в прошлом.

Регулярно я созванивалась с мужем, отчитывалась. Потом созвоны стали реже. Меня поглотила Япония, мне нравилось здесь все. Я обрела замечательных друзей, новые эмоции, жизнь в современном мегаполисе вперемешку с японской самобытностью, ни с чем несравнимой. Мне выплачивалась стипендии, поэтому было и на что разгуляться. Весь день мы учились, а вечером неслись по магазинам. Потом посиделки на кухне с друзьями, делились сокровенным, ну, а ночью домашняя работа. В выходные удавалось выбраться на латиноамериканскую дискотеку и всю ночь танцевать под возбуждающую тело музыку. А потом сидеть в круглосуточном Макдональдсе, ждать, когда откроют метро, и с наслаждением жевать гамбургер, запивая колой. Мы много путешествовали, я увидела разную Японию, да и учиться для меня тоже было в удовольствие.

Я уехала в сентябре, а уже в ноябре я узнала, что папа мужа болен раком. Это известие меня потрясло, я любила его родителей. Поэтому странное отношение мужа ко мне я приняла за стресс: он решил прилететь ко мне на Новый год на неделю, и мы встретились в Японии.

Мы встретили вместе Новый год и даже умудрились поссориться в первый день посреди Токио возле известного памятника Хатико. Я чувствовала, что у него не было никакой радости от встречи. Его мысли были заняты совсем уже другой историей. Он был счастлив, я это видела, хотя говорила себе, что это стресс и просто нужно его поддержать.

Муж приехал ко мне другим. У него были выкрашены волосы, он ходил по магазинам и с моей помощью покупал себе ультрамодные вещи. Он доверял мне в этом плане, так как со мной он однажды полностью поменял свой стиль, полюбил это дело и с тех пор с жаждой экспериментировал. А еще он был со списком подарков и искал что-то с Хеллоу Китти, так как одна его сотрудница сделала такой заказ. Она была дизайнером в фирме у моего мужа. Было все понятно, но я почему-то тоже искала эту гребаную Китти, чтобы девушка была довольна.

Неделя пролетела быстро. Муж уехал домой, но мы оба не расстроились, хотя пытались сделать грустные лица при расставании. Так прошла вторая половина моего пребывания в Японии.

Я долго думала над нашими отношениями, и мне было страшно признаться, что я тоже не хотела с ним жить.

В феврале я встретила свое 25-летие в Киото. Праздник получился необычным. Я позвала друзей, и мы пошли наобум искать ресторан, но все уже закрывалось. И тут один пожилой японец пригласил нас в свой маленький семейный ресторан. Он даже сделал для меня маленький тортик, я задула свечу, и он сказал, что сделает мне подарок – гадание по руке. Японец оказался талантливым хиромантом.