Он бы отдал жизнь

– Выход один – отдать им фирму на растерзание.

– В смысле продать?

– На это Кир не согласится. К тому же ее у нас никто покупать по нормальной цене не собирается. Смысл рейдерства в поглощении предприятия против воли собственников. Способов – множество. От законных: акционер лишается своих акций за долги – до незаконных – подделки долговых обязательств, к примеру. Но, на мой взгляд, самый лучший вариант – это подкуп генерального директора (то есть меня) с формированием фиктивной задолженности. Доказать что-то в этом случае будет крайне трудно.

– Ты хочешь дать себя подкупить?

– Уже дал. Это единственный способ не остаться на бобах. Я тебе больше скажу, дело уже сделано. Гонорар я должен получить сегодня до конца дня. Его переведут на счет моего сына Витьки.

– Постой… А как же Кир?

Молчание.

– То есть он останется ни с чем?

– Ты предпочла бы, чтоб ни с чем остались мы оба?

– Я не знаю… – беспомощно выдохнула она.

– Да не волнуйся, не пропадет он. В случае чего я помогу.

– А что, если он в Архангельске нашел способ все исправить?

– Да не смеши! Кир отличный парень, я его обожаю, но он не борец.

Кирилл не верил своим ушам. Он не ошибся? Это говорит Гена, его лучший друг?

А сердце бухало так, что Киру казалось, будто он на стройке рядом с работающим перфоратором…

– А ты не боишься, – вновь послышался голос Леси, – что я передам ему наш с тобой разговор?

– Нет.

– Ты так мне доверяешь?

– Я никому не доверю, детка. Но я знаю тебя. Ты не из тех женщин, что согласны на рай в шалаше.

– Мне не так много надо денег для счастья.

– Да брось! Теперь много, ты к ним привыкла. А еще тебе необходима свобода. Кир же тебя ее лишил. Со мной ты будешь вольной как птица. Я тащусь от тебя. Я хочу тебя. И мне не нужна жена. Сын у меня уже есть. Да, он большой дуралей, но других не надо. А Кир мечтает о полноценной семье и рано или поздно поставит тебя перед выбором…

– Я это знаю, – выдавила она из себя.

– Тогда чего мне бояться? И кстати… – Его голос стал вкрадчивым. – Я сразу понял, что тебе нравятся мужики постарше… Это как-то связано с тем, что тебя воспитывала одна мать… Ведь я прав?

Леся ничего не ответила. Кир слышал только музыку. И вдруг…

Тихий стон. Кирилл не спутал бы его ни с одним другим. Так стонала возбужденная Леся.

Кир пересек прихожую, прошел через арку в гостиную. В углу стоял большой диван из белой кожи. На нем лежала обнаженная Леся. На ней – Гена. Тоже голый. Их одежда вперемешку валялась на полу. Они разделись не сейчас, а давным-давно…

Мозг как будто взорвался. Душа растрескалась и рассыпалась на мелкие кусочки. Кир на мгновение не только ослеп, оглох, онемел, он как будто умер. Секунда небытия и… Волна боли, дикой ненависти, ярости…

Он сам не понял, как в его руке оказался пистолет. Кир нацелил его…

Рука дрожала в такт прыгающим ягодицам Гены.

И тут Леся снова застонала. Протяжно, страстно. Как могла только она…

И запрокинула голову. Отвела ее так далеко назад, что ее тонкая шея выгнулась дугой.

Кир выстрелил… По этой шее, которую обожал целовать…

Кровь брызнула фонтаном, залив лицо Гены. Тот закричал, отшатнулся.

Кир выстрелил еще раз.

Гена рухнул на бьющуюся в конвульсиях Лесю.

Страшнее этого зрелища ничего не могло быть. Два окровавленных агонизирующих человека сплелись в объятиях. И если бы не чудовищные раны, можно было подумать, что они продолжают заниматься сексом.

Чтобы не видеть их, Кир развернулся и, шатаясь, вышел прочь. Пистолет бросил на пол – от него потела рука.

Кир спустился вниз. Консьерж, увидев его, кинулся навстречу.

– Вы слышали?

Он тупо покачал головой.

– Как будто кто-то стрелял. Нет, не слышали? Значит, где-то в подвале. Может, трубы лопнули? Посмотреть надо…

Кирилл отстранил его и пошел к двери. Он все еще находился в невменяемом состоянии. Он вроде все понимал, но одновременно не понимал ничего.

«Наверное, я сошел с ума», – с некоторой радостью подумал Кир. Потом пошел к стоянке.

Боря ждал его в машине. Кир сел.

– Как вы быстро, – заметил водитель, заводя мотор. – Решили не переодеваться?

Он глянул в зеркало. Вид Кира его, по всей видимости, удивил. Боря обеспокоенно спросил:

– Все в порядке?

– Нет.

– Что случилось?

– Я не знаю.

– Как это?

Кир пожал плечами. Его стало трясти, как в лихорадке.

– Вы не заболели?

– Я не знаю, – повторился Кир.

Боря резко затормозил и развернулся к боссу.

– Да что, черт возьми, произошло за те десять минут, что вы отсутствовали?

Десять минут? Киру не верилось. Всего-навсего…

– Я убил их…

Вот он и сказал это!

– Кого? – Борис не понял и не поверил, что Кир мог кого-то убить.

– Гену и Лесю.

И начал рассказывать. Не Борису – себе. Как будто хотел убедиться, что все помнит правильно и ему это не привиделось. Закончив и более-менее придя в себя, он сказал:

– Так что вези меня в милицию, Боря. Сдаваться буду.

– Это глупо.

– За свои поступки надо отвечать. А мне в любом случае придется: есть мотив, свидетель, орудие преступления, зарегистрированное на меня.

– Перед богом ответите. И перед собой. Перед нашим законом не стоит. Бегите. У вас есть деньги. Вы сможете скрыться.

– Даже если я успею выехать из страны, меня все равно найдут через международный розыск.

Боря мотнул головой. После чего завел мотор.

– В Турцию самолеты летают несколько раз в день. Визы не надо. Если мы сейчас поедем в аэропорт, то вы успеете скрыться. Покойников обнаружат не раньше чем утром. Придет уборщица и наткнется на них. Пока она будет милицию вызывать, пока та приедет, пока опросят всех, ордер на ваше задержание получат… Короче, у вас куча времени.

– А если консьерж, который слышал выстрелы, поднимет тревогу?