Он её ад

Этой ночью я почти выспалась и, проснувшись, сладко потянулась. Но, поняв, что я опять ворочалась, из-за чего одеяло упало и толстовка задралась, обнажая бинт, я поспешила поправить одежду.

Повернувшись на другой бок, я заметила, что Яагер сидел на своей кровати. Растрепанный и будто бы не выспавшийся.

— Выглядишь неважно, — я села и опять потянулась. Вспоминая о том, что мы вроде как договорились нормально общаться, задала вопрос: — Ты вообще спал?

— Нет.

— Почему?

Матиас ничего не ответил. Встав со своей кровати, поднял мое одеяло, сейчас лежащее на полу, после чего бросил его на мою подушку.

Было еще ранее утро и в обычный день я бы еще хоть немного полежала на кровати, но сегодня начиналась учеба. Из-за этого я нервничала и решила подготовиться к этому дню более тщательно.

Матиас опять вместе со мной пошел чистить зубы и умываться и, пока мы стояли около умывальников, я против воли постоянно поглядывала на него.

Вчерашний разговор казался лишь сном и я все еще не могла принять то, что, оказывается, нравилась Матиасу. Да ну как такое возможно?

Когда мы уже заканчивали чистить зубы, комната начала наполняться студентами. Сегодня все были особенно шумными — парни обсуждали предстоящую учебу.

Я до жути нервничала и боялась быть раскрытой.

— Пожалуйста, не ходи за мной, — попросила у Матиаса, когда я уже шла в учебный корпус. — Я не понимаю, зачем ты вообще это делаешь, но ты сам по себе привлекаешь слишком много внимания, а мне его нужно избегать. Чтобы меня не раскрыли, мне нужно быть незаметной.

Первый учебный день прошел сравнительно неплохо. К счастью, каждый курс был закреплен за определенным классом, благодаря чему мне не пришлось каждую перемену бродить по корпусу в попытке понять, где будет происходить следующее занятие.

Еще Ливен в самом начале учебного года заходил в класс к Коену и знал, где он сидел, благодаря чему я смогла безошибочно найти нужную парту и за ней тихонько просидела все занятия.

Записывая то, что рассказывали преподаватели, я изредка отрывала взгляд от тетради и рассматривала одногруппников Коена. С ним действительно никто не общался. Для меня это хорошо — риск быть разоблаченной сводился к минимуму. Но я все же думала про брата. Каково ему было чувствовать себя изгоем?

Пару раз на переменах ко мне заходил Ливен. Уводил меня в сторону и спрашивал, как дела. По надобности подсказывал, как следовало вести себя во время уроков.

После занятий, несмотря на то, что я толком ничего не делала, чувствовала себя выжатой. Наверное, сказывалась нервозность. Весь день я была до жути напряженной.

Поэтому, вернувшись в комнату, просто рухнула на кровать. До ужина еще далеко, а, значит, можно было немного поваляться.

Когда Матиас зашел в комнату, я даже не пошевелилась, но, думаю, он понимал, что я не спала. В этот момент подумала о том, что Яагер действительно перестал ходить за мной, но, когда я во время перемен выходила к Ливену из класса, каждый раз видела Матиаса неподалеку. Он стоял и разговаривал с какими-то старшекурсниками. Мажорами, с которыми я его уже несколько раз видела. Наверное, это его друзья.

— Сними толстовку.

Услышав эти слова Яагера, я резко открыла глаза и посмотрела на Матиаса, который сейчас стоял рядом с моей кроватью. Возвышался надо мной.

— Зачем? — спросила настороженно.

— Хочу посмотреть на твой живот.

— Зачем на него смотреть? Не нужно этого делать. Живот, как живот, — мне не нравилось то, что происходило. Учитывая, что я вообще не понимала Матиаса, эти его слова меня до жути насторожили. Я даже начала отползать, но Яагер шумно выдохнул и сам задрал ткань моей толстовки. Сознание ошпарило паникой и я уже собралась кричать, что тут происходит властное принуждение, из-за чего мне нужна помощь.

— Лежи спокойно, — Матиас прикоснулся к тому месту, куда ударил меня. Обычно синяки у меня быстро сходили, но на том месте все еще оставался желтый след.

— Что ты делаешь? — спросила. В этот момент не шевелилась и не дышала.

Матиас молча достал из кармана мазь и начал наносить ее на мою кожу. Очень аккуратно. Осторожно.

— Болит?

— Нет, — ответила, так и не пошевелившись ни разу. В этот момент посмотрела на тюбик с мазью и подумала о том, что Матиас точно взял его в медпункте. Я вообще ни разу не видела, чтобы он обрабатывал свои раны и предполагала, что у него не было медикаментов. Значит, Яагер сегодня виделся с медсестрой.

В груди что-то неприятно обожгло, но я не обратила на это внимания. Тем более, уже в следующий момент Матиас прикоснулся к моему боку. Туда меня ударил один из уродов-старшекурсников. Синяк уже почти полностью прошел. Его практически невозможно увидеть, но все же Яагер заметил этот след.

— Кто? — его глаза в один момент стали более темными. Настолько черными, что это даже пугало и я тут же стиснула зубы, почему-то понимая, что мне лучше не говорить ему, кто именно меня ударил.

— Не знаю. Просто какие-то придурки подловили. Я их лиц не запомнила.

Матиас несколько бесконечно долгих секунд смотрел на меня, но потом опустил мою толстовку вниз и, оставив мазь на моей кровати, встал и пошел к себе.

Но через время вовсе вышел из комнаты. Я же решила сходить к Ливену, но, когда шла по коридору, сильно вздрогнула, когда кто-то взял меня за руку и завел в пустую комнату.

Я широко раскрыла глаза и обернулась.

Увидела Джоса, который все так же держал мою руку в своей.

Прошлое

Мой взгляд метнулся к двери, но Джос, будто прочитав мысли, тотчас ее толкнул, захлопнув.

— Что?... — я напряглась, почувствовав, как от страха пробежали мурашки. — Что ты делаешь?

Его свободная рука оперлась на стену рядом с моим лицом, и брат Матиаса наклонился ко мне, не отрывая пугающе мрачного и пристального взгляда.

— Почему? — произнес он всего одно слово, и я непонимающе посмотрела на него.

— Что “почему”?

— Почему ты не сказала мне, что отец вынудил тебя соврать в суде?

Этот вопрос был неожиданным и я замерла. Никто, кроме моей семьи и Матиаса не знал, что я не по своей воле произнесла те слова в суде, следовательно Яагер недавно разговаривал с Джосом и рассказал ему это.

Но зачем?

Чтобы Джос не думал обо мне плохо? В принципе, мне было уже все равно на это.

— Какая уже разница? — пробормотала я. — Прошло уже столько лет... Это ничего бы не изменило.

Взгляд напротив стал пугающим.

— Не изменило бы? — повторил Джос.

Я вздрогнула и сжалась, когда он со всей силы ударил ладонью по стене и выпрямился. Я не понимала, почему он выглядит таким взведенным. Откуда эта агрессия? Джос, казалось, вот-вот готов был взорваться.

— Твою мать! — выдал он резко. — Мы с тобой встречались, Грейс! И расстались именно из-за того, что случилось с моим братом. Не изменило бы? Мы расстались после того, как ты даже не объяснила, почему это сделала и просто исчезла в своем доме, сколько бы раз я к тебе не приходил.