Он и она

— Любуетесь? — Стивен хотел съязвить, но сразу же понял глупость своего вопроса, увидев в глазах подопечной неподдельный страх.

Она подняла руку, словно этого было достаточно, чтобы опровергнуть его слова, и покачала головой, от чего ее локоны рассыпались по плечам. Затем, не говоря ни слова, Сильвия поднялась с кровати с противоположного от Стивена края и шагнула в гостиную, освещенную более мягким светом, где слышалась приглушенная мелодичная музыка и явственно ощущались ароматы принесенного ужина. На кофейном столике стоял большой серебряный поднос с покрытыми крышками тарелками, фужерами вина и чашками дымящегося кофе.

Сильвия подошла к кушетке, села на край, но по-прежнему не поднимала головы и не оборачивалась к приближающемуся Стивену. Он сел по другую сторону кофейного столика и сразу же снял крышки с тарелок. На одной лежали большие куски хорошо прожаренного мяса, которое Сильвия очень любила, жареная картошка и хрустящий хлеб. Другая крышка прикрывала большую стеклянную миску с салатом из разнообразной зелени, посыпанной сверху мелко нашинкованной морковкой.

С тайной завистью Сильвия наблюдала за тем, как аппетитно Стивен поглощает свой бифштекс. Сама же салат есть почти не стала — потыкав в него вилкой, вскоре отложила ее и потянулась несколько раз к фужеру с вином. Потягивая прохладную жидкость, Сильвия на мгновение прикрыла от наслаждения глаза. Но тут же перед ней вновь возник призрак Ника Гаррисона и стал зло поддразнивать. Она одним глотком отхлебнула сразу почти половину фужера.

— Вам что-то из еды не понравилось? — мягко спросил Стивен.

— Нет, все прекрасно, — сказала Сильвия, а про себя подумала: просто никак не могу избавиться от образа Ника Гаррисона.

— Может быть, вам испортили аппетит новости о Нике Гаррисоне?

— Пожалуй, да. — Сильвия вновь поразилась способности этого человека угадывать мысли.

— Разве вам так трудно примириться с мыслью, что именно вы будете тем человеком, благодаря которому его уберут навсегда?

— Что вы имеете в виду? — Сильвия удивленно отметила, что Стивен весь подался вперед и держит чашку с кофе обеими руками.

— Неужели Ник был настолько хорош, что вам ненавистна сама мысль об окончании ваших отношений?

— Вы что, не понимаете? — Голос Сильвии звучал глухо.

— Чего ж тут понимать? — Стивен маленькими глотками отпивал горячий кофе и не отрывал глаз от ее лица. — Некоторым женщинам нравятся подобные мужчины. — Он поставил чашку на кушетку. — Должно быть, какое-то время вы считали его особенным. А может, считаете и до сих пор?

— Что я думаю об этом человеке, вас не касается! — взорвалась Сильвия, чувствуя, как загорается у нее лицо.

— Да что вы?! То ли этот парень сам по себе хорош, то ли его деньги, то ли власть… Говорят, власть — сильнейший возбудитель полового влечения. Что же было важнее всего для вас?

— Какая разница? — невнятно пробормотала Сильвия, чувствуя, что лицо у нее пылает, и тут же поймала себя на мысли: почему же все-таки Дженни приглянулся Ник Гаррисон?

— Вероятно, никакой. — Стивен пожал плечами. — Но я где-то читал, что женщине требуются какие-то побудительные стимулы, чтобы лечь в постель с мужчиной. Помните старую шутку? Женщина спрашивает: «Зачем?» — а мужчина задается вопросом: «Где?» Я хочу понять, что побуждает женщину залезть в постель к Нику Гаррисону?

Сильвия никогда не стремилась попасть в постель к какому-либо мужчине, поэтому ей трудно было представить себе, что заставило Дженни переспать с Гаррисоном. У них было трудное детство, им не хватало любви и ласки, случались провалы в их воспитании, но ведь это нельзя считать побудительными мотивами для близких отношений с таким типом, как Гаррисон! Это ее очень беспокоило. Девушка не знала, что ответить Стивену, что он может понять и что сама может понять! Но, пока она размышляла над тем, как вразумительно ответить, Стивен сам поднял руку, словно останавливая ход ее мыслей.

— Я забыл, — сказал он. — Ведь вы и Ник были просто друзьями, хорошими знакомыми! Ведь именно так вы сказали Роберту?

В одном качестве своей сестры Сильвия была уверена абсолютно: Дженни никогда не лгала. Все что угодно, но она была кристально честной. Поэтому если та сказала, что не спала с Гаррисоном, значит, действительно не спала.

— Да, так, — тихо вымолвила она.

— Конечно, все, что вы говорите, правда! И Санта-Клаус, вероятно, существует реально! — на губах Стивена зазмеилось подобие улыбки.

Сильвия задумалась. Что она сейчас знает о своей сестре? Дженни редко бывала дома, много лет жила самостоятельно. Но она точно не могла бы позволить Стивену разговаривать подобным тоном. Кто вы такой, чтобы судить о поступках других людей? — спросила бы она весьма категорично.

— Я знаю Гаррисона, — продолжал Стивен медленно и отчетливо, выговаривая каждое слово и внезапно изменившись в лице. — Знаю, какой он ублюдок! Я видел, что он делает с женщинами и неприятными для него мужчинами. Вы, должно быть, еще не узнали об этом, но в таком случае вам чертовски повезло, что этого сукиного сына арестовали!

— Очень! И поэтому я стала мишенью для его людей?

— Вы должны поступать правильно, — парировал Стивен, наклоняясь буквально к самому ее уху, — и тогда выберетесь отсюда! А Гаррисон получит то, что заслуживает уже многие годы.

— Вы ведь его ненавидите, правда?

— Нет, «ненавидеть» — мягкое слово.

— Почему? — спросила Сильвия, подаваясь вперед.

— Какая разница? — Стивен невольно повторил вопрос Сильвии.

— Вы высказали свое суждение обо мне. И о Гаррисоне. Я бы хотела понять, почему вы, кадровый офицер правоохранительных органов, так эмоционально относитесь к судьбе этого человека?

— Вы никогда не думали стать адвокатом? — Стивен скомкал салфетку и бросил ее поверх наполовину съеденного салата, будто остающаяся пища была ему противна. — Знаете, как задавать каверзные вопросы.

— Я просто любопытна, — бесхитростно ответила Сильвия.

— Все очень просто. Пять лет назад я арестовал Гаррисона-младшего, но он избежал суда. Однако в процессе ареста ваш дружок схватил железный прут и оставил мне вот эту отметину. — Стивен легко похлопал пальцами по подбородку. — Ведь я получил этот шрам не для того, чтобы производить впечатление на кого-либо?

— Железный прут! — воскликнула Сильвия.

— Представьте себе, как он мог бы меня разукрасить, окажись у него в руках топор! — произнес Стивен без тени юмора.

— Теперь я понимаю, почему вы его так ненавидите.

— Частично поэтому, а частично потому, что тогда ему удалось выйти сухим из воды. Да, я страшно ненавижу его! Ненавижу тех, кого он представляет, и то, что негодяй делает людям! Он улизнул, а кашу пришлось расхлебывать мне. И вот теперь, если вы сделаете то, что должны сделать, этот тип, надеюсь, поплатится. Надеюсь, на этот раз отец не сможет его вытащить, как вытащил тогда.