Он мне не муж

– Ты чего кричишь? – Матвей наконец появляется на кухне. – Я занимался, вообще-то, а сейчас уезжаю.

– Ты зачем мои сырки трогал?! – Встаю и опасным шагом надвигаюсь на него с половником.

Бить буду! Мама говорила, чтобы я не применяла к брату ножи, вилки и ложки. Про половник речи не шло!

– Да так, вкусненького захотел, а больше ничего не было, – отзывается он безразлично. И даже половника не пугается. – Вот и взял.

Сорок сырков! Он взял сорок сырков! Ну ладно, может, тридцать девять. Мама вчера в комнату заходила и говорила, что с чаем хочет один съесть.

– То есть пытки на даче тебя уму-разуму не научили? – напоминаю ему и даже папы не стесняюсь. Он вообще спокойно к нашим ссорам и стычкам относится. Говорит, что у нас их с мамой характеры, а они в своё время ссорились и бесили друг друга. Так что наши перепалки – мелочь. – Не научили тебя пытки тому, что чужое трогать нельзя?!

– Всё, что находится в холодильнике моего дома – не чужое!

– Матвей, не зли меня! – рычу и ударяю половником по своей руке. – Иначе мама без поварёшки останется!

– Ой, да не бурчи ты, Крис, – закатывает глаза брат и достаёт кошелёк. – Вот, купи себе новые. Скандал из ничего делаешь! Ну, съел и съел! Скажи на здоровье!

– Нет! Я не куплю, – тут же противлюсь, отталкивая деньги от себя. – Ты иди и покупай. Ты съел – ты покупаешь!

– Я тебе денег дал, – пихает купюры обратно. – Иди возьми. Магазин в пяти минутах ходьбы.

– Нет! Не пойду я. Матвей, ты должен идти, – противлюсь, потому что помню про своё предсказание на сегодня. Неприятность какая-то случится.

– Я сейчас уезжаю помогать дяде Кариму, – говорит он, закатив глаза. – Он уже едет за мной. И приеду я только послезавтра.

– Пап? – молю родителя.

– Зайка, я на работу, – говорит он, откусывая от куриной ножки. – Могу после работы заскочить в магазин. Сойдёт?

– А когда ты приедешь? – подстраиваюсь и, повернувшись к нему, ангельским голосочком обращаюсь: – Пораньше сегодня?

– Как обычно. Ближе к ночи, – огорчает меня.

– Блин!

– Ну, сходи сама. – Явно смерти своей желает мой старший братец. – В чём проблема?

– Проблема в том, что мне карты Таро предсказали неприятности сегодня, – ворчу на Матвея.

– Зайка, прекрати в это верить. Это всё неправда, – говорит папа, и я даже начинаю сомневаться, что этот человек – мой родитель.

Может, нас с Машкой перепутали? Потому что её отец, дядя Карим, верит во всё это и частенько его судьбу просит предсказать. Может, и в шутку, но меня он поддерживает.

– А вот и правда! – восклицаю. – А ещё они мне предсказали скорую встречу с властным темноволосым мужчиной, – дразню папу.

Он ненавидит слышать то, что у меня может быть парень, мужчина. И вообще, что я когда-нибудь замуж выйду.

Для него идеал моей жизни – если я всегда буду сидеть дома и буду избегать всех мужчин.

– Никаких властных и темноволосых, Кристина! – ожидаемо шипит отец. – Иначе он станет лысым, побитым и жалким.

– Крис, пропажа сырков – вот неприятность, – Матвей подходит ко мне и вновь предлагает мне деньги. – Твоя проблема решена? Решена! Иди в магазин сама. Я даже добавлю денег, как моральную компенсацию. – Достаёт кошелёк. – Вдвое больше сырков.

– Ладно, – сдаюсь, потому что восемьдесят сырков – звучит заманчиво. – Пап, а можно мне в комнату личный холодильник? И замок на него?

– Нет, – мотает головой родитель, и я расстроенно иду в свою комнату переодеваться.

Но если бы я знала и если бы карты мне подсказали, то ни за что не пошла. Ведь там, в чёртовом магазине, я встретила его! Свою главную неприятность, о которой меня и предупреждали карты.

Чёрт Сабуров! Властный и темноволосый напыщенный индюк!

Глава 2

Богдан

– Точно всё хорошо? – заботливо интересуется Ада, с жалостью глядя на меня.

– Всё хорошо. Прекрати делать из меня больного, – прошу её, сдерживая себя и пытаясь сохранить спокойное и беззаботное выражение лица.

– Ты свалился со второго этажа, Дан! – возмущается она, нервно поглядывая на водителя. – И упал на повреждённую ногу. Это не шутки. Давай всё же в больницу?

– Нет, – мотаю головой. – Сейчас заедем в аптеку, и я куплю себе обезболивающее и воду. Всё в порядке!

– Дан! – зло выпаливает, когда я отказываюсь от её заботы.

Ада всегда такой была и, наверное, останется. Всегда за всех переживает, всем сочувствует и всех жалеет.

В силу своего характера я мог бы её возненавидеть, оттолкнуть от себя подругу сестры, но не могу. Ада до жути напоминает мне мою маму. А затем я привязался к этой девушке, можно сказать, влюбился. Только вот… это совсем иная любовь. Словно брата к сестре.

Когда-то я даже подумывал пойти ва-банк и взять Аду в жены. Но, к моему счастью, обстоятельства сложились против. А затем Ада и вовсе встретила того, кого заслуживает. Мужчину, за которого, я надеюсь, она выйдет замуж и будет счастливой.

И всё же, даже её мужчина не может заставить меня или саму Аду разорвать наше общение. Да я и не позволю. Надо будет, уберу Эльдара, но Аду я терять не намерен.

– Если не прекратишь – высажу и пойдёшь домой пешком, – угрожающее ей бросаю.

Конечно же, я этого не сделаю, но меня с детства раздражает, когда из меня пытаются сделать мученика. В частности, это делала именно мама. И сейчас, когда так поступает Ада, она ещё больше напоминает мне ту, по которой я скучаю.

– Я тебе не верю, – ворчит она, сложив руки в замок. – Ты специально так говоришь, чтобы я не переживала. Но только хуже делаешь.

– Андрей, останови около вон того магазина, – прошу водителя, и тот кивает. – Я в аптеку и за водой. Тебе что-то взять?

– Я сама сбегаю и возьму, – тут же отзывается. – Тем более мне ещё курица нужна на супчик.

– Ада, я сам. Я лучше знаю, что мне нужно, – говорю ей и вручаю телефон. – Ты пока позвони Ивану Анатольевичу и попроси, чтобы он сейчас же поехал и занялся ремонтом лестницы в том детском доме.

– Ладно, – нехотя сдаётся, столкнувшись с моим взглядом, перед которым всегда робеет.