Он, она, дракон и трон
Шрифт:
— ТТТТТТШШШШШШШШШШШШ!!!!!
Напряженно вслушиваюсь в совсем не тихий шепот, пытаясь понять, куда меня опять занесло с моей фантазией?
— Тааак… вы поможете мне с ночлегом? — протягиваю, обращая на себя внимание.
— Завтра Тот Самый День… — абсолютно игнорируя моё присутствие, вновь начинают шушукаться селяне.
— Дочь Луки как раз этой ночью топиться собралась…
— Удержите её. Ещё пригодится…
— Ты думаешь…
— Точ-но… — и все селяне вновь одновременно переводят взгляд на меня.
Тттааааааак… что-то мне это не нравится!
— С
— Поможем, поможем! — начинает звучать со всех сторон…
— Яс-нень-ко… — протягиваю озадаченно.
По-хорошему — надо прям сейчас валить отсюда. Но я понятия не имею, сколько ещё пробуду в этом странном сне, так что необходимо, как минимум, едой запастись и выведать хоть какую-то информацию у местных — что это вообще за место такое? И нет, я не слепая и вижу — селяне что-то замышляют. Но именно тот факт, что я это вижу, и позволяет мне сейчас идти вместе с ними. Я наготове. И жду подвоха.
Было бы слишком неосмотрительно с моей стороны встать в позу и заявить: «я вижу — у вас есть коварный план»! Тем самым я бы тут же настроила против себя всех жителей деревни.
А пока у меня есть время и возможность разузнать всё, так сказать, изнутри — потому изображаю тупую доверчивость на лице и позволяю бородатому дяде увести себя в центр деревни.
— Я хочу кушать, — закидываю пробный камень.
— Кушать? Конечно-конечно! — бородач селянин машет рукой тучной селянке, и та убегает, причитая, куда-то в сторону, — Сейчас всё будет готово!
Так, хорошо. Теперь я по крайней мере знаю, что в ближайшие пару часов меня убивать не будут.
На меня даже еду потратят.
Это воодушевляет…
— И переодеться. У меня нет с собой никакой одежды, — закидываю второй камень.
— Уууу! Бедняжка! — протягивает бородач, качая головой, — Сейчас найдём для тебя что-нибудь! — и он даёт какой-то знак очередной селянке.
У той при этом совсем нет энтузиазма на лице, но она послушно отделяется от группы и уходит по поручению.
Ага… им даже одежду на меня не жалко.
Тоже хороший знак.
Но расслабляться рано!
— А куда вы меня ведёте? — интересуюсь осторожно.
— Помыться тебе надо, красна-девица! — тут же находится бородач.
— Да я, вроде, не грязная, — замечаю, опуская взгляд на свою ночнушку.
— И платье своё странное постирать, — продолжает бородач, уже почти волоча меня в сторону одного из строений.
— А зачем? Его ж можно просто выкинуть, — удивляюсь, всё же позволяя ему втолкнуть меня в… о! Баня!
— Мойся, девица! — растягивает широкую улыбку бородач, вставая в дверном проёме, — А после — мы накормим тебя, как полагается дружелюбным хозяевам! — и он закрывает двери, игнорируя моё неоднозначное спасибо; а, отходя от избы, произносит совсем другим голосом, — Выкинуть! Ишь, чего захотела! Как будто у нас тут хлопковые поля повсюду, да пушистое зверьё в пролеске только и делает, что размножается!
Сказать ему, что ли, что тут слышимость отличная?..
А,
ладно, промолчу.То, что мне тут не так уж и рады — я уже поняла. Понять бы ещё причину, по которой меня продолжают ублажать — несмотря на отношение селян к моей никому неизвестной персоне…
Приоткрываю дверь внутрь и удивленно смотрю на довольно просторное помещение, сплошь заполненное паром. Это сколько дров нужно было использовать, чтобы прогреть такие хоромы?..
Неожиданно дверь в предбанник вновь открывается. Смотрю на пятерых баб, закатывающих рукава белых рубах и сосредоточенно глядящих на меня…
— Вы же не… — протягиваю осторожно.
— Раздевайся… красна-девица, — угрожающе предлагает одна из баб, делая ко мне шаг.
Решаю, что моя ночнушка не стоит того, чтобы ссориться с этими милыми леди.
— Что это на ней? Что за тряпка узорчатая? — удивленно уставляются на мои кружевные шортики все пятеро женщин.
— Это такие панталоны… — пытаюсь пояснить, но провоцирую ещё большее удивление, — подштанники, — продолжаю попытки обозначить элемент одежды, но вызываю уже откровенное недоумение, — нижнее бельё!!!
— Снимай, короче! — командует первая баба, хмурясь, — Мы тебя сейчас мыть будем!
Звучит прям страшно. Радует только одно: кажется, они действительно собрались меня мыть, а не убивать.
Бороться с ними — совершенно точно бесполезно, так что проще позволить им сделать это.
Снимаю с себя остатки одежды и позволяю утащить себя в баню.
— Вашу ж мать! Это кожа моя, а не грязь! — верещу, спустя пять минут мучений, когда понимаю, что с меня пытаются соскоблить всё. В смысле — буквально всё!
— Молчи, девк… красна-девица! — причитает одна из баб, продолжая издеваться над моим телом; остальные четверо удерживают меня на месте, — Мы для тебя же стараемся!
— Да кому я нужна буду с оголённым мясом на руках?!?! — продолжаю отбиваться изо всех сил.
— Плюнь на это, Забава! Всю грязь не вычистишь! На ноги переходи! — советует вторая «помощница», и та, что была названа Забавой, начинает уничтожать мои ноги — с ещё большим энтузиазмом…
В итоге, спустя час, я сидела за широким столом, наряженная в какой-то красивый сарафан, лишенная нижнего белья и остатков гордости, усталая и голодная, как зверь! И когда в просторные хоромы начали вносить огромные подносы с едой…
В общем, наелась я до отвала. В прямом смысле слова. Я прям свалилась набок, ничего не соображая от отупения. Мне было хорошо. Я ни о чём не хотела думать…
— Ну, что? Кажется, она готова! — шепчет кто-то сбоку.
— Точно! Где там её вещи?! — тихо спрашивает женский недовольный голос.
— Да погоди ты, вернут тебе твой сарафан! У неё ещё глаза открыты! — замечает кто-то с другого бока.
— Как объясним Ему, почему она такая дурная? — так, а этот голос откуда?.. Оооо… не могу сосредоточиться…
— Да разве ж ему есть разница? Возьмёт своё — да и дело с концом.
— А вдруг она там чего учудит?
— Не успеет. К тому же… кто может перед ним устоять?