Он приехал в день поминовения

Увидев ее обнаженную грудь, которую она так непринужденно выставляла напоказ, Жиль почувствовал себя неловко. Неловко ему стало и тогда, когда жена, несмотря на царивший в спальне интимный беспорядок, позвала туда прислугу.

– Завтрак, Марта! Ты не ел, Жиль?.. Значит, для месье тоже.

Алиса потянулась. Она была довольна. Встала, отдернула шторы, изумилась:

– Ну и ну! Дождь!
– И тут же перескочила на новую тему: - Тетку видел?

– Она ушла в город.

– Тебе не кажется, что не так уж приятно, если она всегда будет есть вместе с нами?

Жиль охотно бы заперся в ванной и совершил свой утренний туалет в одиночестве, но не посмел. Алиса смотрела на него и отпускала замечания:

– Вот те на! У тебя, оказывается, на левой лопатке родимое пятно. У меня тоже есть-вот тут, на бедре, только поменьше. На, погляди.

Она очень просто стала женщиной. Ее это даже забавляло.

– Что будем делать утром?

– Первым делом мне надо заглянуть в гараж.

– По-моему, ты чем-то озабочен. Все еще думаешь об этой истории с доктором?

Да... И да, и нет. Все было гораздо сложнее. И главное, Жиля томили смутные опасения. Может быть, он слишком много думал во время бессонницы? Может быть, ему не следовало слишком уж прямо задавать себе кое-какие вопросы? Например: "Счастлив ли я?" И особенно: "Люблю ли я свою жену?"

Теперь он больше не был в этом уверен. Еще мальчиком он завистливыми глазами провожал влюбленные пары, особенно такие, которые - это сразу чувствуется- настолько поглощены собой, что окружающий мир для них просто не существует.

Когда по приезде в Ла-Рошель первым, что он увидел, оказалась влюбленная пара, горячая волна прихлынула к его лицу, и он ощутил непреодолимое желание прижать к себе существо, которое беззаветно доверится ему.

Постоянное общение с теткой, жившей только своей великой любовью, укрепило в нем это желание, со временем превратившееся в потребность...

Алиса тихонько вошла в ванную и прошептала:

– Ты на меня даже не смотришь.

Жиль был с нею ласков, вел себя почти естественно. Но что, если он больше ее не любит? Не будет с ней счастлив и не сделает счастливой ее? Она ничего не подозревала. Она вообще ни о чем не задумывалась Став за эту ночь женщиной, она играла теперь роль женщины, как играла прежде роль девушки, а еще раньше играла в куклы.

– Я скоро вернусь.

Почему вчера он весь долгий день ловил себя на том, что думает о тетке, думает непрерывно и повсюду- даже в церкви, даже отвечая на ритуальные вопросы священника?

Сгорбившись под дождем, Жиль пересек двор и вошел в огромный, вечно холодный гараж, где рядами стояли ящики с кладью и ремонтировался грузовик, который угодил накануне в аварию.

Эспри Лепар, вновь надевший люстриновые нарукавники и скромно усевшийся на обычном месте в застекленной конторке, поздоровался с хозяином не менее почтительно, чем раньше.

– Вот что, месье Пуано...

Едва управляющий посмотрел на него, Жиль сразу заподозрил неладное, однако притворился, что ничего ее замечает.

– С сегодняшнего дня мой тесть будет работать не здесь, в конторе, а со мной, наверху. Отдайте, пожалуйста, соответствующие распоряжения и...

– Мне надо вам кое-что сказать, месье Жиль.

– Слушаю вас.

Управляющий огляделся, словно желая удостовериться, что их не подслушивают. Мотор, который наконец запустили, заглушал его голос.

– Так вот... Я вынужден уйти от вас.

– Что? Вы хотите покинуть "Грузоперевозки Мовуазена"?

– Прошу прощенья, но я не могу иначе

– Позволено мне узнать, по какой причине?

– Я предпочел бы не говорить о ней, месье Жиль. Последние дни здесь происходит что-то непонятное. Вчера, например, ко мне явился полицейский инспектор и задал кучу вопросов. Другие полицейские ловят водителей и служащих после работы и...

Жиль уже все понял, но ему хотелось узнать подробности.

– Я поступил сюда еще при вашем дяде и, могу сказать, всегда пользовался его доверием. Но я в трудном положении. Как послушаешь, что говорят о его смерти...

– И чем же вы займетесь, месье Пуано?
– с притворным безразличием осведомился Жиль.

– Пока не знаю.

Чувствуя, что собеседник лжет, Жиль не отставал:

– Так ли? Насколько мне помнится, семья у вас большая, ваши дети часто болеют, и у вас из-за этого нет никаких сбережений.

– Думаю, что найду место.

– Вернее, уже нашли?

– Мне кое-что предложили, но неопределенно.

– Кто?

Хотя они по-прежнему стояли на самой середине скупо освещенного гаража, Пуано сначала глянул на ворота и лишь после этого пробормотал:

– Месье Бабен. Я давно знаю, что он охотно взял бы меня на должность заведующего транспортом.

– Когда вы с ним виделись последний раз? Припертый к стене четкими и точными вопросами, Пуано не осмелился солгать.

– Вчера.

– Значит, уходили с работы?

– Всего на четверть часа.

– Он вам звонил?

– Он только попросил меня зайти в "Лотарингский бар". Я пошел. Он дал мне понять...

– Вы уходите из "Грузоперевозок Мовуазена" один?

На этот раз Пуано окончательно смутился.

– Насколько мне известно, вместе со мной к Бабену уходят несколько механиков из числа самых старых. Понимаете, при сложившихся обстоятельствах каждый, кто долгие годы работал с Октавом Мовуазеном...

И тут Жиль невозмутимо проронил:

– Прекрасно, месье Пуано. Сейчас я предупрежу тестя.

– Он, наверно, уже догадывается.

– Расчет получите к вечеру.

Эспри Лепар издалека, сквозь стекла конторки, следил за их разговором. Когда Жиль вошел к нему, он смущенно встал.

– Что вы намерены предпринять, месье Жиль?

– Надеюсь, вы сможете на некоторое время взять на себя руководство автослужбой и грузоперевозками?

– Я сделаю все, что в моих силах, хотя, конечно, у меня нет достаточного авторитета. Но если это временно...