Он. Перерождение

Ричарда словно осенило, он вспомнил, как Виктор, его крестный, показывал ему секретное место под лестницей: плохо сидящий кирпичик, открывающий проход в тайную нишу. Это была последняя надежда отыскать мужчину. И такую возможность Ричард не мог упустить. Он бросился обратно к дому, нашел заветный кирпич, отодвинул его и засунул руку в образовавшийся проем. Там лежала бумажка. С дрожью в руках, Ричард развернул ее и не смог сдержать ликующий возглас: у него был новый адрес Виктора. К счастью, это было недалеко отсюда.

Спустя двадцать минут Ричард стоял напротив нужного дома, который, честно говоря, выглядел убого. Дунь на него, и он развалится. С другой стороны, какой-никакой, но это крыша над головой. Ричард постучал в дверь: два коротких, три длинных. В детстве они часто играли в шпионов и использовали эту комбинацию.

В квартире что-то зашумело, в прихожей зажегся свет и дверь отварилась. На пороге стоял Виктор.

— Вы кто? — спросил он у парня.

Ричард слегка расстроился из-за того, что собственный крестный не признал его. Но в их последнюю встречу у парня было гладенькое детское лицо, а теперь он слегка зарос.

— Дядя Виктор, я Ричард. Не узнал меня?

Мужчина недоверчиво посмотрел на парня, пристально смотря на подбородок. Из-за бороды скрылся отличительный признак Ричарда — родинка на под нижней губой. Такая безобразная, неудобная, столь сильно досаждающая парню, что он готов был любыми способами скрыть его. Он попытался раздвинуть бороды, дабы оголить свою метку.

— Боже мой, Виктор. Но как? Я думал вас тоже убили с сестрой.

— Если бы ты хоть попытался узнать о нас, то знал бы, что мы живы. — сказал Ричард.

Взгляд Виктора потупился.

— Проходи, но где Полина?

— Сейчас все расскажу. — ответил Ричард, проходя в дом.

Внутри их ждали еще два человека. Женщина, в которой Ричард сразу признал жену Виктора. Даже через столько лет ей удалось сохранить первозданную красоту. А рядом… О, боже. Если мать была веткой, то рядом стояла самая настоящая роза. Ричард восторженно смотрел на нее, пожирая своим взглядом каждый миллиметр тела. Это было невероятно. Одновременно он узнавал в этой девушке Наташу, с которой часто играли в детстве, и, мягко говоря, в то время она не блистала красотой. Ее глаза, ее нос, слегка заостренный уши. Все это говорило о Наташе. Но поменялась сборка. Вместо того хаоса, присутствующего пару лет назад, появилось идеальное создание, озаряющее своим светом всю комнаты. Да к черту! Весь мир!

— Вижу, ты узнал Наташу. — сказал Виктор, ревностно смотря на восторженный взгляд Ричарда.

У отца появился конкурент на сердце этой дамы.

— Здравствуй, Наташа. Здравствуйте, Елена. — выдавил из себя Ричард.

Его проводили на кухню и накормили, не спрашивая ни слова. Да, Ричард, недавно поел, но то были крохи. Его организм изголодался по нормальной еде. И, словно хищник, он набросился на пищу, забывая о цели своего прибытия.

Закончив с пищей, они перешли в гостиную, где Ричард и поведал всю история его существования в «Понмерси». Елена и Наташа постоянно охали, искренне сопереживая за ребят, а под конец, даже разрыдались. Виктор же был невозмутим. Но знал бы кто, как непросто ему было выдавить из себя нейтральность! Ведь в действительности, он поверил той информации, которую ему дали — дети умерли и уже похоронены. Нет бы на мгновение допустить, что это не правда. Попытаться разыскать их могилы, на крайний случай. Но он доверился информации, хотя и писал статьи, разоблачающие ложь. Виктор давал клятву перед Богом оберегать Ричарда. И нарушил ее.

— Прости меня, Виктор. — только и сказал он, дослушав монолог Ричарда до конца.

— Я не держу на тебя зла. Вернее, сначала был очень зол. Даже ненавидел после того, как ушла надежда. Но потом я понял, что вполне возможно и с тобой что-то приключилось. Судя по сюжетам в телевизоре, так оно и было. Правда спустя пару лет. Но не суть. Я здесь не затем, чтобы ворошить прошлое. Рад, что с вами все хорошо, но мне нужна помощь.

— Конечно, сколько денег тебе нужно? — спросил Виктор.

— Дело не в них. Я видел тот эпизод в телевизоре. И видел Его. Он опасен, Виктор. И пускай его цель мне приятна, но не такой ценой. Безумца нужно остановить!

— Ричард, ты же совсем ребенок и думаешь о таких вещах. Все, что показывали по телевизору чистая правда. Это не фокусы, не галлюциногены. Это что-то большее. Может, действительно магия. Как ты собрался бороться с Ним?

— А что, если я скажу, что знаком с еще одним чародеем. Только добрым. Его магия схожа с магией того человека.

— Да, боже мой, что происходит с этим миром!? Откуда они взялись. Жили же всегда спокойно, считали, что магия — это вымыслы писателей.

— Не знаю, может, потом нам раскроется вся правда.

— Но чем я могу помочь, Ричард. Я не чародей. Я видел своими глазами, как в него выпускали пули, и они словно отрекошетили. Чем мне сражаться против него?

— Скажи мне, пожалуйста, почему он выбрал именно тебя?

— Не знаю, сказал, что я хороший человек, что незаслуженно нахожусь в тюрьме. Тогда, он был ангелом. Каким-то божьим даром, решившим спасти меня. Но, на самом деле, это был дьявол, пришедший на землю, чтобы искусить людей.

— Он что-то говорил о своих целях.

— Только, что хочет вернуть справедливость, поставить добро у руля. Он возомнил себя судьей. Но, мне кажется, он не совсем убийца. Думаю, он держит свое слово и верен идеалам. Его цель — зло. И добрых людей он не тронет.

— В каждом из нас есть что-то плохое. И все мы под угрозой. Что же это за добро, которое готово мириться со смертями, пускай и для достижения благой цели. Если он действительно идеалист, у нас есть шанс. Из всех пленников, ты был избран для спасения. То ли случайно, то ли он считает тебя очень добрым человеком, за которого следовало заступиться. Если завтра ты будешь в центре, то сможешь остановить его. Тебе он послушает.

— Не особо он меня слушал в зале суда. До сих пор в ужасе проверяю, не пропал ли рот.

— Но ты же боролся всегда за правду, папа. — сказала Наташа. — Тебе дали шанс повлиять на судьбу этого мира. Может, он послушает тебя. А если взять с собой других людей? Оппозиция же не дремлет. Таких, как ты, много. Он не сможет игнорировать тех людей, которых якобы защищает. Если только он не маньяк.

— А если разговоры не приведут ни к чему хорошему? Что тогда?

— Тогда мы будем драться!

— А твой друг справиться? Он же совсем юн.

— Он будет не один. Никогда не хотел стать чародеем, дядя?

Перед возвращением в «Понмерси» Наташа окликнула Ричарда и повела в свою комнату.

— Я так рада, что вы с сестрой живы, Ричард. Когда папа сказал, что вас убили, мое сердце чуть не разорвалось. Но какое же оно было бесчувственное, раз даже не учуяло, что это была ложь. Ты так много всегда делал для меня. Защищал в школе от нападок. А я… Предала тебя. Забыла, словно и не было, той дружбы, между нами.