Она что-то скрывает

Я также продемонстрировала Валины рисунки архитектору, спроектировавшему Аллею Славы. Недавно в «Уральской звезде» напечатали мою статью о нём. Сначала планировала сделать обычное интервью, используя информационный повод. Но ваятель и его бессмертные шедевры произвели на меня такое впечатление, что я соорудила большой очерк. После публикации архитектор превратился в моего друга. Трудно устоять перед очарованием печатного слова, тебя воспевающего. Устные комплименты – ерунда, пыль, их не подошьёшь в файл и не перескажешь. А газетные дифирамбы – реактивный двигатель для самооценки и вклад в творческую биографию…

– Талант, однозначно, – с ходу заявил архитектор, бегло взглянув на Валины картины.

Мы находились в его мастерской – шикарном лофте, поражающем воображение обилием деталей и фактур: вдоль стен стояли картины – и гигантские, и крошечные, громоздились статуи, все поверхности были заполнены баночками с красками и кистями, рулонами бумаги…

– Цветопередача хромает. Но это мелочи. Да, у автора явный талант, – повторил архитектор. – Надо развивать. Обязательно что-то получится.

Я уже практически отправилась в путь – в лесной городок, на перепелиную ферму, стояла в дверях кабинета, намереваясь покинуть редакцию, но тут раздался телефонный звонок.

Егор.

Давно я не слышала его голос!

И вовсе не страдала от одиночества.

Дела с «Атлантом» я пустила на самотёк. Посмотрю, чем закончится самодеятельное расследование Егора. Юноша продолжает что-то выискивать, трепанирует мне череп и прочёсывает с миноискателем огород. Или он уже угомонился?

– Разговаривать некогда. Уезжаю, – выпалила я в трубку вместо приветствия.

Нет, Егор мне вовсе не противен!

Конечно, меня ужасно разозлило то, что он вклинился в мои отношения с мамой. И тем не менее как человек он интересен, как мужчина – приятен. Но как представитель страховой компании – бррр! Лучше держаться от него подальше.

– Юля… – растерялся от подобной встречи Егор. – А куда?

Я назвала город, где находилась перепелиная ферма.

– Ух ты! Как раз сегодня поеду в ту сторону. Часика в три.

– Не верю! – возмутилась я. – Не выдумывай!

– Юля, я серьёзно. Там один клиент стукнулся и явно что-то темнит. Надо сгонять осмотреть место происшествия. Это прямо на въезде в город. Поехали вместе?

– Ты всё придумал прямо сейчас!

– А зачем?

– Чтобы на целый час очутиться со мной в замкнутом пространстве, то есть в автомобиле, и всласть поизмываться, задавая бесконечные вопросы!

– Я так замучил тебя своими вопросами?

– Да, ужасно.

– Прости. А у меня тут ещё пара сотен накопилась. Значит, едем вместе?

– До свидания. Кладу трубку.

– Ты и я. На моём автомобиле. Долетим за полчаса.

– Нет.

– Я уже еду к редакции.

– Нет!!

– Ладно, Юля, не сопротивляйся.

– Ты же сказал, что поедешь в три часа. А сейчас всего половина второго!

– Ради тебя, Юля, я готов скорректировать планы.

– Не стоит этого делать! Поедем каждый своей дорогой.

– В этот городок только одна дорога – федеральная трасса. Нам по пути, Юля, так что хватит сопротивляться.

Не понимаю, как получилось, но через пятнадцать минут я уже сидела в прохладном салоне «БМВ X5».

– У тебя вроде был другой автомобиль, попроще?

– Был. И есть, никуда не делся.

– У тебя две машины?

– Угу, – признался Егор.

– И за сколько же ты их купил? – испытующе уставилась я на спутника, хорошо помня о том, что его надо сразу же нейтрализовать, засыпав бестактными вопросами. Эта модель «БМВ» стоила в районе четырёх миллионов.

И в самом деле, не слишком ли шикарно для заурядного страховщика? Две крутых иномарки в пользовании. Неужели обе взяты в кредит? Машины – ладно, это мелочи. Но вот в каких костюмах всегда красуется Егор – глаз не отвести, один лучше другого…

– А вы по средствам живёте, юноша? Видимо, неплохо зарабатываешь в «Атланте»?

– А вы по средствам живёте, девушка? Видимо, неплохо зарабатываешь в «Уральской звезде»? У тебя тоже до недавнего времени было две машины.

– За «девушку» – спасибо, – буркнула я и уставилась в окно.

Хозяйка перепёлок обрадовалась крупному контракту и в благодарность вновь попыталась загрузить меня продукцией несушек. Еле отбилась. Я совершенно не сгораю от любви к перепелиным яйцам, а уж чистить их – ещё то удовольствие… Коробки разлетаются на ура – кто-то страстно обожает пёструю мелочь, иначе Лидия давно бы обанкротилась. Некоторые умелицы, знаю, эти яйца даже фаршируют. Развлечение сродни вышиванию в технике «ришелье» или обустройству альпийской горки – надо иметь терпение Прометея и Пенелопы вместе взятых…

– Лида, вот телефон, звони владельцу магазинов, договаривайся о встрече. Обсудите с ним детали, подпишете контракт.

– Ой, спасибочки огромное! – заголосила удачливая бизнесвумэн.

В курятнике я отловила юную трудоголичку Валентину. Она делала корм для перепёлок и, как и в прошлый раз, сверкала голыми коленками и наповал сражала нездешней красотой… Увидев меня, Валя засияла от радости.

– Юля! Ты!

Мы вышли во двор.

– Смотри, я кое-что тебе принесла, – я полезла в сумку, планируя продолжить раздачу подарков: хозяйке – выгодный контракт, ребёнку – матпомощь. В сумке лежали деньги, полученные от квартиранток. Кредит подождёт, сначала надо помочь прелестной птичнице. – Держи-ка! Тут хватит и на выпускной в детском саду, и на твой школьный бал. И ещё заплатишь за квартиру.

Валентина тут же насупилась и спрятала руки за спину.

– Нет, больше ничего не возьму! – отказалась она. – Юля, мне и за прошлый раз стыдно. Зачем я взяла у тебя деньги? Сама со своими проблемами справлюсь.

– Ты умница, ты отлично справляешься, – горячо подтвердила я. – О брате заботишься. На двух работах пашешь. Ты, шестнадцатилетняя синичка, тянешь воз, который не всякому тридцатилетнему лоботрясу по силам. Ты умная и ответственная. И потрясающе талантливая… Я показала твои рисунки одному знаменитому архитектору. Он не только архитектор, но ещё и художник, и скульптор… Он был в восторге.

Валя тут же оттаяла. Она поплыла, как воск.

– Ему понравилось?

– Сказал, надо обязательно учиться дальше.

– О, – тут же потускнела Валя и не удержала вздоха. – Учиться… Это, конечно, хорошо…

– Ты покончила с магазином? – строго спросила я. – Больше не батрачишь у них уборщицей?

– Да, почти.

– Что значит «почти»?

– Попросили до конца недели отработать.

– Но только до конца недели. Деньги-то спрячь куда-нибудь.

– Но это… Тут так много, – пролепетала Валентина, торопливо убирая голубые бумажки. – И ты мне их так запросто отдаёшь! Юля! Мне стыдно.