Она должна была стать идеальной женой

В конце концов я почувствовала, что больше не могу оставаться в квартире. Я переодела и покормила Элоди, положила ее в коляску и вышла на солнце, не вполне осознавая, куда иду и что делаю. Я шла и шла, пока, к собственному удивлению, не оказалась на улице перед старой квартирой Питера, в которой мы были так счастливы. Именно там мы и зачали Элоди.

Я сидела на скамейке и рассматривала довольно унылый фасад здания, пытаясь вспомнить, где было его окно. Я ведь в самом деле воображала, что мы с ним переедем сюда и станем жить вместе.

Боже, какой же я была дурой! Мою грудь словно придавило бетонной плитой, и я поняла — это чувство вины. Я пыталась избавиться от этого чувства, убеждая себя, что он поступил намного хуже, чем я. Что он использовал меня, а потом вышвырнул, когда увлечение прошло. Он считал, что сможет избавиться от меня, как от мусора. Просто выкинуть в корзину и забыть…

Я не сомневалась, что сердечный приступ был вызван стрессом, в котором он жил, и меня мучила совесть. Но я поступила так лишь потому, что мне было больно. Он был первым мужчиной, которого я полюбила, и по глупости решила, что он тоже меня любит. А на самом деле оказалась лишь очередной доступной дурочкой, поддавшейся его очарованию. Единственная разница состояла в том, что я отказалась спустить ему это с рук, как долгие годы поступали другие.

Я не допускала даже мысли о том, что он мог умереть. Он слишком крепкий и здоровый. Он выкарабкается, обязательно выкарабкается. Но что дальше? Не заставит ли его близость смерти рассказать о произошедшем? Вдруг меня посетила ужасающая мысль о том, что он может пожелать рассказать обо всем семье, собравшейся у его постели. И что тогда будет дальше со мной? Что будет с Элоди?

С другой стороны, в глубине души таилась слабая надежда, что Питер, может быть, поймет, что жизнь слишком коротка и что ему следует все же быть со мной и Элоди. Он явно не был счастлив с Джо, иначе бы не заводил столько интрижек за ее спиной. Страх смерти мог бы заставить его пересмотреть свои взгляды и ухватиться за возможность начать жизнь заново.

Я неожиданно разозлилась на Бена. Он был самым большим препятствием на этом пути, ведь Питер ни за что не сможет причинить ему боль. Я начинала его ненавидеть. Он был таким слюнтяем в сравнении с Питером, и что бы он ни делал, меня это раздражало.

Бледно-голубое небо начали затягивать дождевые облака, и задул сильный холодный ветер. Я уже собиралась встать и уйти, когда вдруг почувствовала, что кто-то сел на скамейку рядом со мной.

— Привет, — произнес незнакомый мужской голос так, будто мы с ним были знакомы.

Я принялась рассматривать его с любопытством.

У него были вьющиеся светлые волосы и приятное, смутно знакомое лицо.

— Привет… Мы знакомы?

Он приветливо улыбнулся:

— Нет. Не совсем. Я въехал в квартиру вашего приятеля.

Я не сразу сообразила, что под приятелем он имеет в виду Питера.

— Ах да… Конечно… Кстати, простите за тот вечер. Просто я была немного не в себе, когда узнала, что он исчез.

— Могу себе представить. И не извиняйтесь.

Я просто рад, что с вами все в порядке. Я тогда немного испугался за вас, — он кивнул в сторону коляски Элоди. — Полагаю, это тоже была одна из причин вашей слабости?

Я не была уверена, что хочу сказать ему, что Питер был отцом моего ребенка, и прикусила язык.

— Э… Возможно, — я неопределенно взмахнула рукой и сменила тему: — Удивительно, что вы узнали меня через столько месяцев.

Он лукаво улыбнулся:

— Я никогда не забываю красивые лица.

А ваше — красивее многих, честно говоря.

Я широко улыбнулась. Приятно убедиться, что ты по-прежнему привлекательна.

— Спасибо, — я скромно потупила взор.

— И что же привело вас сегодня сюда, на эту скамейку под моими окнами?

Я подумала, не сказать ли ему правду, но что-то меня удержало. Это выставляло бы меня немного чудаковатой.

— Я просто вышла прогуляться и захотела присесть. Только когда посмотрела наверх, вспомнила, что здесь когда-то жил Пи… мой бывший.

Он кивнул.

— А вы с ним потом виделись? После того, как он переехал?

Я рассмеялась и кивнула:

— Ну, вообще-то, да. Виделись. — Наши взгляды встретились, и мы оба улыбнулись — у него было симпатичное лицо, пусть и чуточку высокомерное. — Там все сложно.

Он с любопытством покосился на меня, словно решая, стоит ли допытываться дальше.

— Но вы назвали его бывшим, так что, полагаю, теперь вы не вместе?

— Э… Нет. Не совсем так. Он по-прежнему часть моей жизни… Но, как я сказала, все сложно.

Он кивнул, судя по всему, удовлетворившись ответом.

— Не помню, говорили ли вы мне, как вас зовут… — он вопросительно поднял брови.

— Белла.

Он кивнул:

— Разумеется. По-итальянски это значит «красивая».

Если бы мне платили по фунту за каждого мужчину, который мне это говорил, я уже давно была бы мультимиллионером. Но после такого долгого перерыва было приятно почувствовать, что кто-то пытается тебя закадрить, поэтому я ободряюще улыбнулась.

— В самом деле. А вас как зовут? Белло?

Он рассмеялся, показав ровные белые зубы:

— Мое имя, судя по всему, означает «отважный лев». Меня зовут Лео.

С гривой вьющихся светлых волос он действительно напоминал льва.

— Подходящее имя. Вам очень идет.

Он искоса посмотрел на меня, словно пытаясь оценить, готова я согласиться или нет.

— Спасибо. Послушайте, Белла, становится немного прохладно. Не желаете поужинать со мной в каком-нибудь уютном месте?

Я задумалась на мгновение. Дела приобретали все более сюрреалистичный оборот, но хотя бы на время я могла отвлечься от мыслей о Питере.

— Конечно. Если только вас не смутит спутница в коляске.

Его взгляд скользнул в сторону Элоди, словно он совсем забыл о ее присутствии, и на секунду мелькнула тень сомнения. Мое сердце сжалось. Я-то уже начала предвкушать игривый обед с симпатичным незнакомцем. Но сомнение тут же рассеялось, и он встал.

— Ничуть, — сказал он. — Кто же в здравом уме откажется пообедать с двумя прекрасными дамами вместо одной? Вам помочь? — предложил он, указав на коляску.

Я улыбнулась, удивляясь тому, как складывается день.