Она мне не жена

– И между вами ничего нет?

– Ну как нет, – поджимает губы. – Я частенько его пьяного домой отвожу. И остаюсь у него. Так что роднее и преданнее меня у него никого нет.

– Я о другом.

– Нет-нет! – отвечает, рассмеявшись. – Я, вообще-то, в другого паренька влюблена.

– О! И кто он? – заинтересованно спрашиваю.

– Виктор Есенский, – называет имя с неким трепетом в голосе. – Высокий, красивый, загадочный, молчаливый, весёлый и чертовски притягательный. Друг Арса и Фарида, вообще-то. Но он реже всех здесь бывает. Раньше учился просто, а сейчас с отцом что-то там. Из богатеньких парнишка, но не мажор.

– Ясно.

– А ты, вижу, всё же подцепила того красавчика, – не изменяя своей прежней заинтересованности и жажде любовных историй, интересуется блондинка. – А я ведь так и знала, что не зря он так пялился и именно тебя попросил! Между вами столько искр было! Вай просто! Думала, всех в тот день коротнёт от молний, исходящих от вас. Вы так смотрели друг на друга, будто сожрать готовы были. Я так и знала, что из этого выйдет настоящая любовь.

– Да у нас другое, – закатываю глаза, удивлённая, что даже Полина повелась на спектакль Дана. – Не совсем такая любовь.

– Ну, не знаю, – пожимает плечами. – Он даже сейчас смотрит на тебя с любовью. Может, это для тебя не такая любовь, а он тебя явно любит. И как на Фарида он смотрел, когда тот пялился на тебя. Ой! Чувствую, если дело и дальше так пойдёт, то будет драка. В твою честь!

– Не говори ерунды!

– А я тебе говорю, что знаю! Драке быть!

– Глупости, – бросаю и ещё раз оглядываю помещение, решив сменить тему. – Надо сказать Дану, чтобы обустроил эту комнатку для вас. Нормальную комнату отдыха сделал, а не это всё. Такие комнатки ещё есть?

– Две ещё есть, – отвечает, пожав плечами. – Но в одной у нас склад импровизированный, а в другой хлам всякий с атрибутами праздничными.

– Ясно, – делаю себе мысленные пометки. – Надо будет и их освободить. Дело с подвалом как?

– Ой, ни разу там не была, как ремонт закончился. Мы его даже не используем. Но я тысячу раз говорила Арсу, что было бы круто там открыть ещё один этаж клуба. Для ВИПов там, например. Многие ведь клубы сейчас так делают.

– Мы с Даном ради него и приехали, – раскрываю Полине и, собственно, будущему участнику перемен в клубе некоторые нюансы происходящего. – Хотим одну тему промутить.

– Какую?

– Не могу пока распространяться. Дан и Стас всё сами придумали. Я лишь помогаю. Ради этого приехала. Так осталась бы в Питере. Дома. В тепле и уюте. Но выхода не было, – вздыхаю с сожалением. Я привыкла к этому городу и даже влюбилась в него. – Дан попросил, а отказать ему я не могу. Он слишком много для меня сделал за эти пять лет, чтобы я подвела его в самой простой просьбе. К тому же это моя работа, и я получаю за неё деньги.

– Как знаешь, – пожимает плечами и оборачивается в сторону двери, которую вначале хотели открыть, а поняв, что заперто, постучали. – Пару минут. Я отправлю их работать, и продолжим.

– Ага, – соглашаюсь и наблюдаю за тем, как Полина встаёт и идёт к двери. Отпирает её, но по ту сторону нас ожидает вовсе не работница клуба, а Кудинов собственной персоной.

– Там буйный за пятым столиком разбил стеклянный стол, – сообщает, и блондинка охает от неожиданности.

– Твою мать! – ругается и выбегает, даже не оборачиваясь ко мне. В отличие от Фарида, который после её ухода не только поворачивается в мою сторону, но и заходит внутрь.

Опускаю взгляд на свои руки, отмечая, как они трясутся. Не от страха, обиды или даже от злости. Они трясутся от беспомощности и оттого, что мы наедине. Нам придётся поговорить. Сказать друг другу то, что я надеялась забыть навсегда.

Я благодарна ему за Сашу, но не больше. Ему нет места ни в моей жизни, ни в жизни нашей дочери.

– Майя, – обращается ко мне Кудинов и закрывает дверь, запирая нас двоих в пространстве, которое может взорваться от любого нашего движения. От одного моего вздоха, потому что в нём слов больше, чем в чём-либо ещё. В нём правды больше, чем в том, что я готова ему сказать.

– Фарид, я не намерена с тобой говорить, – резко поднимаю на него взгляд и поджимаю губы. – Ты мне неприятен, и я бы хотела, чтобы ты сейчас вышел. Оставил меня одну ждать Полину. Нам не о чем говорить, а тем более нам незачем оставаться один на один.

– Ненавидишь?.. – догадывается, хмыкнув.

Позволяю себе пройтись по нему взглядом и рассмотреть. Отметить то, что его телосложение стало спортивнее. Он стал худее. Постригся. Бородка стала увереннее и взрослее. И взгляд. Он стал совсем-совсем другим. Осознанным, уверенным, болезненным и взрослым. Слишком взрослым для его возраста.

– А были другие варианты? – с вызовом в голосе спрашиваю. – Я ведь любила тебя, Фарид. Ждала, что ты будешь искать меня, когда станет легче и ты осознаешь свою ошибку. А ты… – замолкаю, не решаясь произнести это вслух. Описывать свою боль и причину слёз и депрессии пять лет назад.

– Прости.

– Разве эти женщины стоили хотя бы частички меня? – не выдерживаю, и вопрос слетает с моих губ: – Почему ни одна из них не задержалась рядом с тобой хотя бы на неделю?

– Не стоили, – соглашается, хмыкнув.

– Но они были рядом с тобой, – быстро стираю слезу, которая непрошено скатилась по щеке. – На всех этих фотографиях в социальных сетях. И в газетах.

И в отражении моих слёз. В каждом моём кошмаре. Бессонных ночах. В каждом мгновении, когда я старалась убедить себя, что всё это ложь! Игра! Пыталась поверить Аде.

Но этих фотографий и женщин становилось всё больше и больше.

– В любом случае, спасибо, – меняю свой тон на стервозный. – Благодаря тебе я стала сильной и независимой.

– Конечно, ты стала независимой, – язвительно тянет, отведя взгляд. – Когда рядом с тобой такой, как Дан, грех такой не стать.

– Ты думаешь, что это его заслуга? – медленно встаю со стула и выпрямляюсь. – Думаешь, его? – срываюсь на крик от той наглости и подтекста в его словах. Но… – Да! То, что я сейчас здесь стою перед тобой – его заслуга! Его и только его! Не твоя, Фарид! Ты меня сломал, а он починил! Он всегда был рядом со мной! – подхожу, тыча пальцем в его грудь. – Каждый раз, когда я плакала, он сидел у моей кровати и утешал! Когда мне было больно! Когда меня без конца тошнило! Когда я лежала в больнице и боялась! Он был! Он и только он был рядом со мной!

– Ты, – начинает что-то отвечать Кудинов, но вошедший в комнату человек прерывает его.

Дан, не изменяя себе, с наглой усмешкой, спокойной, размеренной походкой входит в комнатку официанток.

– Так-так, – тянет, натягивая на лицо улыбку. – Так и знал, что застану вас двоих здесь наедине. И Полина куда-то исчезнет. Интересно, какой там столик разбился, если все целы… – поворачивается к Фариду, и его улыбка становится похожей на оскал маньяка. – Фарид, Фарид, ты же по телефону отошёл поговорить. Собеседник не ответил? Или будильник не сработал?