Она мое безумие

ОХРЕНЕТЬ.

— Так ты и есть, та самая, с которой он проводит свои ночи? — ухмыльнулась я, похлопывая ее по руке с притворным сочувствием.

Лина выпучила свои голубые глаза, и румянец заливает ее щеки, и она опускает голову, стараясь, чтобы мои слова не подействовали на нее.

— Это ты, Лина. Что насчет Марка? Ты же ему изменяешь.

— Он мне тоже изменяет. — холодным тоном отзывается девушка. — Наш брак чистая формальность.

— Я думала, что братья Кадоганы — собственники.

— Да, это правда, но Марк, — с трудом говорит девушка имя своего мужа, — ничего не знает обо мне и Яне. И не должен.

— Ты пользуешься моим братом, Лина! — выкрикнула я, не в силах вытерпеть лицемерия блондинки.

— Что? Нет! Ян мне нравится!

— Но любишь ты Марка. И будешь любить его. — внимательно разглядываю взгляд Лины, которая чуть ли не готова разрыдаться, — Это видно по твоим глазам. Лина. Я хочу счастье своему брату.

— Я понимаю этого. И я хочу, чтобы Ян был счастлив.

Я смягчаю свой тон, заметив, как первые слезы начинают скатываться по щекам блондинистой девушки. Она садится на мраморный пол, покрытый мягким теплом, и громко рыдает, её всхлипывания заполняют пространство вокруг.

Я спускаюсь к ней на пол и обнимаю Лину, пытаясь передать свою поддержку и утешение. Раньше мне казалось, что её жизнь идеальна, что она счастлива и живет мечтой, о которой всегда мечтала. Но теперь, видя её в таком состоянии, я понимаю, что она застряла в такой же ловушке, как и я, и её идеальный фасад оказался лишь маской для внутреннего страха и боли.

Глава 36. Ужин

Изабелла.

Обернись, там твое прошлое.

— Иза, ты потрясающая! — восторженно восклицает моя вновь приобретённая подруга, её голос переполнен искренним восхищением, — Это платье на тебе выглядит просто великолепно!

Я поворачиваюсь к зеркалу, поправляя немного запутанные волосы, которые начали неуклюже сбиваться в локоны. Вглядываясь в своё отражение, я заставляю себя вытолкнуть из головы навязчивые мысли о Владе и сосредоточиться на намеченном плане.

Мои пальцы скользят по мягкому материалу платья, который плотно облегает моё тело. Это платье, предложенное мне Ли, идеально сидит на мне. Красное миди-платье с элегантными рукавами и корсетом подчеркивает каждую изгиб фигуры. Оно излучает женственность и уверенность, которые мне так необходимы сегодня.

Макияж, который я сама тщательно наносила, выделяется своей яркостью. Глубокий дымчатый макияж глаз подчеркивает мои синие глаза, делая их ещё более выразительными. Я вижу, как свет играет на тенях, создавая таинственный и интригующий взгляд, привлекающий внимание.

Я поворачиваюсь лицом к блондиночке, которая, несмотря на наш разговор, до сих пор не готова к ужину. Она всё ещё одета в то нелепое зелёное платье, которое явно не подчеркивает её достоинств. Её волосы собраны в зализанный хвост, что добавляет её образу несколько пренебрежительный вид. Я замечаю, как её взгляд скользит по мне с нотками зависти и удивления.

— Что насчёт тебя? — я бросаю на Лину вопросительный взгляд, — Ты уже выбрала свой наряд?

— Я не хочу наряжаться для того-кого-нельзя-называть.

— Для Марка, что ли?

— Да.

— Хорошо. Твой выбор. — Я пожимаю плечами, продолжая искать ножницы в огромной спальне, которая в данный момент кажется лабиринтом. — Но помни, что ты сама говорила о переменах.

— Конечно, Иза. — Лина улыбается, садясь на бархатный пуфик перед туалетным столиком. Её взгляд становится задумчивым, почти что непроницаемым.

— Прекрасно. У тебя есть ножницы?

Лина открывает ящик столика, роясь среди косметических принадлежностей, и достаёт ножницы, передавая их мне. В её глазах мелькает беспокойство, когда она смотрит на этот предмет.

— Иза, зачем они тебе? — её голос полон любопытства и тревоги, будто она догадывается о возможной опасности, но не хочет верить в это.

— Повернись ко мне спиной, Ли. — Я обращаюсь к ней с настойчивостью, которая заставляет её насторожиться. Девушка недоверчиво покосилась в мою сторону, её выразительные глаза полны вопросов. — Давай, будет здорово. Обещаю.

Лина замедляет движение, её лицо выражает внутреннюю борьбу, но в конце концов она решается и поворачивается ко мне спиной. Я наблюдаю, как её плечи слегка дрожат, и внутреннее напряжение начинает нарастать.

Я медленно приближаюсь с ножницами в руках, и каждый шаг кажется заполненным значением и тайной. В этом моменте есть что-то загадочное, что заставляет сердце Лины забиться быстрее, а во мне растёт уверенность в том, что перемены неизбежны.

У Алины были длинные светлые волосы, которые никогда не видели слова «краска» и «стрижка». Её локоны, как мягкие золотистые волны, ниспадали до самой талии, не зная других изменений, кроме солнечного света. Я представила, как каскад и челка будут придавать её внешности новую выразительность. Каждое движение ножниц обещало сделать её образ более ярким и многогранным.

Разумеется, можно было бы записать Алину в модный парикмахерский салон на Беверли-Хилз, но я могла справиться с этим сама. У меня была не только желание, но и опыт — я освоила искусство стрижки ещё в подростковом возрасте. Воспоминания о тех часах, проведённых перед зеркалом, оттачивали мои навыки и позволили мне обрести уверенность в своей способности сделать любую прическу идеальной.

Процесс стрижки был тщательным и вдумчивым. Я медленно и аккуратно подстригала её волосы, придавая им форму. Каждый срез ножниц превращал её прежний облик в нечто новое и элегантное. Я контролировала длину, делая так, чтобы каскад ложился мягкими волнами, а челка придавала лицу Алины более выразительный вид. Тонкие пряди, скользящие между моими пальцами, подчинялись моим движениям.

Спустя некоторое время, когда работа была закончена и последние волосы были убраны, я разрешила Лине открыть глаза. Она медленно повернулась к зеркалу, её глаза были полны ожидания и волнения. Взгляд на её отражение был завораживающим — её лицо осветилось, когда она увидела новую прическу, и на мгновение она застыла, словно замерла в замедленной съёмке. Лина стояла неподвижно, не в силах отвести глаз от своего нового облика, каждая деталь которого казалась ещё более выразительной и эффектной.