Она моя зависимость

На улице я торчу часов пять. Когда силы иссякают, другого варианта, как вернуться домой, не нахожу.

В лифте до последнего надеюсь, что этот ее визит был спонтанным и таким же краткосрочным. Но нет.

Как только распахиваю дверь, упираюсь в гору чемоданов. Они собраны в прихожей кучкой.

Разуваюсь, вслушиваясь в тишину. Может, вышла?

Нет.

На лестнице слышится стук каблуков. Машинально поворачиваюсь на шум.

Оксана Николаевна поправляет рукав белоснежной рубашки. Бросает на меня безразличный взгляд и проходит мимо. Правда, быстро возвращается.

От ее присутствия по телу ползут мурашки, а в горле образуется ком. Меня подташнивает. Мне уже вдоволь хватило общения с этой женщиной. Наелась.

– Ты беременна? – ее длинный палец с коротким, покрытым матовым розовым лаком ногтем подцепляет ремешок моей сумки.

– Нет, – на выдохе.

– Тогда я вообще ничего не понимаю, – она хмурится, отчего ее брови сползаются на переносице, образовывая на коже глубокий залом. – Зачем он тебя привез?!

Она говорит будто сама с собой. Становится неуютно. А еще меня не покидает ощущение, что она немного не в себе. У нее такой взгляд… мутный, настораживающий.

По позвоночнику ползет легкий холодок. Лопатки прихватывает онемением.

Насколько вероятно, что она сошла с ума после смерти Славы?

– Не думай, что ты надолго здесь задержишься, – ее губы содрогаются в усмешке. – Одна уже понадеялась. Такая же выскочка была.

То, что это открытый намек на мою мать, понятно.

– Это точно решать не вам, – сжимаю руки в кулаки.

– Попридержи язык, когда находишься в моем доме, – отвешивает словесную пощечину. – И в конце концов, знай свое место. Андрей когда приедет?

– Не знаю, – стискиваю зубы и поднимаюсь наверх.

Меня колотит. Что здесь, черт возьми, происходит? Что значит в ее квартире? Она это серьезно? Если это так, то почему Андрей…

Андрей!

Хватаю телефон и в десятый раз за день выхожу в список избранных контактов, чтобы ему позвонить.

К счастью, гудки оперативно сменяются его голосом.

– Привет! – выпаливаю на эмоциях слишком быстро. – Твоя мама…

– Подожди пять секунд. – Он что-то кому-то говорит и спустя долгую минуту возвращается ко мне. – Прости, я не слушал, что ты говорила?

– Твоя мать здесь.

– В смысле?

– В прямом. Она в квартире.

– А должна была в воскресенье прилететь.

– Что значит должна была прилететь? Сюда? Она сказала, что это ее квартира.

– Это ее квартира.

– Почему ты не предупредил? Андрей!

– Потому что она должна была приехать только в выходные. За это время я планировал снять другое жилье. Отец от нее тупо избавился.

Панкратов шумно выдыхает. Кажется, выходит на улицу, потому что в трубке слышатся клаксоны машин.

– Прости, я не думал, что так получится. Вечером приеду, и мы обо всем поговорим, хорошо?

– Да. Как первый рабочий день? – решаю сменить тему. Скандалить с ним из-за его мамаши я точно не собираюсь.

– Активно, – он смеется. – Башка раскалывается уже.

– Съешь таблетку.

– Ага. Ты нормально там?

– Да, все хорошо.

– Не расстраивайся. Мы все решим. Слышишь?

– Слышу. Возвращайся поскорее. Я соскучилась.

– Постараюсь. Все, мне нужно ехать. Если что, звони.

– Окей.

Андрей сбрасывает вызов.

Отнимаю от уха телефон и присаживаюсь на кровать. Высовывать нос из комнаты до его возвращения я не планирую. Хватит с меня нервов и переживаний. Только вот, вопреки установкам, которые я себе задаю, в дверь стучат.

Точнее, пару раз скребутся и, не дождавшись ответа, распахивают ее.

Оксана Николаевна перешагивает порог, сразу впиваясь взглядом в мое лицо.

– Где мое кольцо?

– Какое еще кольцо?

Так и хочется закрыть лицо руками и громко завыть в ладони.

– С бриллиантом. Я его на кухне оставила, а теперь его там нет.

– Вы серьезно?

— Разве похоже, что шучу?

— Я ничего не брала.

— Само испарилось?

— Вы меня слышите? — повышаю голос, а сама этого даже не замечаю. — Я. Ничего. Не. Брала!

— Ты как со мной разговариваешь…

Дальше не слушаю. Вскакиваю с кровати, и в порыве злости вытряхиваю свою сумку. То же, делаю и с чемоданом.

— Нате, смотрите!

— Ненормальная, — она закатывает глаза, — и что он только в тебе нашёл?!

Дверь хлопает, а я оседаю на пол.

Разве так я представляла себе свой переезд? Вряд ли. В моей голове были такие красивые воздушные замки. А на глазах походу, розовые очки.

Подтянув колени к груди, утыкаюсь в них подбородком. Слишком паршиво. Я наивно полагала, что худшее уже позади, но куда уж там.

Ближе к вечеру звонит Леська. Мы болтаем о всякой ерунде. Её не имеющая почти никакого смысла болтовня, отвлекает. Я больше не накручиваю себя и не думаю про мать Андрея. В разговоре с Леськой о ней тоже не упоминаю. Не могу. Слишком её много за этот день.

Андрей приезжает полдвенадцатого. Заходит в комнату и сразу стягивает с плеч пиджак. Избавляется от галстука и расстёгивает пару верхних пуговиц на рубашке.

— Привет, — ловит меня у шкафа, тесно прижимая к стене.

— Здравствуй.

Мне так хочется говорить спокойно и не закатывать истерик, но я не могу. Вся эта грязь, которой за день меня полила его мать, так и просится наружу.

Стискиваю зубы и слышу урчание собственного желудка. Андрей переводит взгляд на мой живот.

— Ты сегодня ела вообще?

— Не удалось, — отворачиваюсь, впиваясь глазами в штору. Плотную, тёмно-коричневую. Через неё даже солнце не просвечивает по утрам.

— Расскажешь, что тут произошло? — кивает на разбросанные по комнате вещи и перевёрнутый чемодан. Да, я так ничего и не убрала.

Я часто киваю и до боли закусываю губу. Хочется расплакаться. Сильно-сильно.

А еще, пожаловаться на всю эту несправедливость.

Но я даже рот открыть не успеваю.

— Ребят, — его мать снова вламывается в спальню без приглашения, — вы где тут? Андрей, ужинать идешь? А то Еся без тебя есть отказалась.