One and Only

Двойняшки расцвели. Кстати, когда я говорила про огромную гардеробную, я не преувеличила ни сколько. Вроде кажется, что обычная комнатка, два на три, со столиком и двумя креслами, но… Во-первых, двери всех шкафов зеркальные, поэтому вся комната — одни сплошные зеркала. Во-вторых, подвох гардероба в том, что все шкафы вглубь метра по три. Захочешь спрятаться, можно в джунглях гардероба год сидеть, никто не найдет. Скажу больше, здесь ни то, что никто не найдет, сама себя не найдешь.

Когда девчонки открыли первую дверь, я чуть на пол не осела. Я даже в магазинах столько обуви не видела, а уж тем более моего размера. Ладно, с размером обуви вообще не удивительно, Серега его знает, мы с ним вместе часто за кроссовками ездили. Дальше оказалось интереснее. Сразу после обуви шла верхняя одежда: шубки, накидки, болеро, чего только не было. Мои глаза медленно, но верно перемещались на лоб и увеличивались в размерах.

— Грина, с Вами все в порядке? — обеспокоенно спросила Келли.

— Э-э, да, вроде бы, да, — замялась я, — А почему ты спрашиваешь?

— Вы уже минуты три стоите, не шелохнувшись, с ужасом в глазах…

— Я просто в шоке, здесь слишком много всего. Давайте вы больше не будете мне ничего показывать, иначе я свои вещи такими темпами никогда не разберу.

— А что же нам тогда делать? — спросила Кортни. Чуть ли не заикаясь. Да что же это такое, почему они меня боятся?

— Келли, ты сходи на кухню, принеси холодного молока три стакана и три самые вкусные булочки, — девушка кивнула и, откланявшись, ушла.

— А ты, Кортни, помоги мне с вещами.

Мы вдвоем быстро управились с первым чемоданом, в котором были обычные повседневные вещи и косметика (больше половины из этого всего с помощью Кортни перекочевало в шкаф спальни). Стоило мне открыть вторую сумку, глаза Кортни поползли на лоб.

— Что-то не так? — спросила я и тут же хлопнула себе по лбу. Как я сразу не смогла догадаться? Она, наверное, пуанты, чешки и кроссовки не видела.

— Нет, Госпожа, ну что Вы, — я взглядом метнула в нее парочку молний. Какая я к черту госпожа?!

— Ой, я имела в виду, Грина, — я улыбнулась. Понятливая девочка.

— Ты на вопрос не ответила, Кортни. Что не так?

— Ну…

— Нууу??

— У Вас столько странных вещей, — выпалила девушка. Я хихикнула.

— И чем же они странные? Здесь такое не носят?

— Нет. Придворные женщины ходят только в платьях, прикрывающих ноги, — я приподняла бровь. То есть, ноги должны быть закрыты, а грудь и выставить можно? Хм… странный мир, однако. Девушка продолжила свою речь, но уже тише и опустив голову.

— А у Вас столько брюк из странной ткани, интересные накидки с капюшонами, да и обувь… — тут она осеклась, — Вы же не накажете меня за эту наглость? — Господи, что она несет? Наказать? Я ее в угол должна поставить, что ли, за то, что она никогда не видела джинс, толстовок и кед?

— Что за бред? По какому праву я должна тебя наказать? Да и за что?

— Ну как же… Я посмела оскорбить невесту Наследника, — чуть не плача, говорила девушка. Повернутый какой-то мир, ей-богу.

— Так, отставить слезы! Этот твой Наследник ничего не сделает за то, что меня оскорбили. А если и сделает, то это будут хвала и почести. То, что ты никогда не видела такой одежды, совершенно не означает, что ты не имеешь права полюбопытствовать. И вообще, еще раз выкнешь мне, буду бить. Все поняла? Относись ко мне, как к подруге… Прекращай хныкать, нос опухнет.

— Спасибо, Грина. В… Ты очень хорошая. И добрая.

Кортни поднялась. Вошла Келли, сообщив, что поднос с едой ожидает меня спальне. Решив, что булочки немного подождут, попросила Келли присоединиться к нам. Усадив своих новых знакомых в кресла, я стала разбирать свою сумку с танцевальными принадлежностями, попутно рассказывая о каждой вещи. Показала, что такое пуанты и для чего они нужны, чем удобны кроссовки, и почему все ткани должны быть эластичны. Но большее внимание двойняшек привлекли мои танцевальные туфли. Я еще сдуру взяла самые любимые: черные замшевые с тонкими переплетениями на стопе и восьмисантиметровым каблучком. Особенно им понравилась подошва. Потому что она мягкая.

— Вот бы нам такие туфельки, — вздыхали девчонки.

— Скажите мне размер обуви, я привезу вам такие через пару дней, — пожала я плечами.

— Правда? — хлопала в ладошки Кортни. Как маленькая…

— Правда, правда. Кстати, сколько вам лет?

— Сорок, — хором ответили двойняшки. Не, мои глаза точно из орбит скоро вывалятся. Сколько, сколько?

— Знаете девочки, вы отлично сохранились, — они захихикали.

— Ну что ты, Грина, мы считаемся еще подростками. То, что нам велели прислуживать тебе, большая честь для столь юных слуг.

— Интересно, а сколько же Максу? — вслух поразмыслила я.

— По нашим данным, Наследнику около ста лет, Грина. Если ты, конечно, имела в виду его, — ответила мне Келли.

Я аж присела. Этому куску дебила сто лет? Сто, мать его, лет?! И за эти сто, б**дь, лет он до сих пор не научился думать? Он же бестолочь. Или это как сказали в Бриллиантовой руке: «Если человек идиот, то это надолго»?? Кошмар какой. Самое-то страшное, это болванище столетнее — мой жених. Да он мне в прадеды годится! Как же все запущено!!! Надо отвлечься. Надо срочно отвлечься.

— Так, Кортни, Келли, идемте. Нас ждет прохладное молоко и булочки, — скомандовала я.

Первой выйти из гардеробной, оказалось глупой затеей, потому что я не помню в какую сторону идти, чтобы попасть в мою новую спальню, где меня ждет местная казённая выпечка. Хорошо, что двойняшки догадливые, аккуратно меня обошли и повели в комнату. Я, честно, старалась запоминать, но иногда мой пространственный кретинизм обостряется. Например, сейчас. Ох, чую, потеряюсь я в этом замке, с собаками не найдут. Наконец, мы дошли до спальни. Как же солнышко приятно греет за окном…

— А давайте мы перекус устроим на балконе, на улице такая погодка чудесная, — предложила я «служанкам». Они затравленно кивнули и вынесли всё на балкон. Я села в кресло, взяла стакан молока. Так, а ну-ка стопэ…

— Вы чего встали? Присаживайтесь, — недовольно обратилась я к двойняшкам.

— Грина, слуги не имеют права садиться за один стол с господами, — с опущенной головой сказала Кортни.

— Ничего и знать не хочу. Мне одной это все не одолеть.

— Грина, ты нас в гроб загонишь. Нас накажут. Это не принято, — уже чуть ли не рыдали девочки. Ёлки же зеленые….

— Никто никуда вас не накажет. Считайте, что это такой способ единения с народом у меня. Падайте в кресла и кушайте. Впереди нас еще ждет небольшая экскурсия до кухни.

Двойняшкам ничего не оставалось, как согласиться. Спустя пару минут, они привыкли к обстановке и поддерживали беседы со мной. Я расхваливала булочки и свежее молоко, спрашивала про их привычный рацион питания, но старалась не забалтываться, нужно все-таки будет подготовиться к приему, о котором говорила Гелена.

* * *